Стивен Эриксон - Охотники за костями. Том 2 [litres]

Трус .

Хмурясь, Жемчуг спускался к нижнему этажу замка. Пятерня ждёт, когда ей дадут задание убить старика, бывшего жреца. И в этом деле Жемчуг тоже слишком долго ждал. Он мог заставить события раскрыться, дотянуться до Тайшренна – этот мерзавец практически сам похоронил себя, не говоря уж о целом гнезде скрытых помощников. О, имперский Высший маг желал находиться поближе к событиям. Но не участвовать в них.

Бедняга Банашар, преследуемый призраками, пьяный богослов, который просто хотел поговорить со старым другом. Но Маллик Рэл не желал, чтобы Тайшренна отвлекали. Потому что у жреца-джистала есть план.

Неужели Ласиин и вправду дура? Она ни за что не стала бы доверять им. Тогда в чём смысл присутствия этих двоих в зале? Вывести из равновесия Тавор? Из равновесия? Больше похоже на пощёчину. Императрица, неужели это необходимо? Даже если не думать о Тавор, людей вроде Маллика Рэла и Корболо Дома просто невозможно использовать. Они обернутся против тебя, как гадюки, которыми и являются.

Риск создания ложных слухов заключается в том, что, если им верят, лжец сам оказывается в паутине лжи, и сейчас Жемчуг начал осознавать некую… вероятность.

Чтобы погубить имя Колтейна, следует возвысить его врага. Корболо Дом, из предателя в герои. Каким-то образом… нет, я не желаю знать подробности . Тогда Ласиин не сможет казнить или хотя бы заключить в тюрьму героя, верно? Напротив, она должна продвинуть его. Императрица, ты загнала себя в ловушку. Поверить не могу, что ты этого не понимаешь…

Он пошёл медленнее. Он уже спустился на нижний этаж, через десять шагов – боковая дверь, которая выведет его к основанию стены, к укрытой тенями тропинке к воротам.

О чём же ты тогда стремишься сказать своему адъюнкту? Об исключительной опасности, в которой находишься? Ты просишь Тавор… о помощи? Будет ли она, войдя в этот зал, в состоянии увидеть и понять твою мольбу? Худа ради, Ласиин, это всё может очень, очень легко сорваться .

Жемчуг остановился. Он может сделать то, что необходимо, прямо сейчас. Дойти до восточной башни, распахнуть дверь Тайшренна. И сказать этому дураку то, что он должен услышать. Он может… Две фигуры в капюшонах вышли ему навстречу. Когти. Оба поклонились, потом один, слева, заговорил:

– Коготь, нам сообщили, что наша цель устроилась в «Висельнике». В переулке позади таверны есть отхожее место, которое он часто посещает ночью.

– Да, – ответил Жемчуг, внезапно почувствовав себя совершенно измотанным. – Это было бы идеально.

Два человека перед ним ждали.

– Что-то ещё? – спросил Жемчуг.

– В таких вопросах требуется ваше распоряжение.

– В каких?

– Сэр, убийство нежелательных.

– Да. Продолжай.

– Дело в том, сэр, что цель была указана нам… извне. Тем, кто ожидает беспрекословного повиновения.

Жемчуг прищурился, потом произнёс:

– Это убийство… вы не приступите к нему без моего прямого приказа.

– Мы ждём… подтверждения.

– Разве Императрица не подтвердила слова джистала?

– Нет, сэр. Она… ничего не сказала.

– Однако она была там.

– Была.

И как теперь это понимать? Она просто отпустила верёвку? Или тоже боится Тайшренна и потому рада натравить Маллика Рэла на Банашара? Проклятье! Я слишком мало обо всём этом знаю! Значит, сейчас выбора нет.

– Хорошо. Приказ подтверждён.

Когти, Маллик Рэл, не твои. И императрица… промолчала. Нет, похоже, что до возвращения Шика – если он вернётся – Когти принадлежат мне. И как удобно, Ласиин, что ты привела с собой шесть сотен…

Двое убийц поклонились и исчезли в боковой двери.

И вновь, почему у него такое чувство, будто его используют? Хуже того, почему это его больше не заботит? Нет, всё хорошо. Нынешней ночью он не будет думать, только повиноваться. Завтра… ну, завтра – совсем другое дело, верно? Завтра я разберусь со всем, что осталось. И решу то, что нужно решить. Вот так, Императрица. Завтра новый Глава Когтей наведёт порядок. И возможно… возможно, именно об этом ты меня и просишь. Или уже попросила – и собрала тот суд не для адъюнкта, а? Ты только что отдала под моё начало шесть сотен убийц-магов, верно? Ради чего ещё они могут понадобиться?

Правда заключалась в том, что он был не в силах прочесть мысли Императрицы Ласиин – и, определённо, был в этом не одинок.

В его животе пробудилась нервная дрожь, рождённая страхом, который Жемчуг не мог распознать. Шесть сотен…

Прими это, Жемчуг. Лостару убила не адъюнкт Тавор. Это ты. Ты отослал её, и она погибла. Вот так.

Но это ничего не меняет. Никакой разницы для того, чем я сейчас занят.

Пусть они все умрут.

Жемчуг развернулся и пошёл к своим покоям. Ждать новых приказов. Шесть сотен убийц, готовых, чтобы их натравили… но на кого?

Хеллиан решила, что ненавидит ром. Ей хотелось чего-то другого, не такого сладкого и лучше подходящего её натуре. Было темно, тёплый и влажный ветер утих, и призывный шёпот малазанских причалов походил на дыхание любовника, шевелящее волосы на затылке.

Сержант стояла и следила, как «Пенный волк» обогнал остальные корабли, следом за ним шла «Силанда». Однако со всех сторон доносился скрежет ползущих вниз якорных цепей, и судно под ней тоже замерло. Хеллиан, крутя головой во все стороны, выругалась.

– Капрал, – позвала она.

– Я? – спросил у неё за спиной Неженка.

– Я? – спросил Дохляк.

– Да-да, ты. В чём дело? Смотри, там, на причалах, солдаты и встречающие. Почему мы не идём туда? Они нам машут.

Хеллиан помахала в ответ, но вряд ли это кто-то увидел – на кораблях флота не горел ни один фонарь.

– Мрак и тьма, – пробормотала она, – будто мы побитая собака, которая ползёт домой.

– Или будто уже слишком поздно, – подхватил Дохляк, – и ты вовсе не должен проводить время с другом твоей матери, особенно, когда Ма знает и дожидается тебя с той помятой сковородкой в руках, сам знаешь, пожилые женщины, они бросаются на тебя, как демон, и что тут можно поделать?

– И ничуть не похоже, придурок, – прошипел Неженка. – Скорее, как дочь того жреца и – нижние боги! – ты бежишь, но проклятия не миновать, проклятия жреца всё равно найдут тебя, и твоя жизнь будет обречена на веки вечные, а Огни-то, может, и есть дело, но она всё равно спит, да?

Хеллиан обернулась и уставилась в пространство строго между двумя близнецами:

– Слушай, капрал, определись уже наконец, но особо не утруждайся. Мне не интересно. Я задала вопрос, и если не можешь ответить, просто молчи.

Мужчины переглянулись, потом Дохляк пожал плечами.

– Сержант, мы не высаживаемся, – ответил он. – Был приказ.

– Они с ума сошли? Конечно, мы высаживаемся – мы только что проплыли миллион лиг. Даже пять миллионов. Мы пережили пожары и ураганы, зелёные огни в небе, ночи в лихорадке и сломанные челюсти, и эту проклятую ризанью мочу, которую они зовут вином. Там город Малаз, прямо вон там, и именно туда я собираюсь, капрал Нежняк Дыхалка, и меня не волнует, сколько у вас рук, я отправляюсь туда и всё тут.