Антон Кучевский - Королева гоблинов

— Я тебе род занятий сменю. Куплю смолу и заставлю лично просмолить каждую щель в корпусе. Сейтарр присмотрит.

— Шхуна-то новенькая, — злорадно сказал Ксам, — пока понадобится ремонт, лет пять пройдет.

— Тогда оставлю на берегу, дожидаться, пока понадобится ремонт, — ухмыльнулась я. — Ты, главное, не переживай. Наказание придумаю, да такое, чтоб другие смотрели и впечатлялись. Чесотку напущу. Подвешу за ногу на мачте. О, придумала. Наложу молчание, и ты лопнешь от невысказанных слов по любому поводу.

Дождавшись, пока хитрая рожа сменится кислой, я удовлетворенно кивнула.

В пещере троллей сундуков с сокровищами так и не обнаружилось. Пока одежда не провонялась окончательно, поспешили оттуда убраться. И из меня, после долгих уговоров, улещиваний, умасливаний и прочих хитрых приемов, отличающихся только количеством цветастых слов, все же выудили историю, чертовы рыбаки.

— Я ж не вы, — проворчала я, одергивая полы камзола, — еще и пожить толком не успела, нахвататься всякого. Даже из лука по коровам не стреляла!

— Расскажи про Академию, — предложил боцман. Мархес тут же поддержал:

— Да-да! Это вы там, как небожители — колдовство всякое творили, обучались, так сказать, высшему ремеслу с Джадом. А меня в те же года через строй гоняли, до сих пор шрамы на спине.

— Нас тоже гоняли изрядно, — возразила я и задумалась. Конечно, на курсах четвертого и выше круга никаких наказаний просто быть не могло — в нас воспитывали уважение к магии, к наставнику и к законам, скрепляющим лоскутный мир Кихча, грозящий каждую секунду разлететься. Законам природы, естественно. А вот стихийников не щадили, пытаясь выбить подростковую дурь.

Стихийный маг — существо вздорное, вспыльчивое, агрессивное. С первого курса многие уходят. Кто не осилил учебники, кто завершил курс и жаждал испытать его в бою. А некоторые — вообще разочаровывались в магии. Во всяком случае, они так заявляли, но я знаю, что именно было причиной.

Выпускной экзамен.

В Коллегиальной Академии Телмьюна выпускным экзаменом заканчивается каждый курс, поскольку структура такова, что группы по каждому направлению набираются отдельно сроком на год. Затем начинающих магов распускают и набирают заново, уже на другие направления. Но первый курс всегда один и тот же — стихийная магия. И самое главное, что предстоит освоить будущему великому магу — самоконтроль.

Добиваются этого по-разному. Жгут огромные костры, где ученики стоят по несколько минут, преодолевая жар без применения заклинаний и навыков. Условие такое: продержаться на одной власти над собственным телом. Я тоже пару подпалин успела получить, ничего серьезного. На одном из уроков нас заставили час провести под водой, затем еще час, охладив ее до возможного предела.

Что интересно — ни одной смерти за все время моего обучения. Может, и были, но я не удосужилась изучить статистику.

Естественно, последнее задание курса тоже связано не только с приобретенными умениями, но и со способностью одерживать верх над собой. Год за годом один из великих магов Коллегии присутствует при изуверском обряде, во время которого студентов заставляют бороться с невероятным холодом, искусственно создаваемыми метелями и насылаемыми демонами.

— Что находится на юге Арн-Гессена? — задала я невинный вопрос. Ямми пробормотал:

— Ледяная пустыня. Вроде бы.

— Вот про нее и расскажу. Все же дважды там побывала.

— Да ладно! Еще и дважды, — присвистнул Ксам с недоверием, — правда, что ли?

— Первый раз вообще обязательный. Иначе диплом мага не дают и к другим курсам не допускают. Так вот… нас там таких было двадцать шесть человек. Вернее, двадцать четыре человека и два хоббита, но не суть. Все уже овладели базовым набором защитных заклинаний, успели и в огне постоять, и вещи научиться чинить, и в настоящей магической дуэли сразиться, короче, считали себя круче гор и выше богов. Таких самонадеянных юнцов и забрасывают почти без подготовки в ледяную пустыню Мавен, которую, по-моему, и придумали для того, чтоб убивать людей. Там температуры до минус шестидесяти, и частые метели. А когда снег не хочет падать, любезные маги-учителя его создают.

Я поежилась, вспоминая погодные условия в самой южной точке Кихча, но продолжила:

— И Джад там тоже был, так что при случае подтвердит. В один прекрасный день мы проснулись с невыразимым ощущением несправедливости мира к нам, таким мудрым и умелым. Академия имеет право творить с учениками что угодно, до тех пор, пока они живы, а также умственно и физически здоровы. Причем факт здоровья определяется лекарями самой Академии, чего уж там. Но экзамен — всегда сюрприз. Ты засыпаешь в теплой, уютной постели общежития или родительского дома, а ближе к рассвету, весь продрогший, оказываешься по пояс в снегу. В той же одежде, в которой спал.

— Больше всего не везет тем, кто любит спать вообще без одежды, — пробормотал Мархес, вздрогнув. — И вы никак не готовились?

— Бессмысленно. День экзамена назначается случайно и хранится в тайне, которую знают только наставники. Само испытание летом — попробуй хотя бы пару ночей подряд поспать в трех одеждах. Да и бесполезно, — вздохнула я. — Что-то теплое с тебя все равно сдерут, оставят в исподнем.

— Во звери.

— Таков путь обучения. Не мне его судить — все же что-то в мою бестолковую голову втемяшилось. Но в тот роковой день каждый просто стучал зубами и призывал на голову учителей все возможные кары, в том числе и богов. Кстати, одна из причин, почему на первом курсе стараются вообще не трогать темы проклятий. Могущественный волшебник обычно защищен от слов, сказанных в запальчивости неопытным студентом, но рисковать не стоит. Стою я, значит, посреди огромной массы снега, в сумерках, вокруг — ни души, да еще и метель метет. Весело?

— Какова вообще цель испытания? — с интересом спросил Линд. — Кроме того, чтоб выжить среди этого всего. Тут и дикие звери, и демоны не особо нужны. Думаю, даже с теплой одеждой сориентироваться в снежную бурю может только какой-нибудь ледяной элементаль.

— В трехстах милях к востоку от Остенгрева в снегу стоит одинокая башня…

— …которая называется Аль-Буль-Химдыр? — участливо предположил Ксам.

— Нет. Так и называется — Одинокая башня.

— С фантазией у ваших учителей явно туго.

— Нам надо до нее добраться за двадцать часов. За сутки. Если кто ступит на порог башни в течение двадцать первого часа, экзамен не засчитают. Использовать заклинания по перемещению не возбраняется, но у нас не хватало ни знаний, ни колдовской мощи. За всю историю Академии, я слышала, был только один парень, который в ту же секунду, как очнулся, перенесся прямо в башню. И то, по поводу него слишком много слухов и домыслов, чтоб отделить зерна от плевел.