Марго Генер - Сердце Черной Пустоши. Книга 3

– Не буду, – произнес виконт. – Здесь и еще на юге они выросли после дождей, которые устроил дед пресветлого Радилита. По преданию, была такая засуха, что люди с мольбой обратились к могучему магу, коим был предок его величества. И тот взмолился самой Роксолане Бесстрашной. Та ответила на его молитвы и на самых засушливых территориях Огненных земель пролился волшебный дождь. После этого выросли золотые деревья. Раз в год они плодоносят ярко-красными плодами, которые сырыми есть невыносимо, но вареные вкусны до неприличия.

Таращась на золотые деревья, я проговорила:

– Чтобы посмотреть на такое, можно было и потерпеть неудобства на заставе.

– Сомнительно, – отозвался де Жерон, – но Огненные леса действительно западают в память.

– Действительно, очень красиво, – произнесла я на выдохе.

– Хотите остановиться и посмотреть получше? – неожиданно предложил виконт.

Я подняла на него взгляд, что оказалось непросто, поскольку он на коне, и сказала смущенно:

– Если это не затруднит поездку.

– Затрудняют поездку гвардейцы на заставе, а Огненный лес делает ее только приятней, – отчеканил Дагрей де Жерон, сделав знак рукой отряду, и вся процессия остановилась.

Дормез качнулся, виконт спрыгнул с жеребца и открыл дверцу. Я, еще не до конца понимая, зачем мне понадобилось останавливаться в Огненном лесу, подала руку и спустившись, сделала пару шагов к обочине.

Под ногами звонко хрустнуло. Когда опустила взгляд, обнаружила что трава похожа на золотые нити.

– О! – вырвалось у меня. – Здесь не только деревья из золота!

– Верно, – согласился виконт, скользнув по мне взглядом, но тут же отвернувшись с нахмуренными бровями. – Мой брат изучал растения этого леса, но так и не понял, как им удается расти, оставаясь при этом металлом. Хотя, в отличие от обычного золота, это не плавится.

– Удивительно, – сказала я. – Никогда не думала, что в мире существует такое. В Авароне маги умеют превращать предметы в золото, но оно имеет изъяны. А это… Я чувствую, это золото, но совершенно не такое, к какому привыкли.

– Это мощь рода Радилита Сварта, – произнес виконт, но мне показалось, что в голосе промелькнула горечь.

Мне захотелось расспросить о лесе, об Огненных Землях, хотя читала о них в фолиантах, о пресветлом Радилите, но истинное чутье показало, что виконт сделал эту остановку не только для меня, но и для себя. Словно стычка на заставе почему-то эмоционально его сильно напрягла и теперь требуется минута покоя, чтобы загасить гнев.

Оставив виконта за спиной и чувствуя, как он внимательно следит за каждым шагом, я прошла к деревьям. Если возле расплавленной реки воздух был спертым и удушливым, то здесь, на удивление свежо.

Я вдохнула поглубже и приблизилась к ветке, чтобы получше рассмотреть листья. Золотая, словно только что отлитая поверхность, переливается полосками света, а в отражении видно мое любопытное лицо. В голове мелькнула мысль о Караваре, который здесь-то уж точно не достанет меня, но едва подумала, как в глянцевой поверхности листа мелькнул силуэт в капюшоне.

Я отпрянула, а виконт тревожно спросил:

– Что не так?

Быстро вернувшись к дормезу, я проговорила:

– Нам лучше продолжить путь. Я уже не понимаю, где могу чувствовать себя в безопасности. Казалось, в Огненных Землях ледяной хозяин не властен, но только что видела его в отражении… Не хочу верить, что он набирает силу.

Лицо виконта помрачнело, брови сдвинулись, он подхватил меня и, прежде, чем успела возмутиться, я запихнул в дормез.

– Это была плохая идея, – сказал он.

– Какая именно?

– Останавливаться, – произнес он и затворил дверь.

Затем запрыгнул на коня и громко свистнул.

– До самого Риверграда без остановок! – приказал он, и дормез сорвался с места.

Если прежде мы двигались неспешно, и я успевала глазеть по сторонам, то теперь главной задачей оказалось не свалиться на пол и не укатиться под сидения. Экипаж несся, словно за ним гонится табун ворвейских лошадей, готовый затоптать все на пути. Меня подкидывало и швыряло, бросало на стены и сидения, приходилось растопыривать руки, чтобы хоть как-то удерживаться, но меня все равно мотало, как оторванный лист на ветру. Голова загудела. От грохота копыт и скрипа колес стало казаться, что мы не на пустынной дороге, а где-то в шумном городе посреди базара.

Дормез все ускорялся, а когда послышались крики и звон металла, с холодком поняла, что мы не просто торопимся, а уже действительно убегаем. Высовываться не решилась, но спустя некоторое время дверца дормеза распахнулась, и в проеме возникла замотанная в черное фигура.

Я закричала, а когда на шее разбойника увидела багровый знак, по коже прокатилась волна холода.

Приспешник Каравары молча шагнул внутрь, не обращая внимания, что дормез трясет и подкидывает на кочках, и потянулся ко мне.

Мелькнула мысль метнуть в него магический пульсар, но вспомнила, что для него это, как молоко для кота.

– Не смей! – крикнула я.

– Молчи, – рявкнул караварец хрипло. – Хозяин приказал доставить тебя обратно.

– Передай своему хозяину, чтобы катился в пекло! – завопила я и пнула его каблуком в грудь.

Караварец чуть отшатнулся, но в следующий момент, схватил меня за ногу и потянул на себя, как куклу. Платье задралось до панталон, я принялась отбиваться и кричать, но караварец упорно вытягивал меня из дормеза прямо на ходу.

Когда правая нога оказалась снаружи, он резко вскрикнул и, обернувшись, отпустил меня. Я бросилась на пол дормеза и забилась под сидение. Разбойник выругался и принялся размахивать мечом, но из-за его широкой спины не смогла рассмотреть – на кого.

Экипаж в очередной раз подкинуло, и караварец едва не свалился с подножки, но спел уцепиться за ручку. Лишь теперь увидела, что сражается он с виконтом, который скачет параллельно дормезу и бьется с ним на скаку. Лицо злое, губы перекошены яростью, ноздри раздуты, а в глазах такое бешенство, которое могло бы испепелить караварца в секунду, будь виконт магом.

Казалось, они бились вечность. Потом Дагрей де Жерон каким-то чудом умудрился соскочить на подножку дормеза, оказавшись вплотную к караварцу, и изловчившись, ударил его в грудь. Клинок с хрустом прошел насквозь, а виконт отшвырнул караварца, как самый мерзкий мусор, и бросился ко мне.

– Он не ранил тебя? Не ранил? – спросил виконт с почти безумной тревогой.

Я нервно покачала головой.

– Только напугал.

– Твари… – процедил он. – Дэйви Джонс их дери… Дэйви Джонс их дери!

Он ухватил меня за плечи и посадил на сидение. Ощупывая мне руки, стал проверять, действительно ли со мной в се в порядке, всматривался в лицо с такой внимательностью, что, несмотря на ситуацию, по мне прокатилась волна смущения.