Корнелия Функе - Чернильное сердце

– Вещи? Ты это о вонючем рюкзаке Сажерука? – Она с возмущением пнула рюкзак».

Но никакой маскарад не помог. Интересно, кто их узнал? Баста, Плосконос или тот хромоногий?

«– Мы вернемся на рассвете, Элинор! – уверил ее Мо. – С Мегги».

Лжет! По его голосу она поняла, что он и сам мало верит в то, что сказал. Споткнувшись о корень дерева, Элинор схватилась за какие-то колючки и, заплакав, опустилась на колени. Убийцы! Что у нее общего с этими бандитами? Ей бы сразу догадаться, еще когда Мортимер неожиданно появился у нее и попросил спрятать книгу. Почему она не отказалась? Ведь было ясно как дважды два, что от Сажерука ничего, кроме неприятностей, не жди. У него это на лице было написано. Но перед книгой она не устояла…

«Какую-то вонючую куницу они с собой взяли, – подумала она, вставая, – а меня нет. И теперь их убили. Сколько раз я предлагала обратиться в полицию, но Мортимер всегда отвечал: «Нет, Элинор, если в деревне появится полицейский, Каприкорн тут же избавится от Мегги. Нож Басты действует быстрее любой полиции, поверь мне». И каждый раз при этом разговоре у него на переносице появлялась морщинка. Элинор хорошо знала Мортимера – без всяких слов было ясно, что она означала.

Как же быть? Она осталась совсем одна.

«Держи себя в руках, Элинор! – приказала она себе. – Не распускаться! Ты что, забыла, что всегда была одна? Думай! Ты должна спасти девочку, что бы ни случилось с ее отцом. Кроме тебя, ее никто не выручит. Ты ведь не хочешь, чтобы она стала такой же замученной служанкой, как те, что глаз поднять не смеют и всю жизнь только стряпают и стирают на своих хозяев? Может, если Каприкорн пожелает, ей иногда позволят почитать ему вслух, а когда она повзрослеет… Симпатичная девочка…» – Элинор схватилась за сердце.

– Мне нужно ружье, – прошептала она. – Или нож. Я проберусь в дом Каприкорна. В этом платье меня никто не узнает. Мортимер считает, что я умею только книжки читать… Так я ему докажу!.. Как же так? – всхлипнула она. – Его уже нет… Просто нет больше…» – И Элинор зарыдала так громко, что, испугавшись, зажала рот рукой.

Под ногой хрустнула ветка. Она пошла на мутно-белый, как разбавленное молоко, свет, который пробивался сквозь ночь из деревни Каприкорна.

Да, мир ужасен и жесток, как кошмарный сон. Только книги могут спасти, только в них можно найти и сочувствие, и утешение, и любовь… Книги, ничего не требуя взамен, любят каждого, кто их открывает. Они никогда не покидают даже тех, кто не заботится о них.

В деревне на стоянке около машин, наклонив головы, стояли трое.

«Похваляетесь друг перед дружкой кровью на руках, – подумала Элинор. – Видит бог, вы еще пожалеете!»

Она не знала, на что решиться: пробраться в деревню сейчас или подождать до утра?

Один из троицы на стоянке посмотрел в ее сторону, и Элинор показалось, что он ее заметил. Она отшатнулась и, поскользнувшись, схватилась за ветку, чтобы не упасть. Услышав шорох, она хотела обернуться, но не успела – кто-то зажал ей рот.

– Так вот ты где! А я бог знает сколько времени ищу тебя!

Не может быть! Она уже и не надеялась еще когда-нибудь услышать этот голос.

– Прости, но я был уверен, что ты закричишь. – Мо убрал руку с ее лица. – Идем со мной!

Она не знала, чего ей хочется больше: повиснуть у него на шее или двинуть ему побольнее.

Он повел ее так быстро, что Элинор задыхалась, и остановился, только когда крыши деревни Каприкорна скрылись за деревьями.

– Что ты бродишь в темноте? Не понимаешь, как это опасно?

– Опасно? – Она никак не могла отдышаться и говорила с трудом. – Ты говоришь, опасно? – Она была в ярости. – Я слышала выстрелы! Думала, вас убили…

Мо устало провел рукой по лицу.

– На наше счастье, они не умеют целиться как следует, – сказал он невозмутимо.

Элинор захотелось встряхнуть его посильнее, чтобы он не говорил так спокойно.

– А что с мальчиком?

– Все в порядке. Правда, ему немного поцарапало лоб. Гвин испугался выстрелов и вырвался, а он бросился его ловить. Тут мальчишку и зацепило. Я оставил его в нашем укрытии.

– Гвин? Неужели вы не способны думать ни о чем, кроме вонючей куницы? Я за эту ночь постарела на десять лет! – Элинор чуть не сорвалась на крик, но, спохватившись, тихо сказала: – Я уже представляла вас убитыми, истекающими кровью… А ты говоришь про какую-то куницу, и тебе хоть бы хны! Это же чудо, что вы остались живы! Жаль, что я тебя послушалась и не обратилась в полицию.

– Сегодня нам просто не повезло, Элинор, – сказал Мо. – Как назло, дом охранял Кокерель. Другой часовой не узнал бы меня.

– А завтра кто будет стоять в карауле? Баста? Или Плосконос? Ты подумал, что будет с твоей дочерью, если тебя убьют?

Мо отвернулся.

– Меня ведь не убили, Элинор, – ответил он. – И я вытащу Мегги оттуда.

Когда они вернулись в укрытие, Фарид уже спал. Тряпка, которой Мортимер вместо бинта обмотал его голову, была в крови и смахивала на тюрбан, в котором он появился тогда в церкви Каприкорна.

– Эта рана только с виду опасная, – прошептал Мо. – Хотя, если б я не удержал его, он бы не только побежал за куницей, но и пробрался бы в церковь, чтобы найти Сажерука.

Молча кивнув, Элинор завернулась в одеяло. Ночь была такой тихой, что при других обстоятельствах ее вполне можно было бы назвать умиротворяющей.

– Как вам удалось уйти? – спросила Элинор.

Мо сел рядом со спящим мальчиком и, сняв с плеча ружье, которое украл для него Фарид, положил его на траву.

– Они даже не преследовали нас, – ответил он. – Да и зачем? Они уверены, что мы вернемся. Им остается только подождать.

«И Элинор пойдет с вами!» – дала она себе клятву. Ни за что на свете она не останется одна, чтобы снова пережить такую ночь!

– Что вы теперь намерены делать? – спросила она.

– Фарид предлагает устроить поджог. Прежде я считал, что это чересчур опасно, но время дорого…

– Поджог? – Это слово будто обожгло язык Элинор.

С тех пор как по приказу Каприкорна от ее книг остался только пепел, она начинала паниковать, стоило ей увидеть спички.

– Сажерук научил мальчишку обращаться с огнем. Если мы подожжем дом Каприкорна…

– Вы с ума сошли? – перебила она его. – А вдруг огонь перекинется на холмы?

Опустив голову, Мо погладил ружье.

– Но другого выхода нет, – сказал он. – Люди Каприкорна будут тушить пожар, а я в этой суматохе попытаюсь спасти Мегги. А Сажерука освободит Фарид.

– Ты с ума сошел! – закричала Элинор, уже не справляясь с собой.

Фарид беспокойно заворочался и, пробормотав что-то во сне, слегка задел повязку на лбу, потом перевернулся на другой бок. Мо поправил ему одеяло и прислонился к дереву.

– Нам придется это сделать, Элинор, – сказал он. – Я все думал, думал, чуть голову не сломал. У нас нет выбора. А если и с поджогом ничего не выйдет, я спалю дотла его церковь и всю деревню, расплавлю все его золото, но заберу свою дочь.