Лиан Мерси - Последний Полет (ЛП)

Полчаса спустя они приземлись в крепости Эн. Ревас никогда не отличалась осторожностью при приземлении со свисающим пассажиром, поэтому Иссенья укутала себя в защитную силовую сферу, когда грифон пошла на снижение. Это было мудрым решением: сфера отскочила от стены замка, когда Ревас приземлилась на парапете и оставила хозяйку висеть. Не будь этой защиты, ее бы размазало в лепешку.

Когда силовое поле наконец перестало отскакивать от стен и Иссенья почувствовала себя в относительной безопасности, она рассеяла заклинание и осторожно выпуталась из веревок, после чего спрыгнула на землю. Она потерла онемевшие от холода и давления веревок руки. Она знала, что на груди и предплечьях от них завтра появятся синяки.

Огоса уже стояла во дворе. Выбившиеся пряди её рыжих кос завились от пара, а медные монетки её ожерелья запотели. На её намазанных воском ботинках собрались капли воды.

Миссия явно увенчалась успехом. Несмотря на это, на лице гномки не было ожидаемой радости.

- Что случилось? - спросила эльфийка, смахивая последние капли талого снега с одежды. - Тоннель обвалился? Что пошло не так?

Огоса покачала головой.

- Тоннель в порядке. Там осталась Лисме, она разбивает последние куски, чтобы сбросить их в озеро, там они уже сами растаят. Воды, впрочем, достаточно. Достаточно для пяти сотен или пяти тысяч беженцев, сколько бы Первый Страж не прислал - всем хватит.

- В чем тогда дело?

- Первый Страж хочет прислать их прямо сейчас, - гномка вздохнула и поочередно стряхнула капли воды с ботинок. - Тебе лучше пойти внутрь. Твой брат ждет.

- Гараэл? Он оставил поле боя, чтобы прилететь сюда? - волосы Иссеньи растрепались в полете, но причесать их не было времени. Эльфийка собрала свою бело-коричневую шевелюру и перетянула ремешком. - Это так срочно?

- Судя по всему, - ответила Огоса. - Он в парадном зале.

Иссенья поспешила внутрь.

Ее брат в одиночестве перелистывал заплесневевшие страницы истории Киркволла, принадлежавшие последнему лорду де ла Эну. Он положил книгу, когда она вошла, приветствуя ее улыбкой:

- Иссенья. Всегда рад тебя видеть.

- Гараэл, - эльфийка слегка обняла брата и отступила. Он сильно исхудал за последние несколько недель, с тех пор как она видела его в последний раз. Она почувствовала кости сквозь шерсть и мягкую кожу его одежды. - Что за срочное дело тебя сюда привело?

- А что меня обычно приводит? - Гараэл запустил пальцы в волосы. Серебристых прядей в них стало намного больше. - Вольная Марка в упадке. Архидемону удалось разделить основные города, атакуя их хаотично и притворяясь, что армиям удается его прогнать. А он притворяется, Иссенья, не сомневайся. Но правители отказываются верить, что это уловка. Они не отпускают свои войска, и их ряды постепенно редеют, пока они загнаны каждый в свой угол. Через несколько месяцев их решение объединиться с нами уже не сыграет роли. Их будет недостаточно, чтобы сразиться с порождениями тьмы.

- И что ты хочешь, чтобы я сделала? - спросила Иссенья, хотя чувствовала, что знает ответ.

- Нужно, чтобы ты эвакуировала города. Камберленд и Киркволл, скорее всего, лучший выбор. Они уже потеряли достаточно людей, так что ты сможешь разместить оставшихся в крепости Эн. Как только население будет в безопасности, их правители смогут наконец внять голосу разума. Но это нужно сделать сейчас. С каждым днем Архидемон все больше истощает их. Мы не можем позволить себе больших потерь.

- Я полагаю, позволить себе отправить достаточное количество солдат для защиты повозок с беженцами вы тоже не можете, - сказала Иссенья.

- Боюсь, что нет, - скривился Гараэл. - Армия каждого из городов сделает все, что в их силах, чтобы прикрыть вас на входе и выходе, но они не смогут сопровождать вас через всю Вольную Марку, а у меня нет лишних Серых Стражей. Большую часть пути тебе придется полагаться на собственное войско.

Иссенья уставилась на брата:

- Это безумие, - наконец смогла выговорить она. - У меня двадцать один Страж, из которых шесть не в состоянии сражаться. У меня есть десять, может, двенадцать грифонов, из которых только половина готова к бою. Остальные потеряют голову и полезут на рожон. И никто из беженцев не готов для такого задания. Это невозможно, Гараэл. Если хочешь, чтобы я эвакуировала города - хорошо, я это сделаю… Но мне нужны солдаты, чтобы это не превратилось в самоубийство.

- У нас их нет, - повторил брат. - А у тебя есть.

- Нет их у меня. Ты вообще слушал, что я только что говорила?

Ответил он не сразу. Вместо этого он засунул руку в складки плаща и достал оттуда тряпичный мешок. Он был грязным и окровавленным, явно добытым на поле боя.

Гараэл открыл его и достал другой мешочек, сделанный из мягкой кожи и с вышитым золотом знаком магов. Синий с золотом шнурок подсказал Иссенье, что было внутри - лириумная пыль. Мешочек, должно быть, весил фунт - целое состояние.

Рядом с мешочком лириумной пыли он поставил резной пузырек густой черной жидкости. Стекло было покрыто изображениями лиц горгулий и огромных когтей, но эти украшения не могли даже близко передать весь ужас, заключенный в пузырьке - или его присутствия в зале.

Иссенья трясла головой, вслепую шагая назад, пока не врезалась в стену. Она едва почувствовала удар.

- Нет, нет, нет.

- Это единственный шанс, - ответил ее брат. Она не могла поверить в то, что слышала; судя по выражению его лица, он не мог поверить, что говорит это. Но он продолжал. - У нас нет выбора. Мы должны эвакуировать города, и должны это сделать маленьким, подвижным отрядом. У тебя мало грифонов, и многие из них ранены. Но если ты сможешь сделать с ними то, что сделала с Сорокопутом, они будут сражаться с силой десяти таких отрядов, не обращая внимания на раны.

Это единственный способ спасти Вольную Марку, Иссенья. Я не смог сохранить твою тайну, так как это привело бы к смерти тысячи людей. Первый Страж отдал приказ. Пусть грифоны крепости Эн пройдут Посвящение.

5:20 Священного века

Как только Гараэл ушел, Иссенья отправилась к башне, где ночевали грифоны.

Слезы застилали её глаза, и вскоре эльфийке стало казаться, что она смотрит на однажды хорошо знакомый ей мир словно сквозь кривое расплавленное стекло. Лириумный порошок и кровь Архидемона в её руках тяжким грузом тянули вниз не хуже тысячи фунтов железных цепей. Когда Иссенья поднялась на грифонью башню, до неё донеслось курлыканье отдыхающих грифонов. Некоторые время от времени пощелкивали клювами. Иссенья не знала, восторгаться ли ей этими звуками или скорбеть об их предстоящей утрате.

Как только грифоны пройдут Посвящение, все эти едва заметные звуки их жизни - довольное пыхтение, ночное курлыканье и клацанье клювов во время горделивой чистки перьев - исчезнут. Останутся лишь рычание, порождённое злостью и ненавистью, и мучительный кашель - тщетная попытка избавиться от заразы в крови. Не будет больше ни свиста, ни довольного урчания.