Екатерина Лесина - Внучка берендеева. Третий лишний (СИ)

И головой покачала этак, укоризненно, дескать, ты, Зослава, никогда б этакого глупства не допустила б.

Я ж стою.

Мешаю.

Гляжу на пузыри, которые поднималися крупными, с перепелиное яйцо, да и лопалися беззвучно. Осталось немного. Пара капель полынного отвару. И в самом конце, когда уже огонь погаснет, ложку воску.

- А те, что постарше, поумней, тем на Акадэмию работать неохота. Боярыни вовсе к работе не обучены. Им бы только крема да маски варить, чтоб кожа бела, чтоб волос пышен... а которые простого звания, то и на город работают. Им выгодней сварить да продать кому... а я маюся одна-одинешенька... благо, бабка твоя оказала любезность.

Киваю.

Ото ж, оказала... и мне-то с этою любезностью чего делать?

- А ты, Зослава, вовсе старую забыла. Обижаешься за что? - Марьяна Ивановна присела.

- Нет. Работы. Много. Занятая...

Говорю и на зелье гляжу.

Варится.

Булькает.

И рано еще огонь гасить, рано... силою питать - самое время. А на душе вновь кошки скребут будто бы... ох, неспроста разговору эту завели. А у бабке я вчерась была, проведывала. Пряников принесла ей и еще ниток всяких, она-то у меня хоть и плачется, что глазами стала слаба, да без рукоделия не может.

- Занятая... и чем же ж? - Марьяна Ивановна улыбалась ласково-преласково. - Слыхала, Люциана учить тебя взялась... правда?

- Правда.

От того я не скрываю.

- И чему?

- Да... всему... понемногу... основы... - от не умею я илгать. И дивно. Правда-то простая, немашечки в том тайны никакой... учуся.

Пальцы свои ставить верно.

Говорить, чтоб слово Словом делалося.

Писать... чертить... да всякому и по-малости, навроде и проста наука, а без нее никак не выйдет из меня магички.

- Учишься... а зачем тебе, Зослава, эта наука?

Она сама погасила пламя под котелком.

- Как это, зачем?

- Люциана у нас была честолюбива. Хотелось ей всего и своим трудом. Славы снискать. Магичкою стать... в прежние-то времена все больше мужчины магией занимались. И в том имелся смысл. Зачем на женщин время тратить, когда интересу ей - муж и дети? И забудет она, что за мужем этим, что за детьми, всякую науку... это у меня дар был велик, вот и не спрашивали, чего желаю... а ты... да, ты одарена, Зослава... но чего ты хочешь?

А того и хочу.

Дома своего.

Мужа.

Деток... обыкновенного. И чтоб жили душа в душу. И чтоб детки здоровы были... и чтоб бабка их понянчить успела, как сама того желает... жизни простой, смерти легкой.

- Не науки, явно... извини, но из тебя исследователя не получится, - Марьяна Ивановна протянула мне баклажку с воском. - Нет в тебе желания экспериментировать, того естественного любопытства, которое и дает в итоге результат. Я вот сегодня Ильюшку ругала. Но это так, чтоб не загорался. А то ж иные эксперименты до добра не доводят... батюшка его... не важно. Главное, что Ильюшке-то все не сидится, что мало ему всегда... и будет искать большего. И, глядишь, найдет. Ему наука не ради славы нужна, а ради самого процесса познания. Понятно?

Я пожала плечами. Не сказать, чтоб сильно понятно.

Это она про тое, что Ильюшка порой за книгою света белого не видит, да и не надобен ему свет оный, разве что к книге впридачу? И что любит он всякое... этакое... по-свойму вывернуть? Так оно и есть... а я что? Мне б писаное усвоить.

Намертво.

Кивнула.

Стою, мешаю воск, которому бы давно разойтись, зелье скрепляя, да и думаю, что разговора эта - не спроста. Бабка моя просила вразумить? Аль по собственному почину Марьяна Ивановна решила? По надобности некое?

- И вот возникает закономерный вопрос... зачем? Ладно бы тебе еще среди целительниц, все занятие пристойное для девки. Да и нужное. В Барсуках-то ваших целительницы нужны... жила бы себе, горя не знала... да и в прочиих местах. Полезное дело. Уважаемое. А ты куда поперлась? В боевые магики? Защиту магическую ставить?

Она фыркнула и велела:

- Прекращай дурить. Неси заявление, Фролка его мигом подпишет. И я против не буду. По знаниям твоим сразу на третий курс и переведу. Нечего тебе с молодыми дурищами делать. Ты девушка серьезная, ответственная... оформим тебя заодно на кафедру мою, скажем, на половину ставки.

- Чегось?

- Работать будешь, - ласково пояснила Марьяна Ивановна. - Травки там перебирать... а то лето ж идет, а рук не хватает. Прежде-то Милослава помогала, упокой Божиня ее душеньку. И чего с нею случилося? Никогда-то она прежде на сердце не жаловалась... а тут не выдюжило... ну да ладно, Фролушке видней... сказал сердце, так оно и есть.

И глазоньки потупила.

Коснулась лба, сложенными щепотью пальцами. Вздохнула будто бы тяжко, та в том вздохе мне притворство услышалось.

- Мы ж не о ней, мы ж о тебе, Зославушка. Вот станешь травки сортировать. Кого сушить, кого парить... кого вот на нарезку и в стазис. С этим бы ты управилася. Чай, работа знакомая... ты присядь, Зославушка, присядь... а то ж с тобою и словечком не перемолвишься. Всюду то один, то другой хвостом ходит. Почетне, конечно, да неудобственно.

Я и присела.

От удивления.

Нет, травы перебирать, работа и вправду знакомая. Небось, в последние-то годы я сама их и перебирала. Бабка все на глаза жаловалась. Да и марудно сие, неприятственная. Посидишь денек, травинку к травинке раскладывая, после и плечи ноют, и спина болит.

И перед глазами мельтешит.

- Отвары какие попроще... настои... и платют тут неплохо, поверь... - и в глаза смотрит.

Платют?

Это хорошо, а то милости милостями, но свою копейку завсегда иметь охота. Да только мнится мне, что, пожелай Марьяна Ивановна, мигом желающие отыскались бы. Неужто средь выпускниц все-то при делах да при местах? Ладно те, которые при мамке да тятьке ждут и не чают как в дом родный возвернуться. А вот девки звания простого?

Им-то и есть куда возвращаться, да...

Одно дело в каких-нибудь Барсуках целительницею жить. А другое - при Акадэмии... этак, глядишь, потиху и помалу в преподаватели выйти получится. Марьяна Ивановна, будто мысли мои подслушавши, продолжила:

- А диплом получишь... и на моем факультете ты его всенепременно получишь. Я своих девочек в обиду не даю... так вот, получишь и при желании тут останешься. Дам тебе для начала курс попроще. Скажем, будешь летом на практику выводить, травки показывать... или там методы сушки прочитаешь. Сдашь минимум преподавательский... помощником годик-другой, а там и сама... мне на смену... у меня-то годы не те...

И вновь вздохнула тяжко.

Это она от бабки набралася. Та-то вздыхать горестно зело умелая была. Бывает так вздохнет, что прямо сердце в грудях от жалости переворачвается. Спытаешь, чего, мол, сталося... а у нее горе какое, навроде мухи, что на варение села да попортила.

- Сердце-то ослабло... и спину тянет... сил никаких нет. Бывало, лягу и лежу, лежу... сяду и сижу, сижу... а чего сижу? Сама не ведаю. Охохоюшки... у всех у нас век недолог...