Терри Гудкайнд - Сердце войны

Ханнис Арк производил впечатление человека, зацикленного на символах.

Книги пророчеств ошеломляли: дело было не только в их размерах, но и в том, что в общей сложности они состояли из тысяч и тысяч страниц. Обескураживала даже мысль о том, чтобы изучить все эти книги в попытках выяснить, чего достиг Арк или найти намек на то, как его остановить. Разобрать даже небольшое количество пророчеств было затруднительно, а здесь их было великое множество. Но Ричард и не думал, что Ханниса Арка на самом деле занимали пророчества, собранные таким странным образом.

Ричард вернулся к письменному столу и развернул хрупкий древний свиток, лежавший на самом краю. Пергамент был покрыт вековым слоем грязи и темными круглыми пятнами от кружек и подсвечников, которыми придавливали его края.

Ричарда остолбенел, глядя на поблекшие от времени чернила. Никки всмотрелась в его лицо, заметив на нем странное выражение.

— Что это? Что ты там увидел?

Ричард мог только пристально рассматривать свиток, покрытый сложным переплетением линий, соединяющих группы символов языка Сотворения. Он немного отодвинулся в сторону, когда Кэлен и Никки ринулись вокруг стола, чтобы посмотреть на то, что так привлекло его внимание.

— Это язык Сотворения, на котором написана Регула, — сказала Кэлен, — а машина предсказаний выдает пророчества на этом языке.

Ричард кивнул, просматривая символы и пытаясь перевести написанное.

— И на нем Ная оставила сообщение в пещерах Стройзы.

— Означает ли, что все это может быть связано с Великой войной, с тем временем, когда жили Ная Мун и император Сулакан? — Кэлен, нахмурившись, склонилась над развернутым свитком. — Что здесь написано?

Не ответив, Ричард выпрямился и посмотрел на Молера.

— Здесь есть еще подобные свитки? Написанные на этом же языке?

Молер вытянул шею и посмотрел через стол на свиток. Казалось, он узнал его.

— Да, есть. Один из них здесь, в этой куче. Вон тот, который темнее остальных. — Он показал пальцем. — Епископ Арк называл их Небесными свитками.

— Небесные свитки? — спросил Ричард — Ты уверен?

— Да, уверен. Он мог их прочитать, а я — нет. Он потратил бездну времени, работая с ними. Когда приносили новый Небесный свиток, он неделями изучал его, прерываясь лишь на сон. Но такое случалось редко. Он относился к ним с особым трепетом. Когда–то он тщательно изучал все новые пророчества, которые я записывал для него, но со временем его интерес к книгам пророчеств угас, хотя он периодически приходил и просматривал новые записи. В последнее время почти все его внимание было сосредоточено на свитках. Иногда он при помощи инструментов что–то измерял в них. Если он работал с Небесными свитками допоздна и оставлял их на виду, то я, когда приходил утром, убирал их, но больше никоим образом с ними не взаимодействовал.

Кэлен подняла глаза от свитка.

— Ты знаешь, что означает слово «небесный»?

Молер покачал головой.

— Так он их называл, но никогда не вдавался в значение этих слов.

— Это древнее понятие, — сказал Ричард. — Его можно перевести, как «астрономический».

Брови Никки дернулись.

— Астрономический?

Ричард хмыкнул и легонько ущипнул себя за нижнюю губу, глубоко задумавшись о комнате, в которой Ханнис Арк проводил большую часть времени. Здесь хранились пыльные артефакты древних времен, большинство из которых, очевидно, находились здесь еще до Ханниса.

Помещение предназначалось в основном для распределения и записи пророчеств, но в то же время этот человек не обременял себя распечатыванием вновь прибывших свитков с прорицаниями. Он не уделял особого внимания их прочтению, и либо не слишком интересовался пророчествами, либо понимал, что предсказания неодаренных не истинны и едва ли могут быть полезными.

Центром внимания епископа были Небесные свитки, и Ричард предположил, что он использовал поиски пророчеств как предлог, чтобы на самом деле посылать людей на поиски свитков и книг, написанных на языке Сотворения. История Темных земель уходила своими корнями в эпоху Великой войны. Пещеры Стройзы были исписаны посланиями того времени.

— Иногда, — сказал Молер, — приходя утром записать поступившие за ночь пророчества, я заставал епископа Арка за работой с новым Небесным свитком и замечал у него новые странные татуировки. Епископ Арк не любил, когда я заговаривал с ним без спроса, поэтому я не спрашивал о них. Когда мы играли в шахматы, мне не нравилось смотреть на эти жуткие символы, которыми было покрыто все его тело.

Никки, заправив за ухо длинную прядь светлых волос, наклонилась, чтобы получше рассмотреть свиток на столе.

— Он хорошо играл в шахматы?

Молер кивнул.

— О да, он делал это мастерски.

— Значит, здесь есть еще такие свитки, с похожими символами? — Ричард повторил вопрос, нетерпеливо показывая пальцем на свиток. — Есть другие Небесные свитки?

Молер, казалось, был слегка смущен интересом Ричарда к древним свиткам.

— Да, есть. Некоторые написаны на языках, которые немного отличаются, но в целом похожи. Все они хранятся там, — он указал на шкаф возле каменной стены. — Позвольте, я покажу, магистр Рал.

Старик, шаркая, прошел между стендом с чучелами семейства бобров и мраморной статуей женщины в легкой накидке, которая ничего не оставляла воображению.

Ричард отметил, что из–за своего стола Ханнис Арк не смог бы как следует увидеть статую, но у него был хороший обзор на сценку с бобрами, которые деловито грызли древесные стволы, превращая их в бревнышки и палки, чтобы затем построить из них плотину и взять под контроль течение ручья.

Дойдя до шкафа, Молер открыл высокие резные дверцы, за которыми скрывалась решетка полочек, почти на каждой лежал свиток, а то и несколько. Они выглядели столь же древними, что и свиток на столе, у многих были темные потрепанные края.

Окинув их взглядом, Ричард предположил, что в шкафу хранится около сотни Небесных свитков.

Ричард вытащил один из них и осторожно развернул, чтобы взглянуть на содержимое. В начале свитка были незнакомые ему углы азимута. Эти астрономические наблюдения, как он подозревал, были предназначены, чтобы отобразить положение звезд. Ричард не был абсолютно уверен в деталях, но догадывался, что это может быть способом установить хронологию, ключевой элемент, необходимый пророчеству. С этой точки зрения пророчества по сравнению со свитками выглядели дилетантскими и неполными. Казалось, что свитки — некогда развитая методика, забытая со временем.

Сразу под информацией об углах азимута Ричард увидел символы, которые говорили о пророчестве, но сами пророчеством не являлись. Кроме того, они говорили о нем так, словно оно было живым существом. Странным образом они раскрывали суть пророчеств, но только вскользь, используя конкретные пророчества для объяснения темы свитка. Впрочем, пока что Ричард не был уверен, что знает, чему посвящен свиток.