Уильям Ходжсон - Дом в Порубежье

Тут, прислушавшись, я услыхал Слово Власти, эфир чуть дрогнул вокруг меня и слабо зашевелился в душе; я услышал далекий голос и понял, что Наани зовет меня из ночи; однако слабый голос ее не складывался в слова, и я, измученный, не мог послать ей утешение элементами своего разума. Наконец она смолкла.

Тогда я узнал о новости: Десять Тысяч Мужей собрались в Приготовительном Зале для Быстрого Приготовления, нужного, чтобы выступить из Редута, а значит, бедные юноши, хромавшие к дому из тьмы, могли рассчитывать на скорую помощь. Духовное и физическое Приготовление Десяти Тысяч потребовало всего ночного времени, к утру они уснули, а еще Сто Тысяч принялись готовить оружие.

Тем временем двести пятьдесят юношей приближались к Дороге Безмолвных – очень осторожно и неторопливо, учитывая, должно быть, тяжелый урок, полученный от Гигантов.

Ну, а мы в Пирамиде все время отмечали Влияние с помощью приборов; все наблюдатели Дозорной Башни считали его исходящим из Дома Молчания. Но Великая Подзорная Труба ничего не открывала нам, поэтому все только страшились и удивлялись.

Наконец юноши вышли на великую дорогу и повернули на север. Позади них, вдали, стоял Дом Молчания – справа от дороги, на невысоком холме.

Но раненые были уже в пятнадцати милях от Большого Редута, и по всем городам распространилась весть о том, что Десять Тысяч подготовленных мужей вооружились. Я спустился на лифте из Башни и увидел, как эти Тысячи выходят из Зала Приготовления; никто не мог подойти к ним и обратиться со словом: они были Приготовлены и посему святы.

И все миллионы жителей Великой Пирамиды собрались в своих городах около Главных Лифтов, на которых спускались эти Тысячи вниз, облаченные в панцири из серого металла, с Дискосами в руках… тем самым ужасным оружием, которым умел владеть всякий.

Не сомневаюсь в том, что остававшиеся в Пирамиде молодые люди смотрели на уходящих с завистью, ибо всем сердцем стремились быть среди тех, кто шел на выручку. Однако люди постарше мыслят серьезнее, и кровь в их жилах течет трезвее; они знают и помнят об опасности. Словами этими я хочу напомнить не об угрозе телу, которая постоянно сопутствует каждому возрасту, но о том, что грозит душе.

Людям нашего века покажется странным, что, располагая всеми познаниями вечности, жители Пирамиды не имели оружия, позволяющего убивать на расстоянии.

Однако, как свидетельствовала история, в прошлом существовало некоторое чудесное оружие, способное убивать без вспышки и звука на расстоянии полных двадцати миль и более. Некоторые образцы его еще хранились в Большом Музее и других местах, но в дело не шли: они были не нужны нам, и только безрассудный воспользовался бы таким оружием. Нам, людям Великой Пирамиды, важно было убивать не тех чудовищ, которые залегли вдалеке, но тех, кто подбирался, чтобы навредить нам.

Мы сохранили немного знаний о действии оружия, которое безмолвно убивало на большом расстоянии; оно расходовало много Земного Тока, и мы не были научены обращаться с ним. Должно быть, прошел целый век с той поры, когда им пользовались в последний раз; оказалось, что в рукопашной это оружие не только почти бесполезно, но даже вредно, потому что Силы Ночной Земли приходили в гнев, когда мы убивали чудовищ, находящихся вдалеке от Великого Редута.

Легко понять, что мы стремились сохранять покой вокруг себя и воздерживались от всего, что могло пробудить Землю.

Ведь мы были рождены и воспитаны в обычаях той поры и ее странной жизни, долго жили, умирали с миром и были удовлетворены безопасной жизнью, соблюдая спокойное отношение ко всему, что угрожало нам, но всегда пребывая в готовности выступить на оборону.

Мы не могли поразить великие Силы Зла, населявшие Ночную Землю; оставалось только надеяться на защиту от них – и мы располагали ею и, памятуя о жутких силах, что окружали нас, не смели будить их, кроме чрезвычайных случаев, вроде вылазки юношей; но даже и тогда мы не думали нападать, а мечтали только спасти раненых.

Простота тогдашнего оружия вызывает у меня удивление в нашем нынешнем веке; посему должен сказать, что химические силы в том времени были несколько ограничены. Кроме того, нам приходилось экономить Земной Ток, что и вызвало во многих случаях обращение к простоте древнего мира, хотя всякий, кто прочтет эти строки, конечно, заметит великую разницу.

В каждый Город Великого Редута послали Слово – таков был обычай – о том, что Великие Ворота открыты, и, как требовал Закон, каждый Город отправил Мастера в Полный Караул. Все они были одеты в серую броню и вооружены Дискосами. Полный Караул составлял две тысячи человек, потому что были среди них и Караульные.

Потом огни в Великом Выходе потушили, чтобы открывшиеся ворота не бросили свет на Ночные Земли, тем самым давая Стражу Северо-Запада и Чудовищам весть о том, что люди выступили из Великой Пирамиды. Но могучие и скрытые Силы Зла могли проведать о вылазке и иначе; так что тем, кто выходил, приходилось рисковать, но все они были Подготовлены и имели при себе Капсулу.

И десять тысяч Подготовленных вышли из Великого Входа в ночь; Полный Караул расступился, не произнося и слова, но лишь отдал безмолвный салют Дискосами. Чуть приподняв Дискосы в ответ, уходящие исчезли во тьме.

После Великие Ворота закрылись, и нам оставалось ждать и наблюдать – в тревоге и с волнением в сердце. Возле амбразур многие утешали женщин этих людей.

Поднявшись на милю вверх, я вернулся в Наблюдательную Башню и, посмотрев на Ночную Землю, увидел, что Десять Тысяч остановились возле Круга и выстроились; некоторые вышли вперед, другие на оба фланга; потом они отправились дальше. После я отправился к Большой Подзорной Трубе и повернул ее в сторону двухсот пятидесяти юношей, которые были уже невдалеке на Дороге Безмолвных, тем не менее, мне не сразу удалось их заметить, дорога казалась пустой. Когда я заметил их, оказалось, что они возвращаются на дорогу, с которой сошли, чтобы пропустить одного из Безмолвных, силуэт которого удалялся к югу от них. Так прошло три часа, и все это время я делил вое внимание между далекими юношами и Десятью Тысячами, которые шли на выручку к раненым и были милях в девяти от Могучей Пирамиды.

Спустя некоторое время они заметили друг друга, и духом я ощутил радость встречи среди юношей, но чувство их было не сильным – из-за ран, уныния, и сознания нарушенного закона. Наконец Десять Тысяч обступили юношей и положили на носилки. Объединенный отряд повернул к Пирамиде и направился быстрым шагом. И вдруг раздался звук, который заставил их еще более заторопиться. Ночь пронзил вой Псов, и мы поняли, что отряд заметили.

Тогда я обратил Великую Подзорную Трубу в сторону Долины Псов. И сразу же увидел этих тварей, будучи ростом с коня, они передвигались корявым галопом. Псы приближались с востока, и бежать им еще оставалось около десяти миль.