Григор Карт - Вечная Война: Окольный путь

Здесь Лидерк увидел небольшую группу людей, — человек тридцать-сорок, — которые синхронно выполняли комплекс упражнений наподобие тем, которым учил его Уайдер. Но эти движения несколько отличались от той формы, что знал Лидерк. Более плавные и более закрученные, они совсем не походили на удары, захваты или броски, это был, скорее, какой-то особый танец. Но Лидерк смог разглядеть мощь и силу, скрывающиеся за этими мягкими движениями. Теперь это получалось у него значительно лучше, чем раньше, и все благодаря тренировкам по пути через Скалистые Холмы… тем ужасным, нечеловеческим тренировкам…

— Лидерк, не отставай, — окликнул его Мирвин, уже добравшийся до второго спуска.

Бросив последний взгляд на тренирующихся послушников, Лидерк устремился за ним. Второй спуск оказался значительно короче, они не сделали и двадцати шагов, как миновали его, но выступ, напротив, был гораздо шире верхнего.

Людей здесь тоже было значительно больше. Монахи и послушники тренировались, общались или просто размышляли, сидя в тени какого-нибудь камня или скалы. Оказавшись среди этих людей, Лидерк почувствовал согревающее душу умиротворение. Он смотрел, как монахи стоят на указательных пальцах; разбивают в пыль, а затем снова собирают вместе острые камни, выступающие из скал; даже замораживают и обращают в пар воду в своих кувшинах. Он бы задержался и рассмотрел все получше, но Мирвин все время поторапливал его.

Лидерк не мог не засмотреться на одну женщину, которая, ухватившись за скалу левой рукой, подобрала под себя ноги и медитировала, удерживая свой вес на вытянутой руке.

Все женщины, так же как и мужчины, были обриты наголо и носили серые робы или белые рясы. Мирвин говорил об этом Лидерку, когда тот просил его разрешить не брить голову из-за холода и снега, что мучили их в Скалистых Холмах, но Лидерк не до конца в это верил.

— Зачем женщинам брить головы? — изумлялся он.

— Потому что, так же как и у мужчин, у женщин есть заботы и стремления, которые не позволяют им отрешиться от мирской жизни, — отвечал Мирвин. — И чтобы помнить о своем решении, посвятить свою жизнь изучению иянг, они бреют голову.

Лидерк согласился, что это действенно, но не отступил от своей позиции, утверждая, что должны быть исключения, послабления, позволяющие иногда нарушать это правило. С того самого дня, как их настиг первый снегопад, и до самой долины Лидерк утверждал, что не переживет этот холод, если его голову не покроет хотя бы короткая щетина.

— Холод помогает тебе сосредоточиться, — отвечал Мирвин на все мольбы Лидерка. — Если бы хоть половину того времени, которое потратил на жалобы, ты провел бы за тренировкой, то холод не мучил бы тебя так сильно.

Если бы вы сразу сказали, что мы идем в Норалфет, а не морочили мне голову рассказами о «смене окружения», то я подготовился бы к таким условиям, подумал Лидерк, но промолчал. Отчасти из вежливости, отчасти из-за того, что его челюсть задубела, и каждое слово давалось ему с трудом.

Следуя за Мирвином, Лидерк оказался перед невысоким пологим утесом, скрывавшимся за оврагом, и несколькими старыми елями, которые росли на нем. От подножья до вершины утеса, — такого же ослепительно-белого, как и горы в монастыре, — вели каменные ступеньки, закручиваясь вокруг искусно обтесанной глади.

— Вершина Просветления, — сказал Мирвин, когда они приблизились к утесу. — С момента основания монастыря и по сегодняшний день настоятель живет здесь вместе со смотрителями утеса. Именно здесь хранятся все труды, которые многие поколения мастеров оставили после себя, в том числе и золотые свитки мастера Кафзиеля.

Лидерк поднял голову, чтобы вновь осмотреть утес. Вблизи он оказался значительно выше, чем ему показалось сначала; в нем было не меньше сотни саженей, а может, и больше.

— Вы уверены, что без этого никак не обойтись? — с надеждой спросил Лидерк.

— Мы уже обсуждали это, верно? У тебя есть способности, Лидерк, но что касается твоих познаний о теле человека… — Мирвин, сжав губы, покачал головой. — Я не смогу научить тебя всему самостоятельно, на это уйдут многие годы. Здесь хранится многовековая работа величайших мастеров своего времени, которые искусно изложили свои мысли в доступной форме, специально для того, чтобы следующим поколениям было легче приобрести эти знания; откровенно говоря, мне и самому не мешало бы освежить свои познания. Пойдем.

Через несколько мгновений они начали подъем. Поднимаясь все выше, Лидерк осматривал низины, где тренировались монахи и послушники, и представлял свою жизнь в монастыре. Пусть здесь было немного людей, но они выглядели счастливыми, они посвящали свою жизнь любимому делу, не позволяя никаким тревогам и невзгодам терзать их.

Вскоре они поднялись так высоко, что людей внизу уже нельзя было отличить от муравьев, лишь тогда Лидерк вспомнил о Уайдере. Он ведь тоже должен быть здесь! Хотя, если подумать, он, скорее, странствует по миру, обучая других людей, чем сидит в монастыре. Мирвин говорил, что из-за агрессивной политики обеих держав последователей иянг с каждым годом становится все меньше, поэтому многие монахи десятилетиями не возвращаются в монастырь, занимаясь поисками и подготовкой новых учеников.

Дважды обогнув утес, лестница, наконец, привела их ко входу в келью настоятеля. Увидев узкую прямоугольную арку, Лидерк глубоко вдохнул, чтобы прогнать волнение. Встреча с самим настоятелем вызывала у него неподдельный страх, и даже его новые умения не позволяли ему совладать с ним.

— Старик ворчливый, но добрый, — говорил о нем Мирвин. — Прояви немного учтивости и уважения, тогда все будет в порядке.

Лидерк помнил это, но, тем не менее, с трудом сдерживал дрожь в теле.

Внутри кельи царил полумрак, несмотря на три больших окна, пропускающих в нее солнечный свет, поэтому Лидерк на несколько мгновений ослеп.

Когда его глаза привыкли, он разглядел пустую просторную комнату с каменным пьедесталом у стены, на котором, закрыв глаза и поджав под себя ноги, сидел старик в свободной белой рясе и с деревянными четками в руке. Это был первый монах, у которого Лидерк увидел морщины на лице. Неглубокие, однако многочисленные, они охватили всю его голову плотной сетью и понемногу врезались в плоть.

Лидерк сразу догадался, что это и есть настоятель Асфер, ведь он один остался неподвижно сидеть с полуопущенными веками, когда два других монаха, выглядевших не намного моложе настоятеля, буквально подпрыгнули от удивления, едва увидели Мирвина. Какое-то время они молча смотрели на него и Лидерка, не в силах подобрать слова. Низкорослый, со смуглой кожей и шрамом под нижней губой монах даже протер несколько раз свои черные глаза, убеждаясь, видимо, что они не обманывают его.