Игра отражений (СИ)

— Я готова ухаживать за супругом так, как это потребуется, что угодно. Просто скажите, что нужно сделать, — Маргарет нервно сжала подлокотники.

— Во-первых, не позволять ему вставать. Знаю я этих бывших вояк, так и норовят вскочить на третий же день. Во-вторых, — он принялся скрупулезно перечислять все, что включало в себя послеоперационный уход, в том числе питание. Параллельно с этим он покрывал листы подробными записями с рекомендациями. — Вот, возьмите. Лекарства я напишу по ходу дела, что потребуется. Кроме того, я не покину Савентум до полного выздоровления вашего мужа, мадам, и сам смогу проследить за этим всем.

— Хорошо, все будет сделано, для вас приготовят комнату. Вам нужно осмотреть Джона? Кажется, он все-таки проснулся, он никогда не пропускает ничего, что его касается.

— Конечно, осмотр пациента — первичен, — кивнул доктор.

— Идемте, — Маргарет провела его в спальню. — Джон, это доктор Мервин Цельсий. Он осмотрит тебя. И не упрямься по своему обыкновению.

Джон Дамайн только пробурчал себе что-то под нос о клистирных трубках, что доктор с ухмылкой пропустил мимо ушей. Зато обстучал и прослушал он Джона полностью, осмотрел старый шрам на груди, мысленно пожелав тому, кто шил рану, заполучить себе такой же шов на рот и задницу одновременно.

— Итак, как только я договорюсь с операционной и помощниками, будем резать.

— Резать?! — взвился было Джон, но под взглядом жены осекся. — Хорошо, резать так резать. Марго…

— Да, я довольна, — леди поняла его с полуслова.

— За сим откланяюсь, необходимо как можно скорее закончить все приготовления. Завтра я скажу вам дату операции. За сутки до нее пациента не кормить, поить водой или пустым чаем.

— Хорошо, доктор Цельсий, — Маргарет погладила мужа по руке. — Я провожу доктора и вернусь, Джон, не вставай.

— Ах, да. Если хотите проснуться после наркоза, милейший, — доктор состроил зверское лицо, — не вздумайте принимать алкоголь.

Лорд Дамайн вполголоса выругался, получил от жены укоряющий взгляд и смиренно склонил голову:

— Да, доктор.

— Всего доброго, господа, — чопорно откланялся старик Цельсий, спустился к ожидающему его в гостиной Александру и скомандовал: — В больницу, юноша.

Александр вытянулся:

— Есть, сэр.

Этот седой благообразный старичок за свои семь десятков лет прошел не только обучение у лучших докторов, но и две войны. И ему не привыкать было к строптивым пациентам, антисанитарии, отсутствию необходимых инструментов и прочим проблемам полевых врачей. В Королевской больнице их встретили достаточно тепло, доктора, пусть не сразу, но узнали.

— Коллега, — навстречу заторопился доктор Кельвин. — Рад, что вы заглянули, у меня есть один интересный случай…

— А, коллега, все еще увлечены попытками понять человеческий мозг? Нуте-с, непременно после обсудим. Я здесь касательно операции, и мне необходима самая стерильная операционная и инструменты. И, конечно же, толковые помощники. Кого-нибудь посоветуете?

— Разве что себя, я думаю, что достаточно опытен для… Для чего, коллега?

— Извлечение осколка, коллега. Операция со вскрытием плевральной полости.

— Я — лучший ассистент для подобных операций, идемте, осмотрим инструменты, я распоряжусь подготовить операционную.

— Неужели Савентумская Высшая медицинская школа так и отвергает все приглашения своих учеников на обмен опытом? — с грустью вопросил доктор Цельсий.

— Нет-нет, что вы, коллега, все идет замечательно.

— Значит, прогресс все же есть? Признаюсь, это радует.

— Несомненно, — доктор Кельвин все-таки решил уточнить детали операции и имя пациента, а также состояние того на данный момент.

За обсуждением предстоящей операции и ее хода пролетело время, доктора успели обследовать операционную, заставить трижды ее перемыть, для профилактики лени персонала. Наконец, доктор Цельсий отбыл к Дамайнам, где его обещали поселить со всеми удобствами.

Маргарет уже успела заставить мужа поклясться, что тот будет соблюдать все предписания доктора, как бы тяжело они не давались.

— Ты нужен мне живым и здоровым, Джон. И нашим внукам тоже.

— Хорошо, Марго, хорошо, я буду делать все, что скажет этот клистирный сморчок! — бурчал тот.

— Доктор Цельсий!

— Да без разницы, хоть доктор Цельсий, хоть доктор Шмельсий.

— Он поможет тебе прожить достаточно, чтобы ты увидел внуков! — негодовала Маргарет. — Ты понимаешь, что это — наша единственная надежда?

— На внуков? — саркастически приподнимал бровь лорд Джон.

— На то, что ты их увидишь и вырастишь!

— Марго, успокойся и иди уже сюда. Ну же, подумаешь, будет на моей драной шкуре одним швом больше. Ты, кажется, дергаешься больше меня, но ведь это мне вскроют ребра.

— Но ты — МОЙ муж, — она улеглась рядом с Джоном, скинув туфли, не заботясь о том, что помнется платье. — Я волнуюсь за тебя. И не хочу терять так рано.

— Я останусь с тобой рядом. В любом случае, понимаешь? Даже если тело сдастся, я все равно буду с тобой.

— Да-да, будешь обнимать меня ночами и навевать сны о нашей молодости. Перестань, Джон, ты нужен мне живым, — она положила ладонь ему на грудь.

— Прости, любимая. Просто мне страшно, — признание вырвалось против воли.

Маргарет поцеловала его, успокаивая.

— Я с тобой, Джон. Не бойся, они извлекут осколок. И твоя жизнь будет вне опасности.

— Побудешь со мной? — он крепко сжал ее ладонь, не отпуская. — Когда ты рядом, мне гораздо лучше.

— Конечно, я никуда не уйду, — Маргарет улыбнулась мужу. — А ты попробуешь поспать, хорошо?

Он согласился, впрочем, даже если бы и нет, последний бал был явно лишним, растревоженный движением осколок снова колол зазубренным краем в сердечную мышцу, временами накатывала кошмарная слабость. Так что Джон уснул даже без лекарств, которые доктор Цельсий и без того забраковал почти все.

— Травить организм снотворными? Вы с ума сошли! Никаких экстрактов морфина! Пусть спит так.

Маргарет обнимала мужа, усыпляя, позволяя отдохнуть, шептала ему, что она здесь, она никогда его не оставит. Ей тоже было страшно — через день ее мужа заберут в больницу, а выпустят оттуда… неизвестно, когда. Нет, она будет с ним. Рядом, как только позволят. Она и сама задремала рядом, прижалась к мужу, привычно уткнувшись носом ему в плечо. Это было правильно. Джон всегда должен быть рядом.

Помолвку Тео и Жозефин было решено провести не просто тихо, но еще и быстро: Джон Дамайн справедливо опасался, что, случись ему не пережить операции, это торжество отложат на неопределенный срок, а он такого не желал ни сыну, ни будущей невестке. Поэтому уже на следующий день с раннего утра, едва ли не с ночи, слуги бегали, словно ошпаренные, готовясь к вечеру, Даркмайры отправились к Эсташ-Каннигам, Александр и Амалия занимались приведением Тео в божеский вид, вернее, в более-менее спокойное состояние духа.