Эрика Легранж - Фрай Уэнсли – на службе тайного министерства

— Вы не переживайте, это не отнимет у вас, и у меня много времени. Лишь небольшая экскурсия задворками вашей памяти и сознания, потом беседа, и вы будете свободны. Но мне нужно ваше согласие в письменном виде, ибо это прямое… ну скажем, небольшое вмешательство в ваше сознание, а я хочу придерживаться всех установленных рамок закона, — она подошла к столу, открыла небольшой шкафчик и достала оттуда пожелтевший документ со всеми вензелями и даже гербовым тиснение на красном воске.

Перед молодым человеком легло письмо, извещающее его, что он дает полное согласие на «задушевную» беседу с ним, когда он будет немного «неосознан». Суть этого разговора он не вспомнит ровно до того момента, когда другое лицо не произнесет нужное слово-код, тогда прошедший эту беседу, начнет говорить ровно то, что ему вложили в голову и запоминать все факты с удвоенной внимательностью, даже подмечая малейшие подробности своих собеседников. А потом сможет точь-в-точь все изложить, если опять же будет названо нужное слово. Пастор был немного озадачен смыслом документа, но леди Шерон горячо уверяла, что все это предосторожности и формальности и ничего страшного не будет, они мило побеседуют и на том могут быть свободны. Получив желаемое согласие в виде личной подписи, дама осторожно спрятала вышеупомянутый договор обратно в ящик и села напротив джентльмена.

— Мистер Фрай, если вы мне доверяете, то просто расслабьтесь и некоторое время смотрите на этот сверкающий медальон. — Она показала незатейливую штукенцию у себя в руке. — Готовы?

Молодой человек кивнул, расслабленно откинулся на спинку стула и начал взирать на сверкающую безделушку в руках дамы, которая поначалу просто вертелась на цепочке, а потом стала медленно раскачиваться. Блики, отражающегося света, причудливо играли на медальоне. Казалось бы, что он состоял из метала — золота или бронзы, но неожиданно на нем обнаружился камешек, как сверкающий бриллиант. И этот камешек был впаян в самый центр безделушки, играя солнечными зайчиками. Пастор заворожено начал ловить каждое преломление света, а в середине драгоценного, граненного камня тонкой змейкой бегал электрический разряд, который бывает, когда молнии рассекают небеса. Но это теперь называется новым, модным словом — электричество. Такое же самое чудо, как паровой двигатель, что дал человечеству толчок к прогрессу. Интересно, а смогут ли когда-то люди воспарить в небеса, как ангелы? Посмотреть на мир глазами птиц? Такие странные мысли витали в голове, снова вспомнились лекции мистера Бреффика, великого ученного, что всю жизнь посвятил физике и почитал Исаака Ньютона наровне с Богом. Это вызывало в умах его студентов некоторые вопросы, но увлеченный экспериментатор доказывал важность открытий с Божьим промыслом, который эти самые умы должны были нести в массы.

Так ярко всплывали картинки из прошлого: детство, отрочество, юность, взрослая жизнь. Вот он несется по полянке около дома, пытаясь сачком словить бабочку. Вот они с братом пускают камни в пруд, а потом он стоит на дозоре, пока Стивен достает варенье с кладовой, чтобы матушка не поймала юных воришек. Потом частная школа, строгие учителя, строгий отец, родное поместье. Все проплывает приятной лентой воспоминаний, как рисунки в альбоме умелого художника, оживляющего картины. Вот его посвящение в сан и первое впечатление от Дарквудса. Загадочный мистер Хопкинс и дева с рыжими волосами, которая впервые произносит свое имя «Фрейлин». Неожиданно краски сгущаются, ее лицо тонет во мраке, хота только-только она ясным образом стояла возле него, будто кто-то пытается этот образ изгнать с его памяти, очернить его или стереть.

Далее картинка возобновляется, но где-то не чувствуется полнота исполнения, будто чего-то не хватает. Мелькает знакомство с мистером Батлером, та мимолетная и недолгая неприязнь, исходящая от болтливого и самоуверенного человека, сующего нос в разные дела, но вскоре этот человек становится союзником и другом. Приезжает дядя, и тут же на горизонте мелькает светлый образ Марии, его ничего не может затмить, ибо сестра — самый памятный образ в сознании, который нужно постоянно защищать. А дальше все плывет своим чередом, картинки сменяются, тропинка останавливается у самого обрыва, прыжок и он в жертовнике, напротив демона Брахты, зло скалящего на него. Но Фрай уверен в себе, и знает что делать, снова загоняет чудовище в преисподнюю и летит вместе с ним, а дальше картинки становятся обрывками, заполненными болью.

Тяжелый вздох вырвался из уст молодого человека, будто воспоминания снова приносили ему тяжелые переживания, но он терпеливо сносил их проявление в своей голове, упорядоченно все рассказывая. В один прекрасный момент его толкнули, пробуждение принесло небольшую головную боль и осознанность. Пастор взглянул на сидящую возле себя даму, которая лучезарно ему улыбнулась:

— Ну вот и все, мистер Фрай. Мы немного с вами побеседовали и поучились, а теперь приглашаю вас отобедать у меня, ибо завтрак и лэнч мы добросовестно пропустили.

— Мы так долго с вами беседовали, а мне показалось, что прошло минут десять.

— У каждого время исчисляется по-своему, — загадочно ответила леди Шерон и поднялась, заставив пастора подняться вместе с ней. Он ощущал небольшое головокружение, но вскоре все прошло. Блики света уже не казались таким завораживающими, пастор посмотрел на них устало, и прошел мимо. Его спутница выглядела вполне бодро, будто не просидела полдня вместе с Фраем, она по-прежнему улыбалась и щебетала о своем, рассказывая, как вчера гордилась мистером Уэнсли.

Они оказались в ее кабинете, где уже был накрыт небольшой столик на двоих, за окном догорал свинцовым отсветом день, Лондон окутывал желтый туман, и неслись по небу тяжелые тучи. Приятный свет был лишь от свечей и зажженного камина. Пастор с удовольствием принялся за еду, его силы подверглись испытаниям, хотя он не мог понять каким именно, но доверие к этой даме не потерял. Она не навредит ему и сделает все правильно и для его же блага.

Потом они перешли к неторопливой беседе, удобно переместившись к камину. Фрай беседовал с этой открытой женщиной, не скованный никакими предрассудками общественного мнения, будто был знаком с Шерон всю свою жизнь. Она улыбалась и внимала его каждому слову, Эшли вошел в ее кабинет, застав их за беседой. Опытный шпион не изменился в лице, но непонятно сверкнули его стальные глаза, когда сестра попросила удалиться незваного гостя. Тут же хотел уже откланяться Фрай, но дама неожиданно задержала молодого человека.

— Стойте! — заговорила она, ее глаза щенячьи взглянули на пастора. — Вы уже уходите от меня? Я думала, наше общение доставляет вам радость?