Маг, поедающий книги. Главы 204-256 [СИ]

— Я попросил тебя внимательно за всем наблюдать. Ты видел мою технику?

"… Да".

— Не отчаивайся, если не сможешь использовать её сразу. Это сфера, видимая только тем, кто достиг самого высокого уровня. Ты сможешь её беспрепятственно использовать лишь тогда, когда выйдешь за свои текущие рамки. Помни, она недаром называется "Границей Небес и Земли".

Несмотря на то, что Ли Юнсун показал ему все виды движений, Теодор ещё не овладел высшей степенью Танца Фей. Тем не менее, он знал, что пока чувства от использования данной техники не утрачены, — всё будет хорошо.

Судя по всему, "Граница Небес и Земли" находилась в той же области, что и величайшие заклинания: Абраксас и Суперъячейка, а уровень владения Теодором Танца Фей был ещё далек от Ли Юнсуна. Это было царство, которого Тео не сможет достигнуть, если не посвятит ему всего себя.

— Это было последнее, что я хотел сказать.

Теодор понял, что эго Ли Юнсуна с каждой секундой становится всё меньше и меньше. Это было схоже с тем, как льдина тает в воде, а затем рассеивается, словно туман.

— Всего тебе самого хорошего, — пожелал ему Ли Юнсун.

Ещё один хороший человек окончательно распрощался с жизнью, но его конец был куда скучнее по сравнению с последними мгновениями существования Сатомера.

Исчезновение фрагмента объекта "Ли Юнсун" подтверждено.

Завершение квеста подтверждено.

Трансмиссия объекта "Ли Юнсун" начнётся через 30 секунд.

Вразум Теодора потекли воспоминания и опыт Ли Юнсуна, однако пустое пространство, образовавшееся в его груди, было слишком обширным и пустым.

Когда память о существовании Ли Юнсуна наполнила голову Теодора, он поднял глаза к небу и выгравировал эти кусочки в своём сознании так, чтобы никогда их не забыть.

Даже безоблачное небо, казалось, передавало прощальный привет Ли Юнсуну.

— Надеюсь, тебе там будет хорошо… Черт бы всё это побрал…

Несмотря на победу в поединке, Теодор резко сжал кулаки и уставился в небо.

Если добродетель хорошего человека заключалась в том, чтобы принимать жизнь и смерть, то Теодор, вероятно, был хорошим человеком. Однако это не избавляло его от горького привкуса во рту, оставшегося после ухода действительно хорошего человека.

Человек, который не был признан при жизни, но вернулся в свой дом после смерти…

Таким был конец Ли Юнсуна.

Конец 11-ой книги.

В империи, серединном королевстве восточного континента, власть императора была абсолютной. А поскольку дуэльное разбирательство проводилось в присутствии нотариуса, который выступал в качестве его представителя, результат был окончательным и обжалованию не подлежал.

Именно по этой причине влияние Ли Ин'юнга упало, а раздор в семье Ли, который длился более ста лет, наконец-то подошел к концу. Тем не менее, рассчитывать на то, что процесс объединения будет проходить плавно, тоже не приходилось.

Война между фракциями закончилась, но большинство членов Танцующих Фей Ли были не самого высокого мнения о 16-летней Ли Сюл.

Они боялись всевидящего ока императорской семьи и притворялись покорными, но вот косвенное непослушание не мог остановить даже прямой приказ Его Величества. Поскольку Ли Сюл не имела достаточного уровня поддержки, усилия Теодора могли оказаться выстрелом в небо. Вот почему Тео без колебаний был готов задействовать силу.

Однако, к счастью, дальше этой мысли дело не пошло.

— … Я очень ценю Вашу поддержку, — сказал Теодор Миллер сидящему перед ним мужчине.

Однако Тео всё равно не понимал, зачем этот человек решился им помочь. Никто не стал бы делать добрые дела подобного рода, не ожидая в ответ определенной компенсации. Однако, даже несмотря на эту общеизвестную истину, мир был широким, и в нём существовали люди, которые не придерживались данного принципа. Впрочем, нечто подозрительное конкретно в этом случае всё-таки существовало.

— Оказание Вам своей поддержки — моя прямая обязанность.

— Раз уж так всё сложилось, давайте говорить более неформально.

Сидящий перед Теодором человек, Ли Джоньюнг, с трудом отошел от своего вежливого и формального отношения. После поединка его тело было сплошь покрыто ранами и травмами, но поскольку Джоньюнг практически добрался до мастерского уровня, его стойкость была несравненно выше стандартной.

Правда, странное честолюбие этого человека не могли скрыть даже бинты, которыми он был щедро обмотан.

— Если тебе трудно произносить моё имя, можешь звать меня просто иноземцем.

— Хорошо. Итак, иноземец, могу я ответить на твой первый вопрос?

— Да.

Получив положительный ответ, Ли Джоньюнг принялся объяснять:

— Для меня, как для члена Танцующих Фей Ли, это правильное решение. Дуэльное разбирательство расставило все точки над «и», а потому, если кто-то из нас вновь задумает вызвать раскол, на нас может обрушиться гнев императора.

— Это поверхностная причина. Надеюсь, ты расскажешь мне о своих истинных чувствах.

— То, что я сказал… Это и есть мои истинные чувства. Я знал, что мой отец преследует лишь свои собственные желания, но я думал, что это необходимое зло, которое положит конец столетним распрям. Однако теперь у нашей семьи появилось больше путей, так что я всего лишь решил последовать одним из них.

На самом деле именно Ли Ин'юнг должен был стать главой семьи. Однако в ходе дуэльного разбирательства его фракция потерпела поражение, что привело к утрате Ин'юнгом своего статуса. Во время дуэльного разбирательства все секретные техники Танцующих Фей Ли были показаны вовсе не его сыном, а иностранцем, Теодором Миллером. В связи с этим императорский нотариус назначил следующим главой семьи девушку по имени Ли Сюл.

Кроме того, для семьи это был шанс восстановить две утраченные секретные техники, а потому для Ли Джоньюнга, родившегося и выросшего в мире Мурима, смена своей позиции была вполне естественным выбором (п/п: Мурим = общепринятое обозначение мира боевых искусств).

Даже несмотря на то, что Теодор имел весьма посредственное отношение к миру Мурима, он не мог не согласиться с такой точкой зрения.

«Он серьезен»

Его сверхчувствительность, которая эволюционировала чуть ли не до парапсихических способностей, признавала, что слова Ли Джоньюнга были правдой. Джоньюнг был молодым и храбрым человеком, а потому не уделял особого внимания падению своего отца.

Он был человеком, которого даже Теодору следовало опасаться.

Однако без помощи Ли Джоньюнга на объединение семьи Танцующих Фей Ли ушли бы не недели, а месяцы и даже годы. Таким образом, несмотря на то, что Теодору было трудно понять все перечисленные причины, он всё-таки поверил Ли Джоньюнгу и решил, что пусть оно так и будет. Причины не имеют значения, пока Ли Джоньюнг не решит предать Ли Сюл.