Джон Толкин - Властелин Колец: Братство Кольца

— Думаю, мы не будем говорить об этом, по крайней мере пока, — вежливо ответил ему Фродо. Он понял, что даже в доме Элронда Кольцо не было предметом для обычных разговоров, к тому же ему хотелось хоть на время забыть о своих бедах и тревогах. — Мне тоже очень интересно узнать, — добавил он, — что привело такого почтенного гнома в такую даль от Одинокой горы.

Глоин взглянул на него:

— Если ты ничего не слышал, то, думаю, пока не будем говорить об этом. Вскоре господин Элронд созовет нас всех, и тогда мы многое сможем услышать. А пока нам есть о чем побеседовать.

До самого окончания пира они разговаривали друг с другом, причем Фродо больше слушал, чем говорил: новости из Удела, за исключением сведений о Кольце, казались мелкими и незначительными, в то время как Глоин многое мог рассказать о событиях на Севере Диких земель. Фродо узнал, что Гримбеорн Старый, сын Беорна, правит множеством сильных людей, и в их землю между Горами и Лихолесьем не смеет сунуться ни волк, ни орк.

— Да, — сказал Глоин, — если бы не люди Беорна, путь из Дейла в Ривенделл давно стал бы непроходимым. Это храбрые люди, они держат открытыми Высокий перевал и Брод у Каррока. Но их пошлины высоки, — добавил он и покачал головой. — К тому же, как и старый Беорн, они не любят гномов. Впрочем, им можно доверять, а это уже немало в наши дни. Но нигде люди не относятся к нам так по-дружески, как в Дейле. Прекрасный народ — люди Барда. Внук Барда Лучника правит ими, Бранд, сын Баина, сына Барда. Он могущественный король, и его земли сегодня простираются далеко на юг и восток от Эсгарота.

— А ваш собственный народ? — спросил Фродо.

— Многое можно рассказать, и хорошего и плохого, — ответил Глоин, — но больше хорошего. До сих пор мы были счастливы, хотя и нас коснулась Тень, что омрачила нынешние времена. Если вы на самом деле хотите узнать о моем народе, я с радостью расскажу вам новости. Но останови меня, если устанешь. Говорят, язык гномов не удержишь, когда они рассказывают о своей работе.

И Глоин пустился в долгий рассказ о делах королевства гномов. Он был рад вежливому и внимательному слушателю: Фродо не проявлял ни следа усталости и не делал попыток изменить тему, хотя на самом деле он вскоре запутался в незнакомых именах и названиях, о которых прежде никогда не слышал. Впрочем, ему было интересно узнать, что Даин все еще Подгорный король; теперь он уже стар (ему минуло двести пятьдесят лет), всеми уважаем и сказочно богат. Из десяти товарищей, уцелевших в битве Пяти Воинств, семеро все еще с ним: Двалин, Глоин, Дори, Нори, Бифур, Бофур и Бомбур. Бомбур так растолстел, что не может сам добраться от дивана до кресла за столом, и его поднимают шестеро молодых гномов.

— А что стало с Балином, Ори и Оином? — спросил Фродо.

Лицо Глоина омрачилось.

— Мы не знаем, — ответил он. — Именно из-за Балина я и прибыл сюда просить совета у тех, кто живет в Ривенделле. Но давай сегодня говорить о более веселых вещах.

И Глоин стал рассказывать о делах своего народа, о великой работе гномов в Дейле и Подгорье.

— Мы хорошо потрудились, — сказал он. — Но в изделиях из металла мы не можем соперничать с нашими отцами, многие из их секретов утрачены. Мы делаем добрые латы и острые мечи, но не можем снова изготовить кольчугу или клинок, которые сравнились бы с теми, что были до прихода Дракона. Только в рудничных работах и строительстве превзошли мы прежнее. Поглядел бы ты, Фродо, на каналы Дейла, на наши фонтаны и пруды! А дороги, мощенные разноцветными каменьями! А залы и подземные улицы с арками в виде деревьев! А террасы и башни на склонах Горы! Тогда бы ты убедился, что мы не бездельничали.

— Я обязательно приеду и посмотрю, если смогу, — заверил Фродо. — Как бы удивился Бильбо, увидев, как все изменилось после того, что натворил там Смауг!

Глоин посмотрел на Фродо и улыбнулся.

— Ты очень любишь Бильбо? — спросил он.

— Да, — ответил Фродо. — И хотел бы увидеть его больше, чем все башни и города в мире.

Наконец пир кончился. Элронд и Арвен встали и направились к выходу, за ними последовали все остальные в строгом порядке. Дверь распахнулась, они прошли широким коридором в следующий зал. В нем не было столов, но в большом очаге между резными столбами ярко пылал огонь.

Фродо обнаружил, что рядом с ним идет Гэндальф.

— Это Зал огня, — сказал маг. — Здесь ты услышишь много песен и историй — если не уснешь. Кроме праздничных дней, этот Зал всегда пуст, и сюда приходят те, кто хочет спокойно поразмышлять в одиночестве. Круглый год здесь в очаге горит огонь.

Элронд вошел в Зал и направился к приготовленному для него сиденью. Зазвучала нежная музыка эльфийских менестрелей. Зал медленно заполнялся, и Фродо с радостью глядел на множество прекрасных лиц. Золотые отблески пламени играли на их лицах, сверкали в волосах. Внезапно Фродо заметил у огня небольшую темную фигуру. Кто-то сидел на стуле, прижавшись спиной к столбу. Рядом с ним на полу стояла чашка и лежал кусочек хлеба. Фродо решил, что это больной (если только в Ривенделле могут быть больные), который не смог прийти на пир. Голова незнакомца была опущена на грудь, он, казалось, спал, и темный капюшон закрывал его лицо.

Элронд подошел и встал рядом с молчаливой фигурой.

— Проснись, маленький господин! — сказал он с улыбкой. Потом, повернувшись к Фродо, поманил его: — Наконец пришел час, которого ты так ждал, Фродо, — сказал он. — Вот твой друг, которого ты давно не видел.

Сидевший поднял голову, откинув капюшон.

— Бильбо! — бросился к нему Фродо.

— Здравствуй, Фродо, сынок! — сказал Бильбо. — Наконец-то ты здесь. Ну, ну! Сегодня был пир в твою честь, я слышал. Надеюсь, ты повеселился.

— Но почему вас не было там? — воскликнул Фродо. — И почему мне не дали увидеться с вами раньше?

— Потому что ты спал. Я-то на тебя уже насмотрелся. Сидел у твоей постели вместе с Сэмом целыми днями. А что касается пира, то теперь мне такие вещи не очень по душе. У меня другое занятие.

— А что вы делаете?

— Ну, сижу, думаю. Я частенько занимаюсь этим, а этот Зал для такого занятия — лучшее место… «Проснись!» Подумаешь! — Он искоса взглянул на Элронда. Глаза его ярко горели, в них не было и следа сонливости. — Я не спал, господин Элронд… Если хотите знать, вы слишком быстро закончили свой пир и побеспокоили меня — как раз на середине песни. Я не успел ее досочинить, споткнулся на одной-двух строках и как раз думал о них. Но теперь, наверное, уже ничего не выйдет: сейчас начнется музыка, и из головы все мысли исчезнут. Придется найти моего друга Дунадана, пусть поможет. Где он?

Элронд рассмеялся.

— Найдется, — сказал он. — Тогда вы отыщете себе где-нибудь уголок и закончите песню, а мы ее послушаем и оценим.