Павел Канаев - Волчьи стрелы

«Ну хватит, хорош князь! Трус! Никаких русалок и самодив не существует. Сказки это все!» — пристыдил он мысленно сам себя.

— Ну что ты молчишь? Кажется, я задал тебе вопрос. Или хочешь, чтобы я пожалел о своем решении? — снова обратился он к Далемире так твердо, каким только мог.

Выйдя наконец из-за ширмы, она беззвучно, будто не касаясь пола, подбежала к Яромиру и обняла его за шею. Князь сразу обмяк, как подтопленное масло, и вся его твердость моментально испарилась.

— Не серчай, мой князь. Я просто соскучилась по тебе, вот и все, — начала она шепотом. — И потом, разве должен князь от кого-то прятаться, кого-то бояться? Ты волен быть с тем, с кем пожелаешь. И никто тебе не указ. Или же ты меня стыдишься, потому что я язычница и дикарка?

— Разве ты не поняла, царица моя? Я ведь все объяснил…

— Да, да, помню, — перебила она. — Обычаи, дворцовые порядки… Не переживай, пока сам не захочешь, чтобы обо мне все узнали, никто не проведает. Обещаю. Но об этом позже. Я чувствую, как ты устал. Здесь давит? — она медленно и осторожно положила руку ему на затылок.

— Еще как, — простонал он.

— Еще бы. Столько глаз на тебя глядело, столько лжи тебе говорили медоточивыми голосами. Бойся чужих глаз — дурных и добрых. Дурные — сам понимаешь, но добрые страшней. Зло частично, а то и полностью назад отлетает, а вот добро — нет. Все оно тебе достается, а добром задушить человека — дело не хитрое.

— Что?

— Тссссссссссс, не мешай! — шептала она. — С гор вода, с тебя худоба, глаз дурной и добрый глаз ….

Не убирая ладонь с затылка Яромира, она дотронулась второй рукой до его лба и продолжила бормотать свое странное заклинание. Сквозь голубоватую конопляную ткань ее скромного платья челядинки, лишь по вороту и кайме обрамленного орнаментом, на груди пробилось красное свечение оберега. Но Яромир этого не увидел: глаза его были закрыты, а мысли унеслись куда-то далеко.

Вдруг князя встряхнуло так, словно его окатили ледяной водой, по телу пробежала дрожь, а зрачки на мгновенье стали больше серебряника. В голове резко прояснилось, сдавленность в затылке и висках ушла, будто с него сняли невидимые вериги. Как тепло от доброго хмельного растекается по утробе, так по всему его телу, от груди до кончиков пальцев, засочилась какая-то неведомая, слегка обжигающая, но приятная энергия.

— Ну как? Легче тебе, сокол мой?

Яромир не нашел слов и лишь кивнул.

— Ты еще меня не знаешь, — сказала она с улыбкой. — Со мной ты не то что Сеяжском, всем миром править будешь. А пока не будем терять время.

Неприметное платье с шелестом упало на пол к ее ногам.

Свитка — верхняя накладная свободная одежда (разновидность кафтана), популярная на Руси в X–XIV веках. Свитки были длиной либо до середины бедра, либо в пол. Как правило, подпоясывались кушаком или поясом. Представители княжеских и боярских родов носили свитки из дорогих тканей, богато украшенные золотыми или серебряными нитями, жемчугом и т. д.

Корзно — плащ или мантия князей м знати Киевской Руси.

Харатья — др. рус. пергамент.

Колымага — повозка на летнем (колесном) ходу.

Устав — старинный шрифт. Древнейшая форма кириллицы.

Шатер — крыша в виде многогранной пирамиды или конуса. Шатры венчали храмы, башни, крыльца, терема.

Бармица — элемент кольчужной или пластинчатой брони, прикрепленный к шлему и защищающий шею воина.

Подклет — нижний нежилой этаж дома, хором или палат, имеющий хозяйственное назначение.

Полотенце — резная деревянная доска, которую прикрепляют вертикально под вершиной треугольного фронтона.

Городня — часть бревенчатой крепостной стены. Отдельный высокий сруб, поверх которого шел боевой ход, крытый кровлей и защищенный стеной заборолом с бойницами для стрелков. Городни ставились вплотную друг к другу, образовывая сплошную мощную стену, изнутри частично заполнялись грунтом, глиной и камнями, частично — использовались как складские помещения. Чаще всего располагались на земляных валах.

Курай — восточный музыкальный инструмент, разновидность флейты.

Батырь — тюрк. храбрый молодец, удалец.

Найон — князь у татаро-монгол.

Таргаут — телохранитель хана.

Поприще — около десяти верст.

Окольный город — то же, что и посад.

Прясло — у церкви, часть фасада между двумя выступами лопатками.

Налучье — чехол для лука.

Кибить — изогнутая основа лука.

Порок — камнемет.

Тура — осадная башня.

Бехтерец — броня, сочетающая в себе элементы кольчуги и пластинчатого доспеха.

Самострел — арбалет.

Заборол — бревенчатый бруствер с бойницами, прикрывавший боевой ход наверху крепостной стены или башни.

Клевец — клювовидный отросток с одной стороны булавы.

Мисюрка — небольшой шлем, к которому крепилась кольчужная сетка, защищающая шею, плечи, боковые части лица (бармица).

Кистень — гибко-суставчатое холодное оружие: гиря (било), прикрепленное цепью или ремнем к деревянной рукояти.

Летник — верхняя старинная женская одежда, расширявшаяся к низу. Застегивалась на пуговицы или застежки сверху донизу.

Кокошник — старинный женский головной убор в виде гребня.

Гридин — воин младшей княжеской дружины, телохранитель князя.

Возок — повозка на санном ходу, которая в особо торжественных случаях на Руси использовалась и летом.

Гусли, жалейки, сопели — древнерусские музыкальные инструменты.

Гобина — др. рус. обилие, достаток, богатство.

Прясло — у крепости, отрезок оборонительной стены между двумя башнями.

Плинфа — тонкий обожженный кирпич, широко применявшийся в архитектуре Киевской Руси и Византии

Светец — приспособление для укрепления лучины.

Седьмица — неделя.

Тиун — княжеский и боярский управляющий, должностное лицо княжеского аппарата на Руси.

Закомара — в древнерусской архитектуре полукруглое или килевидное завершение наружного участка стены (прясла), повторяющее форму свода.