Григор Карт - Вечная Война: Окольный путь

Инхар устало посмотрел на небо: белые облака беззаботно плыли по нему и даже не подозревали о том, что там внизу скоро развернется кровопролитная битва. Так же, как это было в тот день и будет через сто лет. Люди рождаются, сражаются, убивают друг друга, возводят замки и крепости, разоряют державы и создают на их месте новые… А облака, все так же беззаботно плывут по синему небу, солнце сменяет луну, лето сменяет зиму, птицы бороздят небеса, а рыбы реки — и моря; каждый делает то, для чего он был рожден. Неужели люди живут только для того, чтобы вести бесконечную войну?..

Погрузившись в размышления, Инхар даже не видел дороги перед собой, он вообще ничего не видел. Глаза его стали похожи два стеклянных шарика, а лицо провисло, не выказывая признаков жизни.

На следующий день солнце еще не успело как следует рассмотреть землю, а Громвель уже мчался по густой степи, расчищая путь остальным членам отряда. Граница была позади, перед ними простилались земли империи Патриариум. Споры у костра по вечерам стали куда ожесточеннее: как Ошгурт поведет свою армию, — на юго-запад, как предполагают шпионы Клента, или на северо-запад, как говорит Жолдэр.

— Даже дураку понятно, что идти вдоль гор намного удобнее! — говорил Жолдэр, когда другие доводы заканчивались.

— Вот и иди к своим горам, если тебе так хочется! Можешь там и оставаться, а мы, наконец, передохнем от твоего бесконечного трепа, — отвечал ему на это Громвель.

Он был непреклонен: — Ошгурт пойдет на юго-запад, искать укрытие в лесах Санглиниса.

Инхар и Лидерк поначалу активно участвовали в обсуждениях, но, когда совещание превращалось в ругань и споры, они удалялись и занимались каждый своими делами.

Уже через два дня застывший во рту вкус солонины сводил всех с ума. Однако охотиться было опасно, слишком большой шанс нарваться на вражеский патруль разгуливая по открытой степи. Плодовые деревьея им тоже не встречались; только Лидерк на зависть остальным, выкапывал себе корешки и с аппетитом поедал их.

Днем они обливались потом под жгучим солнцем, а ночью легчайшее дуновение ветра заставляло стучать зубами. Однако пейзаж был просто великолепен, и с этим согласились все. Шелест травы ласкал слух, а тысячи запахов различных полевых цветов, соединялись в неимоверный аромат. Этот запах можно сравнить разве что с запахом родного дома или — любимой женщины…

Они плыли по этому зеленому океану и наслаждались его бескрайними красотами, а вольный ветер тем временем метался от горизонта к горизонту, взъерошивая все на своем пути.

Даже треклятые муравьи, пролезавшие по ночам в палатки, не могли испортить то впечатление, которое производил на них этот райский уголок. Тем более, что страдал от них в основном Жолдэр: видимо, эти твари каким-то образом определили, что у него самая мягкая кожа. И как бы отважно бедняга ни сражался с ними, каждое новое утро приносило ему два-три десятка ужасно зудящих красных пятен по всему телу.

Несколько раз где-то вдали слышался собачий лай, редко можно встретить собак так далеко от людских поселений, но стоит немного подумать, и навскидку приходит десяток вариантов того, как они могли здесь оказаться.

К концу третьего дня за их спиной было триста пятьдесят верст имперских земель, и сейчас предстояло окончательно решить: поворачивать на юг или на север?

Желтая луна сияла во всей красе, ночные обитатели степи покинули свои норы в поисках пропитания. Маленький рыжий огонек скудно пытался заменить собой поспешно оставившее эти земли солнце, изо всех сил стараясь согреть сплотившихся вокруг него путников. И только четыре приглушенных голоса нарушали гармоничное спокойствие этого места.

— Я не собираюсь тащиться черт знает куда только потому, что ты решил умника из себя состроить! — повторял Громвель уже не в первый раз.

Жолдэр в ответ только тяжело вздыхал и раздраженно махал руками.

— Я уже устал повторять очевидные вещи! — отвечал он. — Если отправимся на юг, только зря время потеряем. Ошгурт сейчас на севере, идет себе вдоль гор припеваючи и в ус не дует! — Речь Жолдэра стала очень эмоциональной, так как рациональные доводы эффекта не производили.

Если эти болваны не послушают его, то вместо героя он вернется домой посмешищем! Отрад диверсантов разминулся с вражеской армией… От такого позора ему не отмыться, нужно срочно что-нибудь придумать!

— Послушайте, — сказал он, добродушно посмотрев каждому в глаза, надеясь найти поддержку, — я понимаю, что вам трудно довериться мне и пренебречь рекомендациями генерала…

— Указаниями! — поправил его Громвель, но Жолдэр пропустил это мимо ушей.

— …но я более чем уверен, что Ошгурт поведет свою армию вдоль горного хребта. — (Я же вижу по вашим туманным глазам, что вы со мной согласны! Так почему же вы продолжаете упираться, черт бы вас побрал?!) — Уверяю вас, я заинтересован в успешном выполнении этого задания не меньше, чем любой из вас. Поэтому я не могу просто сидеть и молчать, наблюдая, как мы идем в неправильном направлении.

Громвель только иронично хмыкнул. Инхар подвинулся поближе к огню и задумчиво почесал подбородок.

— Я понимаю, что ты хочешь помочь, парень, — Жолдэр нахмурился, поняв, что Инхар не склонен его поддержать. — Но наши разведчики свои расчеты ведь не с неба срисовали. Возможно, они обладают какими-то сведениями, которые заставляют их придерживаться именно этого мнения.

— Возможно, — повторил Жолдэр. — А возможно, что это Ошгурт вычислил их и заставляет отправлять ложные сведения. А может, он намеренно заявил, что они пойдут на юг, чтобы ввести в заблуждение шпионов в своих рядах, о существовании которых он прекрасно знает, благодаря неудачному покушению на свою персону.

Громвель почему-то воспринял это на свой счет.

— Лучше тебе не забываться, королевич! — выкрикнул он, тыкнув в Жолдэра пальцем. — Я здесь командир и я буду решать, куда мы пойдем, понятно тебе?!

До сих пор молчавший Лидерк решил, что пора вмешаться, дабы этот спор не перерос в конфликт; но не успел он открыть рот, как Жолдэр уже вопил во все горло:

— С таким тупоголовым командиром мы будем блуждать здесь…

Он не успел закончить свою фразу. Громвель резко вскочил на ноги и, быстрым движением, обнажил свой меч.

Жолдэр не на шутку испугался.

— Стой… нет… я… — мямлил он, неуклюже пятясь назад.

Сердце его дрогнуло еще раз, когда у себя за спиной он услышал звук металла, трущегося о деревянные ножны. Инхар обхватил его сзади, закрыв ему рот рукой, и прохрипел:

— Тихо!

Глаза Жолдэра округлились, а сердце заколотилось так, что этот стук заглушил бы звон барабанщиков, сопровождающих миллионную армию. Инхар так сильно зажал ему рот, что, казалось, вот-вот выдавит ему все зубы; но от резкого испуга Жолдэр мог только неуклюже трепыхаться и скользить ногами по траве; удержать равновесие у него никак не получалось.