Стивен Эриксон - Сады Луны

— Тогда почему же, — поинтересовался Тайшренн, — он появился на улице? Почему не в твоей комнате?

Рваная Снасть улыбнулась.

— Могу только высказать предположение.

— Будьте добры, — кивнула адъюнкт.

— Моя комната защищена чарами, — сказала Рваная Снасть. — Самые внутренние, из Высшего Тира.

Тайшренна это явно очень удивило.

— Такие чары, — продолжала Рваная Снасть, — создают течение, поток силы, который пульсирует, словно быстро бьющееся сердце. Я подозреваю, что эти чары оттолкнули Пса от моей комнаты, поскольку в переходном состоянии — на полпути между своим миром и нашим — Пёс не мог полностью проявить свою силу. Но, оказавшись здесь, смог и разбил мою защиту.

— Как тебе удалось отбиться от Пса Тени? — уточнил Тайшренн.

— Повезло, — без колебаний ответила Рваная Снасть. Ответ повис в воздухе, и Току показалось, что все позабыли про еду.

— Иными словами, — медленно проговорила Лорн, — вы полагаете, что вмешались Опонны.

— Да.

— Зачем?

Рваная Снасть коротко расхохоталась.

— Если бы я могла это понять, адъюнкт, я была бы очень счастлива. В общем, — веселье покинуло её, — похоже, нас используют. Сама Империя стала пешкой в игре.

— А выход есть? — Дуджек прорычал эти слова так, что все вздрогнули.

Рваная Снасть пожала плечами.

— Если и есть, он заключён в Даруджистане, поскольку именно там, видимо, будет разыграна центральная часть гамбита Опоннов. Но учтите, Первый Кулак, возможно, Опонны как раз и рассчитывают заманить нас в Даруджистан.

Ток откинулся на спинку кресла, рассеянно почёсывая шрам. Он подозревал, что всё далеко не так просто, хотя не мог найти явного повода для подозрений. Ток поскрёб шрам сильнее. Рваная Снасть могла быть очень говорливой, когда того хотела; в её рассказе звучала прямота. Лучшая ложь — простая. Но всё же никто, кажется, ничего особенного не заподозрил. Чародейка искусно перевела разговор со своей истории на то, что за нею последовало. Рваная Снасть заставила всех забыть о себе, и чем быстрей летели мысли, тем быстрей забывались всякие сомнения в правдивости её слов.

Ток внимательно следил за чародейкой, и только он заметил победный блеск в её глазах, когда Лорн заговорила.

— Опонны — не первые боги, которые пытаются манипулировать Малазанской империей, — сказала адъюнкт. — Остальные проиграли, отступили, истекая кровью. К несчастью, Опонны не усвоили этот урок — как, впрочем, и Престол Тени. — Она глубоко вздохнула. — Рваная Снасть, вам необходимо — жизненно необходимо! — несмотря на расхождения с Высшим магом, объединить усилия и выяснить подробности вмешательства Опоннов. Тем временем Первый Кулак Дуджек будет продолжать готовить свои легионы к выступлению и усиливать нашу власть в Крепи. А я скоро покину город. Не сомневайтесь, моё задание преследует те же цели, что и ваше. И ещё кое-что. — Она обернулась к Току. — Я бы хотела услышать, как Коготь оценивает то, что здесь прозвучало.

Солдат удивлённо уставился на неё. Он принял на себя предложенную роль, даже не понимая этого. Ток выпрямился и взглянул на Рваную Снасть. Она явно встревожилась, спрятала руки под столешницу. Он подождал, пока их взгляды встретятся, а затем повернулся к Лорн.

— Чародейка говорит правду. Настолько, насколько сама её знает, — ответил Ток. — Догадки Рваной Снасти искренни, хоть в том, что касается динамики магии, — от меня толку мало. Это, возможно, прокомментирует Высший маг Тайшренн.

Казалось, Лорн была слегка разочарована оценкой Тока, но только кивнула:

— Значит, принято. Высший маг?

Тайшренн медленно вздохнул.

— Всё верно, — произнёс он. — Предположение здравое.

Ток снова наполнил бокал. Первую перемену блюд убрали почти нетронутой, но когда подали второе, все сосредоточились на еде и разговор угас. Ток ел медленно, избегая встречаться взглядом с Рваной Снастью, хотя чувствовал, что она снова и снова смотрит на него. Он задумался над собственным поступком: обмануть одним махом адъюнкта Императрицы, Высшего мага и Первого Кулака — это опрометчиво, скорее даже, самоубийственно. И двигали им не только рациональные мотивы, отчего всё выглядело ещё тревожнее.

У Второй армии была долгая, кровавая история. Несчётное количество раз одни ставили на карту всё ради других. И очень часто собой рисковали кадровые маги. Он был на равнине под стенами Крепи, наблюдал, как и тысячи других солдат, гибель отряда чародеев — в борьбе с безнадёжно неравными силами. С такими жертвами во Второй не могли просто так смириться. Хоть Ток и был Когтем, лица, которые окружали его, лица, которые смотрели на него в надежде, отчаянии и — иногда — с холодной отрешённостью, эти лица служили Току зеркалом, и они на каждом шагу бросали вызов Когтю. Годы обучения среди Когтей, годы, когда всякое проявление чувств и привязанностей искоренялось и подавлялось, не выдержали столкновения с обыденной реальностью Второй армии. Сегодня — своими словами — Ток возвратил долг Рваной Снасти, да не только ей, а всему отряду кадровых магов. И неважно, поймёт она или нет (а Ток знал, что его действия наверняка сбили её с толку), — всё это неважно. Он сделал это ради себя.

Ток выпрямился.

«Вот ведь странно, — подумал он, — шрам перестал зудеть.»

Голова кружилась. Пошатываясь, Рваная Снасть шла по коридору к дверям в свою комнату. Это не вино. Нервы так напряжены, что даже крепкое пьётся, словно вода, и опьяняет не больше.

Адъюнкт Лорн разворошила воспоминания, которые чародейка годами старалась упрятать как можно глубже. Для Лорн это было кардинально важное событие. Но для Рваной Снасти — лишь один кошмар из многих. Однако всё равно это преступление завело её дальше, чем другие, в итоге чародейка оказалась во Второй армии — в той же, куда попала когда-то новобранцем. Круг замкнулся, но за это время Рваная Снасть изменилась.

Эта привязанность, все эти годы службы, сегодня вечером спасли ей жизнь. Чародейка понимала, что сегодня Ток Младший солгал ради неё, и взгляд, которым они обменялись перед тем, как Коготь огласил свои выводы, был яснее ясного. Хоть Ток и пришёл во Вторую в качестве Когтя, шпиона, даже годы обучения в этой тайной организации не устояли перед напором нового мира, в котором он оказался.

Всё это Рваная Снасть понимала совершенно отчётливо, потому что то же самое случилось и с ней самой. Чародейка, которая много лет назад вошла в Мышиный квартал, заботилась только о себе. Даже попытка отгородиться от ужасов, частью которых она стала, была следствием эгоистического желания бежать, скрыться от собственной совести — но в этом Империя ей отказала. На следующий день после бойни в Мышином квартале к ней подошёл старый солдат. Седой, безымянный ветеран, которого послали, дабы убедить чародейку, что в ней по-прежнему нуждаются. Она хорошо помнила его слова: «Если ты когда-нибудь убежишь от вины прошлого, сбежишь и от собственной души. И когда та тебя снова нагонит, она тебя убьёт». А потом, вместо того чтобы совсем отказать ей в отчаянном желании скрыться, он отправил её в армию ветеранов, Пятую, пока не настала пора вернуться — во Вторую, под командование Дуджека Однорукого. Так она получила второй шанс.