Корнелия Функе - Чернильное сердце

Он снова замахнулся ножом, но Сажерук и на этот раз увернулся. Он все быстрее двигался вокруг Басты, то отступая, то приближаясь, словно в танце, но неожиданно оказался в ловушке – за спиной была голая стена, справа – решетка, а прямо на него наступал Баста.

И тут мать Мегги бросила камешек – он попал Басте в голову. Баста обернулся, посмотрел на нее, словно вспоминая, кто она такая, и пощупал голову. Из ранки текла кровь. Мегги с удивлением обнаружила, что нож Басты теперь у Сажерука. Баста пораженно смотрел на знакомый нож, как будто не мог поверить, что тот коварно предал своего хозяина.

– Ну как? – Сажерук направил нож в живот Басты. – Какое мягкое у тебя тело! Человеческое тело вообще хрупкая вещь, а главное, найти ему замену невозможно. Как вы поступаете с бедными кошками и белками? Плосконос обожает рассказывать про это…

– Я не охочусь на белок, – прохрипел Баста, побледнев, – румянец ярости исчез с его лица. Страх не бывает румяным, страх бледен как мертвец. – Что ты хочешь сделать? – тяжело выговорил он, будто что-то душило его. – Думаешь, сможешь выбраться из деревни? Тебя пристрелят как собаку, прежде чем ты перейдешь площадь.

– Согласись, это лучше, чем встретиться с Тенью, – сказал Сажерук. – Кроме того, они все равно промажут.

Реза подошла к нему и показала в воздухе пальцем, будто пишет. Сажерук достал из кармана записку и отдал ей. Баста следил за ней одними глазами, как будто хотел взглядом, словно магнитом, притянуть ее к себе. Реза что-то написала на ней и вернула Сажеруку. Наморщив лоб, он стал читать.

– Дождаться темноты? – спросил он. – Нет, я не хочу ждать. Но девочке, возможно, лучше остаться здесь. – Он посмотрел на Мегги. – Каприкорн вряд ли ей что-нибудь сделает, ведь она его новый Волшебный Язык, а потом отец заберет ее. – Сажерук положил записку в карман и провел кончиком ножа по пуговицам на рубашке Басты. – Иди к лестнице, Реза, – сказал он. – Мне надо закончить это дело, и мы уйдем отсюда, как самая обычная влюбленная парочка.

Реза робко открыла камеру и, выйдя оттуда, взяла Мегги за руку. Ее пальцы были холодные и чуть-чуть шершавые – чужие пальцы, но лицо было знакомое, хотя на фотографии она выглядела моложе и глаза не были такими грустными.

– Реза, мы не можем взять ее с собой! – крикнул ей Сажерук, прижимая Басту к стене. – Ее отец убьет меня, если ее вдруг застрелят. Отвернись сама и закрой ей глаза – не надо, чтобы она видела… – Нож дрогнул в его руке.

Реза с ужасом посмотрела на Сажерука и замотала головой, но Сажерук сделал вид, что не замечает ее реакции.

– Бей сильнее, жонглер! – прошипел Баста. – Убивать – непростое дело, уметь надо. Чтобы убивать, нужен опыт.

– Чушь! – Сажерук схватил его за куртку и подставил нож ему под подбородок, точно так же, как тогда в церкви Баста приставил нож к горлу Мо. – Любой дурак может убить. Сделать это так же легко, как кинуть книгу в огонь, пинком распахнуть дверь или испугать ребенка.

Мегги била дрожь. Реза сделала шаг к решетке, но замерла, увидев застывшее лицо Сажерука. Потом повернулась так, что Мегги головой уткнулась ей в грудь, и крепко обняла дочь. Запах Резы напомнил Мегги что-то давно забытое, она закрыла глаза и перестала думать. Все мысли о Сажеруке, ноже, побелевшем лице Басты улетучились из ее головы. Ей хотелось только одного – увидеть Басту мертвым, чтобы он лежал на сыром каменном полу склепа, как сломанная кукла, – неподвижный и немного страшный. Нож в руке Сажерука почти коснулся белой рубашки Басты, но вдруг Сажерук вытащил из кармана своего врага связку ключей.

– Выходит, ты прав: я не умею убивать, – сказал он, отступая к выходу из камеры. – И не хочу учиться этому, даже чтобы убить тебя.

Баста злорадно улыбнулся, но Сажерук запер решетку и, взяв Резу за руку, повел ее к лестнице.

– Отпусти девочку, – сказал Сажерук, видя, что Реза все еще обнимает Мегги. – Поверь, ей ничто не угрожает, но взять ее с собой мы не можем.

Реза продолжала качать головой и все обнимала Мегги за плечи.

– Эй, жонглер! – крикнул Баста им вслед. – Я ведь знал, что ты не сможешь убить. Отдай нож, тебе он ни к чему.

– Они убьют тебя, если ты останешься, – не слушая его, сказал Сажерук Резе. Он не выпускал ее руку.

– Эй, тревога! Сюда! – заорал Баста. – Пленники сбежали!

– Почему ты не заткнул ему рот? – в ужасе спросила Мегги.

– А чем, принцесса? – спросил Сажерук.

Реза, прижав Мегги к себе, гладила ее по голове.

– Пристрелят! Они вас пристрелят! – Баста зашелся от крика. – Тревога! – вопил он, изо всех сил тряся решетку.

Наверху послышались шаги. Сажерук кинул взгляд на Резу, негромко выругался и бросился вверх по лестнице.

Мегги не слышала, как наверху открылась дверь. Непрерывный крик Басты заглушал все. Ей захотелось его ударить. Что же им теперь делать? Она услышала шаги – кто-то торопливо спускался по лестнице. Сажерук? Из темноты возник Плосконос. За ним прибежал еще один чернокурточник, на вид совсем мальчишка, и тут же наставил ружье на Мегги и Резу.

– Баста, как ты оказался за решеткой? – в недоумении спросил Плосконос.

– Выпусти меня, остолоп проклятый! – заорал на него Баста. – Жонглер смылся!

– Жонглер? – Плосконос утерся рукавом. – Значит, ты был прав, салага. Баста, этот сопляк видел пожирателя огня наверху за колонной церкви.

– И вы за ним не погнались? – рассвирепел Баста, прислонив лицо к решетке так, словно хотел протиснуться сквозь железные прутья. – Вы что, идиоты?

– Выбирай слова, умник! – Плосконос подошел к решетке и уставился на Басту. – Значит, Сажерук снова умыл тебя. Боюсь, Каприкорну это не понравится.

– Живо за ним в погоню! – рявкнул Баста. – А то скажу Каприкорну, что это ты его выпустил.

Плосконос достал из кармана носовой платок и не спеша высморкался.

– Что ты говоришь? А кто же сидит за решеткой на его месте? Далеко ему все равно не уйти: на автостоянке двое постовых, на площади еще трое, а лицо у него такое, что ни с кем не спутаешь. Ты сам позаботился об этом. – И он засмеялся своим резким, лающим смехом. – Знаешь, а ты отлично смотришься в этой камере за решеткой. Совсем не наглый и ножом не машешь, надо и не надо.

– А ну открой этот чертов замок! – заорал Баста. – Или мне укоротить твой уродский нос?

– Я не могу его открыть, – сказал Плосконос занудным голосом, сложив руки на груди. – Сажерук унес ключи с собой. Или ты обронил их где-нибудь? – Он выразительно посмотрел на юнца, который все еще держал под прицелом Мегги и ее мать. Тот покачал головой. Плосконос ухмыльнулся всем своим расплющенным лицом. – Придется идти к Мортоле. Наверняка у нее есть запасной ключ.

– Хватит ухмыляться! – крикнул Баста. – А то я тебе не только нос, но и губы подрежу!