Игорь Федорцов - Дождь в полынной пустоши [СИ]

«Не лопни,» — предостерегла унгрийца камер-медхин. И ни грана иронии смягчить.

У Лисэль восторг и любование.

«Ты плут!»

«Это плохо?»

«Если плохой плут, то плохо.»

«А если хороший?»

«Хороший?»

«Хороший.»

«Еще хуже!»

— Это только для примера…

Кто поверит подобному оправданию? Кто поверит унгрийцу!? Покажите пальцем, обозначьте кивком головы и наживете себе вечного смертельного врага. Вечного!

Колин надеялся либо Сатеник самостоятельно поймет выгоду подобного подхода «ты — мне, я — тебе», либо ей доходчиво объяснят. Тот же Латгард. Союзники обходятся дороже врагов. Последних не надо содержать и кормить. Получив же возможность распоряжаться титулом и землей по своему усмотрению, остается назначить за них службу. Любую службу. И справить её встанут в очередь! И не только новики!

— Можно затребовать иное, но взаимообразная услуга должна быть значимой.

— Вы что? Торгуетесь? — до крика не дошло, но Гусмар едва не выпрыгнул из-за стола. Баб и выживших из ума стариков он еще готов терпеть, но нищее ничтожество из Унгрии — увольте!

«Даану следует различать своих сторонников на умных и преданных. И не путать ни в коем случае. В Совете ему бы пригодился умный,» — вроде как пожелал Колин инфанту, и преступил ко второй части задумки.

Унгриец постучал пальцем по спинке стула. Девочка нервно моргнула и чуть слышно и сбивчиво произнесла.

— Саин, не следует так кричать. Вы ведете себя как невоспитанный человек. У нас в Унгрии за такое порют.

Пока остальные переваривали сказанное юной баронессой и переглядывались между собой, альбинос, уподобился мухе не разглядевшей паутину.

— Полагаете, хорошие манеры прививаются розгой?

Колин действовал на опережение, не позволив вмешаться в разгорающуюся ссору.

— Полагаю ваши незамедлительные и искренние извинения перед эсм Аранко за свою неучтивость, сохранят вам цветущий вид на долгие годы. Или хотя бы до вашего венчания. — (Дальше импровизация для гранды.) — Не ошибусь предположить, вы собираетесь скоро жениться, не правда ли?

— Что позволяет предполагать подобное? — запоздало сдерживает себя от резкостей альбинос, чем только укрепил унгрийца во мнении, дата торжеств предварительно, но согласованна.

— А разве нет? Хотите сказать, я лжец? — нотки возмущения унгрийцем добавлены вовремя, но фальшивы, что старый дирхем.

Театр наоборот. Реакция зрителей познавательна. Сатеник опустив взгляд чиркает по листу пером. Насквозь. Про венчание и для нее никакая не тайна.

«Эсм, я обещал позаботиться!» — улыбается Колин. Гранда не видит чудовищной гримасы унгрийца, но доведись выдержала бы. Раздавишь альбиноса? Все что угодно!

Лисэль ищет взаимосвязь между титулом и ссорой. Она ведь должна быть.

Аннет… Аннет… Аннет… Камер-медхин ошарашила Колина признанием.

«Ты не достаточно умен, не лезть в дела никоим образом тебя некасающиеся.»

«Тоже самое можно сказать и про вас,» — парировал унгриец вызывающую откровенность.

Кэйталин за драку, но не лезет под руку. Из чувства такта или приказа нет? Арлем встревожена ссорой разгоревшейся буквально из-за ничего. Латгард? Печать сомнений. В какой карман ему сунут больше. Вернее, чьи руки. Метаться и не мочь выбрать. Тяжек хлеб слуги двух господ. Гаус… Лоу… Им все равно. Брайт? Дрязги не его призвание.

Инициатива всегда предпочтительна в любых начинаниях, будь они любовные, торговые или военные.

— Ваше замешательство наталкивает меня на мысль о вашем нежелании признать свою невоспитанность…

— Я её вам продемонстрирую. С большой охотой! Я выбираю меч! — во всеуслышание объявил альбинос. Содрав перчатку, бросил на стол.

— Надеюсь у эсм Сатеник не возникнет желания препятствовать? — обратился Колин к гранде и не из любезности или долга. Как она вообще, в себе?

— Нет, — сухой веткой ломается голос гранды.

«Расценю это залогом сотруднечества,» — поклонился Колин с самым признательным видом.

— Саин Гусмар, в течение двух дней вы узнаете место нашей встречи, — не отступил от кодекса унгриец и бросил поверх перчатки содранный с плеча эполет.

— Так долго? А почему не теперь же? Или завтра? — горячился Габор.

— В отличие от вас, на меня возложены определенные обязательства, которые должно исполнить.

— Вы забылись!? — запоздало прикрикнул на дуэлянтов Гаус. — У нас не базар!

«Самый настоящий,» — остался доволен унгриец. Но дойдет ли до остальных? Не до все.

— Я принимаю совет баронессы Аранко, — объявила Сатеник свою волю. — Саин актуариус оформите бумаги для моего брата, я их подпишу.

Никакого недопонимания. Взгляд гранды открыто потребовал от Колина.

«Избавь меня от него!»

Унгриец не торопился с заверениями. Он, конечно, не злопамятен, совсем недавно его собирались вышибить со двора. Не помните? Нет? Пусть так.

«А что взамен? Дружба?»

Предложения у гранды отсутствовали.

«Все что пожелаешь,» — расплывчато пообещали унгрийцу.

«Не интересно,» — огорчился задира, но не отказался поспособствовать с альбиносом.

— Ты просто молодец! — похвалил Колин девочку, прежде, чем вернуть под опеку Нумии и Йоррун.

— Тебя ведь не убьют? — явно расстроена Янамари. Что поделать, она унгрийка и знает, к чему приводят ссоры мужчин. Однажды она осталась без старшего брата и после того вся её жизнь переполнилась болью утрат и потерь.

— А ты бы это не хотела?

— Конечно, нет! — всхлипнула девочка, кидаясь на шею Колину.

— Тогда не о чем волноваться.

Слежку Колин заметил едва ли не от дверей собственной комнаты. Тамас аф Дорсет, ошибиться невозможно — он, незвано-непрошено, нечаянно-негаданно намеривался приобщиться к его секретами. Действовал ли потомок владельцев Риара из личных побуждений или по инициативе союза новиков, а то и вовсе в интересах третьих лиц, определенно не должно было остаться вне зоны внимания и несомненно требовало прояснения. Все бы ничего, но где изыскать на это свободное время? Со временем-то полный швах! И ладно бы соглядатай проявлял чудеса скрытности и осторожности, умение дышать в затылок и прибывать незамеченным. Он и намерений таких не выказывал. Вел себя как сонный медведь в гречишном поле. Беспечно и не таясь. Конечно, нельзя было исключать, что непрофессионализм слежки демонстрировался с умыслом, отвлечь от истинной опасности. Способных принимать молниеносные решения предостаточно. Молочного мальчика на растерзание не отдадут. И разбираться не станут, взаправду существует угроза или же Габор жертва чьей-то игры. Большинство коллизий ситуации, в которую угодил, представлялись. Большинство, но не все. И Колин ясно осознавал, его хитрожопого и умного, запросто придавят, пискнуть не успеет.