Алексей Бобрик - Дар Павшего. Восход Черного солнца [СИ]

На этом фоне, очень хорошо мечталось о светлом будущем и грядущих свершениях.

Единственное, что спускало мечтателя с небес на землю было то, что в животе явно ощущался вакуум, нисколько не заполненный той водянистой бурдой, что приготовила местная повариха, Люба. Явно, стырила почти всю тушенку. Падла…

— Добрый день. Я конечно очень извиняюсь, но можно ли Вас отвлечь от глубоких раздумий, и попросить помочь мне управиться с тем обильным обедом, который остаётся в целости и сохранности, по причине того, что моих напарников неожиданно взяли и вызвали в город, в посольство? — вдруг, находясь в полудрёме, услышал на хорошем английском языке Владимир, который тогда ещё не величался при людях Степановичем, по причине своей молодости и отсутствия учёных титулов.

Разумеется, ответ на это мог быть только положительным.

Неподалёку, на импровизированном столике, сделанном из алтарной плиты, возраст которой, возможно исчислялся тысячей лет, были разложены с виду очень аппетитные яства. И самое главное, очень радуя глаз — стояла пара бутылок настоящего виноградного, а не осточертевшего уже рисового, вина.

Хозяином этого, так сказать стола, был молодой человек из иностранного представительства этой же археологической миссии.

Судя по всему, исходя из услышанного, все его товарищи по отряду, отправились по каким-то своим важным делам, оставив его и Владимира наедине друг с другом.

И так как Володя был единственным ближайшим представителем от советской стороны, и судя по всему явных соглядатаев со стороны КГБ поблизости не наблюдалось, то грех было бы отказаться от такого шикарного предложения. Тем более, что денег на еду у него самого оставалось в обрез, а казённая баланда жутко осточертела. И это, ещё мягко сказано.

— Рекомендую паштет приправить вот этим перцем. Его привёз один мой коллега из провинции Кампот. Такой только там можно отыскать. — сказал Жан, указывая на перечницу.

— Компот? Компотом у нас называют суп из сушеных яблок и груш. — ответил Владимир, на что Жан ответил смехом.

— И, что в этом смешного?

— Да нет, в этом смешного мало. А вот мне пришла в голову идея. Что будет, если сварить этот ваш компот из этого перца. И напоить им… да, не важно — снова рассмеялся Жан. Только теперь, к нему присоединился уже и Владимир.

В таком ключе и прошёл весь обед. И после краткого знакомства, вкусно и самое главное, с точки зрения Владимира — плотно пообедав, они лениво возлежали в тени древних стен, полностью окутанных лианами.

Затем, они с очень серьёзным видом, задумчиво попивали вино, которое на взгляд советского аспиранта, было просто божественным.

Сначала пили практически молча, предаваясь размышлениям на собственные темы и изредка перекидываясь ничего не значащими фразами об обезьянах, докучливых мухах и погоде. Ведь наивно было бы полагать, что малознакомые ученые, за обедом сразу же начинают осыпать друг друга научными терминами и мудрыми философскими мыслями.

Наконец, вино начало действовать, и Владимир решил разрядить обстановку:

— А, эээ… Смею заметить, что у Вас делают хорошее вино. Букет просто изумительный. — для того, чтобы не молчать, произнес Владимир, в очередной раз наливая вино в свой стакан. — Наверняка, из самой Франции привезли? Здесь, такого я ни разу не встречал. Даже у полуподпольных торгашей.

— Как ни странно, но нет. Не из Франции. По крайней мере не напрямую.

Вино то, конечно наше, но купил я его здесь. Вы же знаете, что в прошлом Кампучия была, так сказать тесно связана с Галльским петухом, и ниточки этой связи ещё не до конца разорваны?

— Разумеется, это ни для кого не секрет. Но ведь это когда было то? И тем более, что при власти Красных Кхмеров, вся эта память тщательным образом уничтожалась, а новая власть, при помощи наших друзей — Вьетнамцев, ещё не сумела всё полностью восстановить. Торговля здесь — никакущая.

— Да, полностью с этим согласен, есть такой казус. Но не всё так плохо, как кажется на первый взгляд. Так вот, если задаться целью и хорошенько поискать, то можно найти людей, которые поддерживают связи по старым торговым каналам.

В основном, конечно же, это старые контрабандисты. И это вино, было вчера мною куплено у человека, который торгует различными безделушками в одном из магазинчиков Пномпеня. Конечно же, безделушками он торгует для заезжих туристов, а вот для знающего человека, он может предложить весьма недурные товары. В том числе, и очень редкие в этих местах сыры и вина.

— Вот ведь, как бывает в жизни. Никогда бы не подумал про такие каналы доставки. — и, ещё раз повторюсь, возможно я и не великий знаток — но вино прекрасное.

И хоть это и не совпадает с моими идеологическими принципами, но я хочу поднять бокал за благородных контрабандистов. Без них, нынешний день определённо не был бы так хорош, и полон добрыми мыслями. — после этих слов, Владимир, с видом умудрённого опытом сомелье, посмотрел вино на свет. Затем, покрутил на дне стакана, и после этого с чувством понюхал.

А затем и выпил, причмокивая, и показывая всем своим видом, своё глубочайшее одобрение. Затем, с сожалением в голосе сказал:

— А, я ведь тоже, как-то раз не удержался, и приобрёл в этой стране вино. Но с вашего позволения, это было не вино, а жалкая кислятина. Бурда — выражаясь по-нашему.

— Бурда? — переспросил Жан. — это, как-то связано с модой? Либо я не вижу логики, либо я что-то не понимаю.

— Да нет. Это такое русское устойчивое выражение. — ответил Владимир — что-то наподобие вашего лукового супа — и рассмеялся.

— Жан, к своей чести, понял смысл этой шутки и поддержал своим смехом, а затем сказал: — Если у меня не изменятся планы, то я буду там-же в ближайшие выходные. Могу взять для тебя по блату бутылочку. Если хочешь, то и две.

— Спасибо конечно, но придётся провернуть это в другой раз. Мне, как раз в это время надо будет пройти курс антибиотиков. Против малярии. Как на зло обострилась эпидемическая ситуация. А у нас врачиха, не поверишь — зверь. Будет колоть, даже если ядерная война начнётся. — соврал Владимир, к своему глубочайшему сожалению, подсчитав в уме, остатки имевшийся в кармане наличности.

— Не беда, всякое в жизни случается. Наверстаем, как ни будь. — не стал настаивать Жан.

И именно это понимание ситуации, и послужило толчком к дальнейшей симпатии, переросшей в дальнейшем в большую дружбу. Хотя у Владимира остались глубокие сомнения в том, что Жан всерьёз поверил про эпидемию малярии.

В итоге, утомленные «глубокомысленной» беседой ни о чём, в очередной раз наполнив свои стаканы, вновь обретённые друзья погрузились в праздное раздумье.

Владимир думал о скотской системе финансирования и общемировой несправедливости, увозившей в невиданные дали бутылочку ароматного вина. А о чем думал Жан, так и осталось неизвестно.