Марго Генер - Сердце Черной Пустоши. Книга 3

– Только не надо жалости…

Дагрей де Жерон, усмехнулся.

– Поверь, – сказал он, – то, что я испытываю к тебе, даже отдаленно не похоже на жалость. Я люблю тебя, Лиззи. Люблю, как не любил ни одну женщину, и буду с тобой, даже если насильно придется тебя закинуть на лошадь и увести в Ворвейские горы.

Я слушала виконта, и с каждым словом в груди вспыхивали искры, заполняя меня до предела. Ликование растеклось бесконечной рекой, и я едва сдерживалась, чтобы не закричать от радости. Сердце бешено колотилось, словно несусь на дикой лошади, а пальцы затряслись и пришлось спрятать их за спину, забыв о наготе.

Наконец, кое-как уняв трепет, я сглотнула и произнесла тихо:

– Вы… вы меня любите?

– Конечно люблю, – проговорил виконт, как нечто само собой разумеющееся. – Более того, я хочу, чтобы ты стала моей женой.

Мои глаза округлились, из груди вырвался вздох.

– Женой? – только и смогла вымолвить я.

Он кивнул и произнес:

– Женой. Моей. Ты согласна?

Затаив дыхание, он смотрела на меня, и я всем телом ощутила, как он напряжен в ожидании ответа. Только теперь дошло, как мучился он все это время, и как хорошо, что неопытность не позволила мне сразу распознать чувства к нему, иначе на одного страдающего было бы больше.

Подняв на него взгляд, тихонько кивнула и проговорила:

– Согласна. Я ведь тоже люблю тебя.

Лицо виконта просияло так, что показалось, затмило свечение листьев огненного леса. Он сгреб меня в охапку и повалился на спину, хохоча, как мальчишка. Потом бережно положил меня рядом и, склонившись, поцеловал с такой нежностью, какую от Дагрея де Жерона не ожидала испытать.

– Мы поженимся, Лиззи, – сказал он твердо, и я не сомневалась, что так и будет. – На крови. И никакой Радилит не сможет помешать.

– А Вазис де Луа? – спросила я с тревогой.

По лицу виконта скользнула тень.

– С этим ублюдком у меня личные счеты. Но обещаю тебе, милая, когда исполню то, что должен, этот мусор окажется там, где ему положено.

Когда мы вышли на поляну, где оставили лошадей, их там не оказалось, а ветки, к которой виконт привязал животных, висят сломанными. Дагрей тихо выругался под нос, а я испуганно прижалась к нему. Это виконта отрезвило, он обнял меня и сказал:

– Придется пешком. Но до заставы осталось немного. Пройдем лесом, чтобы не выходить на дорогу. Там все еще опасно.

Мы двинулись меж деревьев быстро, не оглядываясь. Иногда виконт переносил меня через ручейки, чтобы не замочила едва высохшую одежду. Один или два раза я отпивала из склянки, которую оставил в особняке Вернжен сердобольный и ворчливый господин Мишень.

Дорога оказалась куда дольше, чем сказал виконт, видимо, для того, чтобы не пугать меня расстоянием. Время от времени он забрасывал меня на плечо и просто нес.

Лишь спустя час мы вышли к просеке и еще через некоторое время впереди в темноте показались огни с башни заставы.

– Скоро земли Радилита кончатся, – сказал виконт.

– Скорее бы, – проговорила я. – От одной мысли, что он может дотянуться до меня, по коже бегут мурашки.

Лес поредел, пришлось выйти на дорогу. В ночном воздухе закричала птица, и мне стало тревожно, а когда носа коснулся запах озона, я быстро сказала:

– Дагрей, что-то не так.

– Я тоже чувствую, – отозвался он, – хоть и не маг.

В этот момент позади громыхнуло. Мы разом обернулись, и из груди вырвался стон. Совсем рядом, всего в паре десятков метров застыл Вазис де Луа на коне в сопровождении отряда воинов.

– Святое воинство, – вырвалось у меня. – Он догнал нас с помощью порошка перемещения.

– Ублюдок нашел способ, – процедил виконт.

– Он сильный маг, Дагрей, – пробормотала я. – Очень сильный… Нам не выстоять против него. Мне не выстоять, я выгорела.

– Скучала по мне, крошка? – издевательски крикнул Вазис де Луа и меня передернуло от звука его голоса. – Никуда теперь не денешься.

– Держись за спиной, Лиззи, – процедил сквозь зубы виконт.

– Их так много, – пробормотала я еле слышно, чтобы не причинять лишнего беспокойства Дагрею. – И он маг…

В тот же миг небо раскололось, а в ушах засвистел ветер.

Гвардейцы подняли к небу щиты, заслоняясь от неведомой опасности, а герцог де Луа выставил руки над головой, окружая себя магическим пологом.

– Черт меня дери, – пробормотал виконт, и, обернувшись ко мне, воскликнул: – Лиззи? Что с тобой?

– Это… не я. Это свои… – только и смогла вымолвить я сквозь слезы, наблюдая, как в небе закружились с два десятка магических ковриков.

Время от времени край того или другого приподнимается и коврик стреляет молнией, метя в отряд в красных ливреях. Гвардейцы, изрыгая проклятия, отступили, а Вазис де Луа продолжает всматриваться в небо, словно то, что увидит, решит его участь.

Пока я таращилась, воздух перед лицом колыхнуло стремительное падение коврика, который замер у самой земли.

Я захлопала ресницами, беспомощно оглядываясь на Дагрея, а Бенара спрыгнула с коврика и хорошо знакомым тоном проговорила:

– Элизабет, прикрой рот, будь добра, вечно надо напоминать тебе о манерах.

Волосы, которые Бенара обычно собирает в пучок на затылке, покрывают плечи темной волной, лоб стянут обручем. В изящном и отчего-то пугающем одновременно украшении, которое вижу впервые, сверкают изумруды, которые раньше качались в ушах. Только теперь дополнены еще одним, самым крупным, он сияет ярким светом и имеет форму слезы. Вместо приличного платья, скрывающего даже носы туфель на Бенаре длинные бриджи и облегающий худощавую фигуру камзол. Кожаные сапоги достигают середины бедра, а на коленях вставки из замши специальной пропитки, чтобы не скользить на магическом коврике. Но главная метаморфоза произошла с лицом экономки. Помолодевшая лет на десять Бенара смотрит на меня привычным взглядом из-под нахмуренных бровей, прищурившись.

От изумления я сказала совсем не то, что собиралась.

– Раньше ты никогда не называла меня на ты, Бенара…

Я захлопала ресницами еще чаще, когда экономка подмигнула мне совсем по-мальчишески и сообщила:

– Бенара бы и не назвала, а вот леди Беатрис де Тривер запросто может говорить леди из дома Гриндфолд «ты».

Пока я хлопала ресницами, спустился еще один коврик и мне на шею бросилась Нинель. Расцеловав меня в обе щеки, подруга погладила серебристо-розового нетопыря на плече и затараторила:

– Вся группа со мной, все боевое отделение! Когда Бенара, простите, леди де Тривер… Когда Беатрис заподозрила что с тобой что-то не так, все выпускницы боевого отделения Института решили лететь с нами.

– Бенара советовалась с тобой по поводу опасений за меня? – опешила я и беспомощно оглянулась на виконта. Тот пожал плечами, мол, я и сам ничего не понимаю.