Антон Кучевский - Королева гоблинов

— Отставить недовольство, — приказала я, в самом деле рассердившись. — Если здесь так дрожите, какой вой поднимется в вечных льдах?

— Да мы шутим, Тави.

— Ваши шутки уж больно на нытье смахивают. Вон, даже Нытик не жалуется.

По правде говоря, жаловаться Нытик не мог по очень простой причине: долгое время живший в ургахадских степях, он привык к тамошней жаре, поэтому сейчас даже в хорошей меховой одежде трясся от холода. А если б начал говорить, от дрожи искрошил бы себе зубы. Я милосердно разрешила ему остаться на корабле, когда мы пойдем навестить царство элементалей. От человека с обмороженными руками и ногами, как правило, нет никакого толка.

Пришвартовались к ненадежно выглядящей пристани, залихватски покинули корабль. Ксам развлекался тем, что тайком подкладывал матросам, а заодно и Джаду разную еду в капюшоны, а потом, беседуя то с одним, то с другим, на ходу доставал свои запасы и невозмутимо жевал на глазах у пораженной жертвы.

Мы с Хогом и Линдом идем небольшой группой впереди — самые высокие, внушительные, производим впечатление. Что обидно, никто не впечатляется. Тощий парнишка без обуви сидит и ловит рыбу с причала, на нас только раз оглянулся. Чуть поодаль дерутся двое местных: увесисто размахиваются, хекают, песок в глаза друг другу не сыплют. Явно добрые друзья.

Песок, кстати, здесь черный. Весь берег, временно освободившийся от снега, чернющий, как мои волосы. Или шерсть. Я отошла немного в сторону, набрала пригоршню и просыпала ее сквозь пальцы. Песок как песок, только необычного цвета. На вопросительные взгляды команды криво усмехнулась:

— Не обращайте внимания. Решила детство вспомнить.

— А оно закончилось? — удивился боцман. — Почему мне никто не сказал?

— Не торопись, — охладил его пыл Сейтарр, поигрывающий ножом в пальцах, теперь затянутых в плотную перчатку. Нож все равно не падал, поскольку пальцы у арбалетчика длинные и ловкие, паучьи такие, с узловатыми суставами. — У половины команды сейчас самый расцвет юности.

— Нашелся тут старик, — фыркнула я, бросив горсть песка в сторону ухмыляющегося Сейтарра. Хотя из команды в двадцать два человека у нас всего пятерым перевалило за тридцать пять лет, и только двое из них — моряки со стажем. Интендант же самая что ни на есть пехота, согласно кличке. — Какой план?

Джад пожал плечами:

— Находим самый большой дом. Им окажется дом бургомистра. Спрашиваем, не останавливался ли здесь король Фастольф Первый…

Я замахала руками:

— Прекращай занудство. У кого лучше спросить насчет похода на север?

— Рыбаки? — предположил один из матросов. Чед, до этого времени переговаривающийся с командой, вылез вперед:

— Капитан, если разрешите, у меня слово.

— У нас полная свобода насчет произнесения любых слов, — хмыкнула я, — а также ответственности за них.

— Мне нужно пару ребят покрепче и деньги, сто, самое большее, сто двадцать золотых. Возможно, я куплю нам средство передвижения, — загадочно сказал бывший газетчик «Телмьюнского вестника».

— Сейтарр… пойдешь с ним. С тобой Мехрес и Оми. Нет, лучше Хог, Оми здесь.

— А деньги, капитан? — скорчил невинную рожу тот.

— Брысь, — шикнула я на него. — Деньги по результату, у тебя и самого полный кошель, отсюда вижу, как пояс оттянуло.

Бургомистр сначала долго не пускал нас в дом, приняв за бандитов, потом позвал на помощь нескольких дюжих мужиков. Мы раскланивались, говорили о добрых намерениях, затем угрожали мечами, и нас в итоге приняли. Брал бы пример с коссадского герцога, тот задушевный человек, и никто на него покушаться не собирается. Впрочем, бургомистр не рассказал нам ничего нового. С его слов мы узнали, что корабль «Дэйла» покинул ластральский порт три месяца назад и больше не возвращался.

Король был здесь. Изволил выразить негодование по поводу невкусной пищи, собрал свою маленькую армию и двинул восвояси. Насчет похода нам лучше всего обратиться к старому Боло, у него все равно животные простаивают с санями, пока лето. А маг… сам владыка деревни не помнит ни его, ни его лица, но можно поспрошать лавочников. Мог пополнять запасы колдовских снадобий.

Что ж. Все резонно и последовательно, вот только помощи в этом никакой. Разве что, если «Дэйла» не возвращалась в Ластраль, есть небольшой шанс… мы, возможно, обнаружим тело короля. Потому что провести больше половины месяца в вечных льдах даже с магом под рукой, и, главное, остаться при этом живым, весьма затруднительно.

Добравшись до причала, около которого и уговорились встретиться — здесь же находится и единственный постоялый двор в окрестностях — мы замерли. Кто от страха, я, например, от восторга. Нас ждали матросы, Сейтарр, которого так и норовило сдернуть с места, и улыбающийся до ушей Чед. Рядом с ними находились огромные комки шерсти, в которых явно угадывалась стать гигантских собак Грайрува. Тиррены.

— Какая-я-ы-ы, — произнесла я почти членораздельно, улыбаясь и капая слюной от восхищения, и зарылась в пушистый мех. Боги, у имперских шерсть, конечно, лохматая, но не настолько! Не до земли, конечно, но видно, что северные псы…

Здесь требуется внести ясность, потому что гигантский пес (его челюсть как раз на высоте макушки Хога) действительно используется, как тягловая сила многими государствами. Однако разведением занимаются только в империи Грайрув, где они заслужили гордое звание «письмоносцев»: возят до отказа забитые письмами и посылками почтовые брички. Зачастую экипаж, запряженный всего двумя тирренами, обгоняет упряжку лошадей, средняя скорость у них гораздо выше.

Я не ожидала увидеть их здесь. И таких лохматых!

Пес осторожно лизнул мою макушку, я тут же отстранилась и накинула большой, сработанный кожевенных дел мастером специально для меня капюшон. Мех мехом, а слюни не очень. Обратилась к Чеду:

— Только не говори, Перо, что ты про них писал какую-то очередную статью в свой «Вестник». Не поверю.

Разговорное название должности мастера письменного слова стало для Чеда нарицательным. Теперь он бывалый морской волк, да еще и с кличкой, есть о чем в кабаке рассказать за долгой кружкой. Команда, конечно, подшучивала над ним после «львиной» защиты, но с уважением. Человек, который защищает корабль — наш человек.

— Все гораздо проще, капитан, — разведя руками, в одной из которых заключен длинный и крепкий поводок из переплетенных ремней, ответил Чед. — Я родом не из столицы, жил до десяти лет недалеко от Остенгрева. Мои родители являются почетными заводчиками, даже знак отличия Империи есть, и они как-то в разговоре обмолвились, что отправили крупную партию собак в Маркевию. Я и решил попытать счастья.

— Маркевия большая, — начал было Сейтарр, но я его перебила: