Инбали Изерлес - Снежная магия

Я осторожно пробиралась через Провал. Под замерзшей землей ощущался жар, и я обходила такие места, огибала горящие лужи. Между ними возвышались блеклые камни. Я принюхалась к одному, боясь обжечь лапы, но камень оказался ледяным. Я забралась на него, чтобы оглядеться. Пар жег глаза. Прищурившись, я поняла, что камни и лужи здесь повсюду. И откуда начинать поиски тайника?

Почему Пайри выбрал такое злое пустынное место? Неужели он действительно преодолел дальний путь лишь для того, чтобы спрятать свой клад от волков?

Над Ледяными Ножами пронесся ветер. Он подхватил песок и разбросал его по земле. И на мгновение пар развеялся, открылось ночное небо. Под звездами Канисты я заметила одинокое дерево. Огромное, темное, оно словно ссутулилось на полянке между двумя горящими лужами. Его ветви свисали низко, как обессиленные лапы. Оно не было похоже ни на осину со светлой корой, ни на зеленые пушистые ели. Его ствол отливал красно-коричневым цветом.

Странно было видеть такое дерево на далеком севере, но я сразу его узнала.

Дерево с кровавой корой.

Легкий холодный свет окружал его. Гудящая маа. Так вот почему тайник находится здесь… Именно под ветвями дерева я и найду сокровище.

С сильно бьющимся сердцем я спрыгнула с камня. И побежала между горящими лужами, увертываясь от воды, что выплескивалась из них и обжигала землю.

Я иду, Пайри!

Под деревом с кровавой корой я резко остановилась. И принялась рыть, не переводя дыхания. Песчаная почва замерзла. Она не поддавалась моим когтям, копать было трудно.

Я ничего не обнаружила и перешла на другое место, потом на новое, без устали выкапывая ямки в замерзшем песке. А потом почувствовала, что земля меняется. Она стала мягче, податливее. И вдруг мои лапы коснулись пушистого комка.

Я задержала дыхание. Длинная белая шерсть. Лисий мех. С кончика хвоста.

Для лисиц нет ничего более ценного, чем их хвосты. Хвост помогает удерживать равновесие, согревает, успокаивает. Это самая сущность лисицы. Я видела, как концы хвостов Старейшин светились серебром, когда они объединяли свои мысли, когда говорили единым голосом… когда применяли лисье искусство.

И тогда я поняла, что Мэйг действительно отгрыз себе хвост или, по крайней мере, его кончик. Он не мог допустить, чтобы в его мысли кто-то проник. И, будучи мастером в искусстве овладевать волей других лисиц, он должен был бояться, что и его самого постигнет та же судьба.

Я принюхалась, но вонь горящих луж забивала другие запахи. Выкопав белые волоски, я осторожно сложила их на землю. Ну вот, я нашла тайник, открыла его, и король, по его словам, должен освободиться.

Я села, надеясь ощутить какие-то перемены. Движение воздуха, шорох земли… Я всматривалась в даль каменистого края. Где мой брат? Куда он мог пропасть? Как это могло случиться?

У меня зародилось мрачное подозрение. Если привязывание так ужасно повлияло на огромного волка, что оно сделало с молодым лисом?

Мой хвост легонько застучал по земле. Уши вертелись в разные стороны.

Ничего не происходило.

Над лужами все так же поднимался пар. Мороз сковывал землю. Комок белого меха слегка шевелился на ветерке. Но никаких звуков не слышалось, кроме бульканья.

Я хлопнула лапой по земле, выбив фонтанчик песчинок. Почему не действовала моя находка? Разочарование кипело во мне, как вонючая вода в лужах.

Я припала к земле и начала звать брата:

– Где ты, Пайри? Почему ты прячешься от меня? Ты мне лгал о своем даре! Ты заставил меня думать, что мы одинаковые! Но это неправда! Ты лучше меня, ты всегда был лучше! – Я прижала уши, мой голос стал пронзительным, как ветер. – Я тебе доверяла! У меня не было тайн от тебя! Но ты… ты и бабушка…

Я с силой помотала головой, как будто желая вытряхнуть из нее мысли об их заговоре. Мне, в общем, было ясно, что они не желали ничего дурного. Но от этого огонь внутри меня не утихал.

Я царапнула землю. Мне нужен был Пайри. Мне нужны были все они – мои родные.

С протяжным вздохом я выпустила свой гнев на волю. Но тут же ощутила в себе необъятную пустоту, что была хуже гнева, намного хуже. И я почти заскулила:

– Зачем тебе было привязывать свой ум к волчьему? Разве ты не понимал, что никогда не сможешь взять над ним власть? Мех одного зверя не всегда смешивается с мехом другого!

И тут я резко села и выпрямилась. Мой взгляд уперся в комок белой шерсти. Лисий мех. Но тогда где волчий? Для привязывания нужны оба.

Я вернулась к ямке, из которой выкопала белую шерсть. И снова принялась рыть, на этот раз осторожно, медленно, несмотря на бешеное биение сердца. Я отбрасывала в сторону песок, но не чуяла ничего, кроме земли. А потом что-то мягкое коснулось подушечки моей лапы. Отступив назад, я увидела это – комок серебристого меха. Шерстинки с хвоста короля волков.

Мне едва верилось, что я открыла тайну привязывания! Мой хвост отчаянно заколотился. Я огляделась в большом волнении. Мне было все равно, что сделал мой брат. Наплевать, что он скрывал от меня свои тайны. Я просто хотела снова его увидеть.

Шагнув под ветви дерева с кровавой корой, я пару раз выкрикнула имя Пайри. Всмотрелась в даль между лужами. Почему я не вижу брата?

Свет коснулся основания Ледяных Ножей, медленно пополз по столбам. Ночь подходила к концу.

Пайри не пришел.

Я устало потрусила обратно к яме. Обнюхала волчьи и лисьи шерстинки, но ничего не обнаружила. Снова топнула лапой по земле. Чего именно я не понимала?

Вспомнился Сиффрин. Он гораздо больше меня знал о лисьем искусстве. Но я думала не о том, что он научил меня ва-аккиру. А о том, что даже когда я усвоила заклинание, Сиффрин не слишком желал помогать мне. Мои уши встали торчком. Вот оно! Заклинание… должен быть какой-то наговор, слова! Это же часть высших искусств. Догадывались ли Старейшины, что Пайри привязал свой ум к волчьему? А что еще могла означать их загадка? Но почему они мне не сказали, что делать?

Я постаралась вспомнить все то, что знала о привязывании. Сиффрин говорил, что его можно распутать.

«Это нелегко, – сказал он. – Нужно высвободить украденное».

Я тогда спросила, имеет ли он в виду волю лисицы. А он, конечно, подразумевал мех – но ничего мне не сказал. А вместо того прошептал напутствие Старейшин. «Беги быстро, прячься надежно, живи свободно».

Если бы Сиффрин был здесь, если бы только он мог помочь… Прощание со Старейшинами было грустным. Какой смысл прятаться или быть свободным, если ты одинока? Я и так часто прощалась…

Моя спина напряглась. Я не отступлю. Я была близко к Пайри и чувствовала это.

Сиффрин выглядел таким виноватым, когда рассказывал о лисьем искусстве… Он разрывался между желанием помочь мне и преданностью Джане. Я закрыла глаза. Бульканье луж как будто стало громче…