Антон Кучевский - Королева гоблинов

— Так не смешно же!

— Сам тогда рассказывай, — пафосно заявил Ксамрий. Тот обидчиво заявил:

— И расскажу.

— Ну-ну.

— Да не подначивай ты! В общем, иду я как-то по ургахадскому лесу…

— Где он в Ургахаде леса-то нашел? — усомнился Ойген.

— Там же, где и боцман драконов! По пьяному глазу чего только не примерещится. Не мешай, демон, стукну же, — проворчал его брат, почесывая ладонь.

— Вот… иду я значит по лесу, и слышу — земля дрожит. Я вроде не из пугливых, но ухо к земле приложил, и верно: не почудилось. В общем, иду дальше, а навстречу мне из леса выбегает зверь. Метра четыре высотой, наверное. Морда только метра два, зубов не видно, ночь безлунная, небо темное, звезд тоже не видать. Дикие звуки издает, и два глаза поблескивают в ночной тиши. Честно, я прямо на месте замер. Хотел кинуться в кусты, да что-то как ноги сжало…

— …штаны потяжелели… — издевательски хохотнул Ксам, перекидывая сумку за спину.

— Не, не успели. В общем, я стал, как вкопанный. А невидимая в темноте зверюга все ближе и ближе, и лапами топает так, будто у нее их все десять, несется на мой запах, и самое противное — отчетливо меня видит. Глаза все ближе, ближе… хотел я, было, меч достать, да все, что смог сделать — прыгнуть в колючий куст, что рядом рос. Думаю, тварь за мной туда не полезет.

— Ну и? — нетерпеливо спросил Ойген, предвкушая развязку.

— Ну и саррусы мимо поскакали, — пожал плечами Мархес, задумчиво смотря на наконечник копья и поглаживая его большим пальцем. — А я еще долго себя крыл почем свет, да колючки вытаскивал.

— Ночь очень часто бывает обманчива, — наставительно сказал лучник под общий гогот, — я бы рассказал, как одного главаря разбойной банды выслеживал, да не слишком забавно. И рассказчик из меня дерьмовый.

— Давай-давай, — возмутилась я. — С каждого по истории!

— Поймал! — победно ткнул в меня пальцем боцман. И кто меня за язык дергал?

— С каждого из вас, я имела в виду…

— Не-не, капитан. С каждого — значит с каждого, — поддержал его весельчак Ойген. — Но пусть Линд сначала душу изольет.

— В общем, взял я заказ у городского головы. Городишко маленький, заказ тоже не особо крупный. И какой-то паренек, малый совсем, меня за пару медяков вывел к дому, где регулярно видели одного из бандитов. Я обошел его кругом — дом как дом, больше похож на склад — окон нет, только одна дверь и большие ворота. И пара маленьких окошек под самой крышей. Плюнул, вскрыл замок на двери и пробрался внутрь. Смрадно как-то, но лунный свет из окна четко высвечивает его шляпу — наклонена, под ней силуэт самого бандита. Консьегенские шляпы вы видели — огромные такие, с полями, на которых пшеницу сеять можно.

— Видал, — хмыкнул Тумас. — Я как-то хороших ремней получил, у отчима была такая шляпа, так я залез на крышу и бросал ее вниз. Если закрутить, красиво летает…

— И я заодно с ним получил, хотя только на стреме стоял, — пробормотал его брат.

Я удивилась:

— Странно, я-то думала, что в вашей семье шкодником был как раз Ойген. А тут такое.

— Оба старались равномерно, — с гордостью заявил тот, — но получал больше он, потому и такой угрюмый вечно.

Терпеливо подождав, пока мы обсудим последние веяния консьегенской моды, Линд продолжил рассказ:

— В общем, достал я лук, натянул тетиву, и всадил стрелу прямо под шляпу! А мне в ответ из темноты «Мууууууу!». И такая шумиха поднялась, что я не знал, куда себя деть. Да и поздно было. В общем, лентяй был местным пастухом и имел с десять своих коров, которым даже не удосужился загоны сделать. И спал в хлеву, причем сам тщедушный — спал прямо на спине у коровы. А шляпу клал на другую, пятнистую: одно пятно, на боку, прямо в точности как фигура человека. Ей-то в ляжку я и вонзил стрелу. Корова начала брыкаться, бить хвостом и рогами, подняла на дыбы остальных животных, они вынесли дверь и ну бежать. Вместе бегут, стадом, как табун лошадей. Причем меня на рога подняли, да так, что я тоже на спину корове уселся, задом наперед.

— Ну, заливаешь же, — не выдержал Мархес. Коровий всадник раздраженно ответил:

— Призываю богов в свидетели. Скачем мы по улице, я оклемался слегка, и этот стервец так и сидит на спине самой крайней коровы, но лук-то остался в хлеву. Прыгнул на него и сбил к обочине, а там заткнул рот и быстро связал. И тут из кустов, шатаясь, выходит…

— Дракон из байки Ксама.

— …городской голова. Оказывается, он вдрызг напился на застолье у местного героя в честь убийства очередного чудовища и пытался добраться домой. Я отдышался, бросил ему под ноги связанного разбойника и говорю: «Вот первый… остальных потом принесу».

— Брешет, как шелудивый пес, — подвел итог боцман.

Я заметила:

— Если б не тот факт, что Линд вообще не гож на придумывание всякого… не поверила бы. А так — одни его боги знают. Которыми он, прошу заметить, клялся. Если что — дадут молнией под зад, да и дело с концом.

— А еще говорят, что тут водятся крайты.

— Да брось. Сами крайты не знают, где они живут, зато люди знают. Горячка же.

— Не знают — одно, не говорят — совсем другое. Ты тупица, Ойген, если думаешь, что кто-то может не знать, где он живет…

— Угомонись, братец! Я пошутил.

— И шутки у тебя идиотские.

Ойген вместо ответа стукнул брата кулаком, тот занес такую же оглоблю для ответного удара, но я неодобрительно посмотрела, и Тумас как-то стушевался.

Предыдущие сутки прошли весело. Сначала на нас обрушился каменный обвал — сначала подумали, что лавина, но когда протерли глаза и прочихались от поднятой пыли, увидели троллей на скале. Правильно, зачем драться с людишками, если можно сделать из них хорошую отбивную? Мы кое-как их прогнали… ладно, они прогнали нас. А резон карабкаться на гору к массивному чудищу, которое на скалах удерживается гораздо лучше тебя?

Потом, спустя пару часов, Рыжий нашел пещеру, в которой довольно ощутимо смердело троллями и валялись несколько обглоданных костей. В углу он отыскал толстую книгу в деревянном погрызенном переплете (будь в коже, тролли бы точно сжевали), извлек на белый свет и уселся на крупный булыжник, которых здесь полно. Открыл. Громко прочел:

— «Искусство любви для темных существ, в пояснениях и иллюстрациях. Том первый».

— Да ладно, — не поверила я и выхватила у него книжку. Прочла случайно открытую страницу — какие-то записи, товары, мысли. Похоже на дневник странствующего торговца. И, лишь подняв глаза, увидела скалящуюся физиономию боцмана:

— Завидная скорость, капитан. Сменить род занятий решили?

Я выругалась и уже в который раз мысленно пообещала превратить его во что-нибудь маленькое, забавное, а затем посадить в клетку. Так вреда меньше. И добавила, уже вслух: