Эрика Легранж - Фрай Уэнсли – борец с нечистью

Возня Скарабея прекратилась, сердце пастора колотилось в мучительном предчувствии, поскольку чудовище приблизилось к заветному тайнику Фрая. Человек боялся сделать малейшее движение, но его взгляд встретили замершие зеницы, которые уже вываливались из черепа — мертвец склонился над пастором. Фрай ощутил холод смерти, и даже ее объятия, когда понимаешь, что с надеждою стоит прощаться. Чудовище было довольно, его руки снова отросли, и готовы были схватить человека. Собственно, из обычных кистей они превратились в острые клешни и почти вцепились в человеческую плоть, пастор прикрыл глаза моля Всевышнего о прощении.

Волна сильной магии просвистела над ухом Фрая, она несла в себе запах сырой листвы и легкое тепло. Но эта магия атаковала Скарабея, который не ожидал такого и встретил ее спиною, не защищаясь. Его сразу же разнесло вдребезги, на пастора попадали ошметки мертвых черепков и фрагменты силуэта. Он с омерзением откинул их и поднялся на ноги, чтобы видеть своего спасителя. Артхун пришел на выручку, а позади его ровным слоем шагали деревья, будто армия оживших статуй. Они неуклюже передвигались на корнях, которые сложились в пару ног, но растения не привычны были передвигаться:

— Человек, я вдруг осознал, что должен прийти тебе на выручку, ибо, если и ты погибнешь, моему миру уже никто не поможет. Я рад, что успел вовремя, поскольку этот противник очень хитер и прятался от меня, но ты заставил его выйти из укрытия, сформироваться в определенный силуэт и я стал нападать. Мои воины медлительны, а я еще приблизился к заветной пещере и просил Айва появиться.

— Я очень рад, что ты пришел мне на помощь, поскольку не ожидал, что слабый противник напитается силою и сможет дать мне такой отпор.

Артхун поклонился экзорцисту, выражая свое уважение смертному человеку. Но им стоило теперь поторопиться, поскольку Скарабей еще не проиграл битву. Снова закопошились уцелевшие черепки, разгребаясь от останков павших собратьев. К тому времени уже дошагала армия деревьев, когда силуэт мертвеца снова принял человеческую форму. В этот раз противник оценил подошедшую помощь и больше зарычал-застрекотал от недовольства, поскольку теперь сложнее убить безоружного человека. Артхун приказал Фраю взобраться на спину, и быстро переместился в более безопасное место для атаки. Но и Скарабей не согласен был сдаваться и отступать — две армии были на равных.

— Реш-шил воспользоваться помощью друзей, смертный экзорцист? Думаешь, что я снова отступлюсь, ош-шибаешься, — он цедил слова, разглядывая корявых воинов, которые душили его приспешников. Насекомые быстрее закопошились, начали выползать из земли, словно черти, вырвавшиеся из ада.

Фрай и его спутник переставляли ноги и давили всяких червей и жуков, которые наплывами проползали мимо них. Но эти маленькие мертвецы собраны были для атаки деревьев. Вскоре показались прожорливые гусеницы с острыми зубами — опять магическая трансформация — и они жадно начали точить кору. Деревья ощущали боль, если можно так преподнести их ощущения. Они ворочались, переставляли корни, а Скарабей довольно скалился, предчувствуя свое преимущество. Артхун не предполагал такого развития событий, он снова начал применять природную магию. В его рука завертелся шарик, сплетенный с разных заклинаний — здесь был огонь и холод, неистовый ураган и живая сила растений. Он приложил все усилия, чтобы увеличить шар, сделать больше. Он полетел, словно пуля из ружья, раскручиваясь в полете. Скарабей пытался увернуться, его зацепило отчасти, часть грудины отлетела. Повелитель мертвых жуков увидел валяющие остатки его ребер — основу силуэта; теперь он уже не приобретет такие черты, слишком много сил ушло на то, чтобы отрастить руки и подчинить их.

Он зарычал на хранителя священной рощи: все его прислужники замерли на мгновенье, а потом повернули назад. Кентавр ощутил первые укусы их острых зубцов, он панически отбрасывал каждого из этих гадов, но те наползали все стремительнее. Фрай всерьез испугался за лесного жителя, по его мощным оленьим ногам уже текла алая кровь. Человек подскочил к своему спутнику, и начал отдирать от кожи вредных насекомых. Артхун брыкался, что еще больше осложняло пастору его задачу, а позади они слышали тот самый хриплый смех, от которого все внутри трепетало. Но экзорцист не отступал, нужно освободить его друга из плена, иначе эти гады заживо его сожрут — более мучительной смерти не представишь. Человек хаотично начал доставать из сумки свои принадлежности, чтобы определить, что ему надобно для спасения, под руку попался пузырек с водой: пастор взглянул на него, а потом откупорил маленькую пробку, чтобы промыть раны от укусов. Он смочил водою лапы бедного кентавра, как вдруг зашипели от мертвые насекомые и начали безвольно опадать с ног Артхуна.

— Скорее, смочи свои ноги этой водой, и они к тебе больше не приблизятся, — сообщил он лесному жителю, вместе они быстрее справились с напастью, отчего пастор ликовал, а его друг благодарил за помощь.

— Человек, ты избавил меня от неминуемой смерти, я теперь твой должник.

— Рано ты собрался меня благодарить, твой лес еще в опасности, — отозвался Фрай, освобождая местно вокруг них святою водой. Странно, почему священная вода не подействовала на самого Скарабея, видимо сосредоточение его магии сильнее, нежели оно в мертвых насекомых, поэтому Жук выстоял, а его приспешники — нет.

Только рано было радоваться, коли главный враг на свободе. Скарабей заметил, как ловко экзорцист избавил кентавра от его подчиненных, что теперь безвольной грудкой черепков возлежали вокруг пастора. Жук поумерил свое ликование, он мысленно приказал остальным насекомым атаковать деревья, которые тоже претерпевали от нападений зубастой напасти, пока живые существа избавлялись от нее. Артхун болезненно осмотрел своих честных воинов, которые пришли на выручку, но теперь оказались в ловушке. Казалось, этому монстру не страшны были никакие природные хранители, которые из века в век несли постоянный дозор, отлавливая в рощах и врагов и заплутавших смертных. Айв ему не ответил, древнее существо не подавало о себе знать, сколько бы его верный помощник не пытался дозваться. У кентавра остался только человек-союзник, и надобно было его просить выручить еще и лесных исполинов.

— Прошу тебя, смертный, избавь верные войска от происков этого чудовища, иначе я останусь без защитников, и некому будет бороться со злом, что окружило наш лес.

Пастор посмотрел на несколько бутылочек, прекрасно осознавая, что их не хватит на такую ораву деревьев, но отказать своему верному союзнику не мог. Но ведь он не спасет и трети деревьев, их стволы огромны, чтобы охватить все тоненькой струйкой, и мало ли, не пригодятся ли заветные бутылочки в будущем. Но кентавр смотрел на своего друга с мольбою в глазах, ему больно было наблюдать за тем, как его армия скоро станет обыкновенной трухой. Фрай некоторое время колебался, посматривая на прозрачные пузырьки. Он вспомнил былые времена, когда духи общались с Фраем, нашептывая его будущее или прошлое. Однажды пастору приснилось далекое ушедшее, когда он был воплощением прошлой жизни; потом ему снилось теперешнее, но еще никогда он не видел грядущего. Фрейлин однажды говорила, что была хранительницей прошлого, его дядя колдун имел дело с теперешним. Но были и такие волшебники, которые могли взглянуть в грядущие дали, оттого их в этом мире называли ангелами и таких волшебников нельзя встретить просто так, но если нужна помощь…