Анна Замосковная - Жена из другого мира (СИ)

— Лавентин добрый. И уступчивый очень. Но, уверена, уговаривать его не придётся. — Близенда покрутила в пальцах изящное перо. — Ещё и придумает что-нибудь в помощь. И я помогу со связями. Пока жила здесь, патронировала школу-интернат для детей рабочих.

— Думаю, мне это пригодится, — рассеянно согласилась я.

Близенда явно боролась с желанием о чём-то меня спросить. Надо было найти тему для разговора. Я огляделась, выискивая, о чём бы поболтать. Наткнулась взглядом на бутафорный телевизор и радостно ухватилась за тему ремонта:

— Даже не представляю, как смогу отстроить этот домище. У вас был хороший.

— Попробуй нарисовать. Это помогает заранее обнаружить слабые места проекта. И потом легче формировать дом.

— Я не умею рисовать.

— А лепить? Клеить макеты? Это ещё лучше, хотя требует больше времени и почти не годится для создания текстур, узоров и резьбы.

Рисовать придётся учиться и макеты клеить… Но это лучше, чем бездельничать. Близенда улыбнулась:

— Не переживай, это не так сложно, как кажется. Когда страсти улягутся, обратишься за консультацией к преподавателю по проектированию.

— Или к вам.

Близенда покачала головой:

— Не стоит. Вольно или невольно, но я буду влиять на твой проект. Лучше, если помогать будет кто-нибудь нейтрально настроенный.

Золотая свекровь. Памятник ей надо.

В гостиную быстро вошёл весь такой важный и решительный Керл, окинул нас суровым взглядом, и Близенда поднялась навстречу. Супруги церемонно, но нежно, поцеловались в щёки.

— Ну же, рассказывай, — Близенда за руку отвела Керла к дивану и усадила.

Тот вытянул длинные ноги и запрокинул голову:

— Я невыносимо устал. Пришлось обратиться к нескольким друзьям, чтобы ускорить дело. Та особа с улицы Колодцев помогала выкупать девочек у обедневших семей или подлавливала сирот, которых не успели прихватить попрошайки.

Близенда слегка побледнела. Мне тоже стало не по себе, хотя я «ЧП» смотрела и в целом чернушными новостями не брезговала.

Керл продолжил:

— Думаю, её ждёт повешение, в самом мягком случае — каторга. Мужа её — тюрьма за соучастие. С длорами сложнее. Один из них оказался Эзольи, другой — Алвер.

— Алверы — это очень высоко, — покачала головой Близенда.

— Но хоть как-то их можно наказать? — обречённо спросила я.

— На Эзольи я уже пожаловался Сарсанне, она ему весь… Кхм, — Керл слегка покраснел. — На его счёт можно не беспокоиться, воспитательная программа ему обеспечена на много лет вперёд. С Алвером сложнее. Но глава предложил лишить виновного магии. В обмен на то, что мы не подадим заявление.

Договариваться с такими ублюдками! Я до боли закусила губу. Но мне здесь жить, а если Алверы могущественны, то разумнее уступить, вдруг ещё придётся обратиться за помощью. С работным домом, например.

— Пожизненный отказ в магии, — выдавила я. — И крупное пожертвование в Фонд развития работных домов.

— Но такого фонда нет, — заметил Керл.

— Не бы-ло, — певуче возразила Близенда и погладила его по плечу. — Ты отлично справился, я и не думала, что удастся длоров достать. И так быстро.

Керл засиял, расправил могучие плечи и весь разомлел под её ласково-восторженным взглядом. Улыбаясь, продолжил:

— Документы матери девочки сохранились у хозяина дома. Адвокаты нашли остальные. Она местная. Три поколения семьи жили в столице. К сожалению, почти все погибли в прошлогоднюю вспышку волдырянки, остались только мать, младший брат её мужа и девочка. Но и те, сами знаете, прожили недолго. Свидетельство о рождении выправят к завтрашнему дню, после этого можно будет оформить опеку и устроить её в пансион.

— В пансион рано, — проворковала Близенда, поглаживая его по плечу. — Надо дать ей немного опомниться. Всё равно мне нельзя уезжать, пока не минует опасность, пусть поживёт с нами. А ты возобновишь столичные знакомства.

Минуту назад в комнату вошёл решительный мужчина, а сейчас на диване сидел довольный котяра, млеющий от поглаживаний хозяйки.

Мда… если Керл и не хотел брать над Верой опеку, возьмёт. Пожалуй, даже с радостью.

Неприятным холодком пробежала мысль: а почему у Близенды с Керлом нет детей? И, кажется, не намечается. Близенда вроде в детородном возрасте. Не хотят? Не могут? Прямо спросить об этом я, конечно, не решилась.

И хотя Керл и Близенда не делали ничего даже отдалённо интимного в моём земном понимании, вокруг них была такая аура близости, от которой я почувствовала себя лишней.

Поэтому минуту спустя оставила их, а сама пошла… За пластилином я пошла, который для Веры купила. Буду успокаивать нервы, вылепливая проект дома. Хотя бы части дома. Да не важно, главное — избавиться от изматывающей тяжести в груди.

Надеюсь, Лавентин в порядке.

то-то из особого отдела ударил огнём, и паруса загорелись. В меня срикошетило болью пробуждённого дерева. Химера догнала, накрыла собой у края пристани. По химере ударила магия Индели, кипятила кровь в венах, но благодаря маме я знал принцип этого колдовства, и часть заклятия поглощалась встроенными в химеру накопителями.

Она жалобно скулила и била хвостами.

— Потерпи.

Мой призыв утонул в грохоте выстрелов и криках. Ревело раздуваемое длорами пламя, корабль хрипел, ходил ходуном от напряжения, наваливался на деревянный край пристани, и доски с треском выламывались.

В мешанине магических вспышек не чувствовалась тьма министра. Я прополз под брюхом, выглянул между лап.

Преступники отстреливались из трюмов и орудийных портов. Хорошо, что корабль накренился, и они не могли дать залп из пушек.

Но где министр? Где Хлайкери?

БАХ! БАХ! БАХ! БАХ! БАХ! БАХ!

Порт содрогнулся от взрывов. В ушах звенело. Я зажмурился, отдышался. Открыл глаза.

Позёмкой по земле струилась кровь согров, свивалась в нити. В кровавый голем. Ох, что сейчас начнётся! Я ещё чуть вылез из-под химеры и попытался ощутить магов огня среди офицеров, стрелявших из-за вывернутых магией земляных плит.

Искал, стараясь не думать, что магов крови слишком много, и заклятия их так сильны, словно с ними сражается глава рода, а министра, который должен его отвлекать, не чувствуется совсем!

Химеру трясло. Пользуясь её замешательством, я выскользнул между лап с вогнанными в настил когтями и побежал к торчавшей из брусчатки глыбе. Пуля чиркнула перед лбом, я нырнул вниз, прокатился, прижался к земляному пласту.

Схватил за рукав офицера, в котором ощущал рёв огненной магии, и указал на трупы согров: