Сергей Шуба - Поиски мира

– Говорит, что её пугают города, не похожие на те, где она привыкла жить.

– Отважная девушка. Спроси, почему она путешествует одна?

– Потому что ищет неприятностей на свою голову.

– Пока вы мне не встретились, было достаточно спокойно, – съязвила дева, поправляя капюшон, который зацепила низко нависающая ветка.

– Что она говорит? Ты спросил, где она остановилась?

– Так где же? – поинтересовался Тахиос. – Ты слышала.

«Они решили, что я уже живу в городе, а здесь обшариваю окрестности. Что ж – так лучше».

– В… «Диком поросёнке».

– В «Диком поросёнке». Ты слышал о таком?

– Нет, но я нечастый гость в Ангмассалике. Последние пару лет я пропадал на границе, не видел ничего кроме деревьев, камней, да птичьего дерьма на них. Ещё иногда звериные следы.

– Ну да, славная жизнь. А где ты остановилась на самом деле?

– Вот уж нет, милый, вот уж не думай, что я захочу поболтать с тобой за кружкой пива.

– Но ведь придётся, Дахата. Ты конечно думаешь, что я шпионю для графини Мельдфандской, а я знаю, что ты шпионишь для империи.

– Но у обоих у нас нет никаких доказательств, – вновь улыбнулась Алвириан. – Или ты предлагаешь обличать друг друга, стоя в воротах, на виду у стражи? – Нет, – ответил Тахиос. – Я хочу поговорить с тобой о Барахе. И о том, кто такой был Кесковит. Я не попытаюсь притянуть тебя к ответу в чужой стране.

– Это так осмотрительно с твоей стороны. Когда ты избавишься от своего дружка, мы сможем немного поболтать, а до тех пор, будь добр – не приставай ко мне.

– Что она говорит?

– Немного расстроена.

У ворот Кискейлт церемонно попрощался с Алвириан, махнул рукой Тахиосу, пообещав ему встречу в таверне «ближайшей к замку – „Золотой лось“ – такую не пропустишь, дружище!» и умчался в сторону Мриермэля видного отовсюду – так велик он был.

Сирота подхватил лошадь Алвириан под уздцы, хотя она насмешливо засмеялась, и они медленно поехали по улице, смотря, как шныряют тут и там лоточники, угольщики, продавцы дров и простой люд.

Город казался более упорядоченным, чем Илон, возможно, потому, что он превратился в столицу совсем недавно – две сотни лет назад только Илон мог похвастаться крепкими стенами и внушительным количеством жителей. На равнине перед ним разыгрывалось бесчисленное количество сражений, всякий бенортский вождь, а потом – герцог, считал своим долгом осадить и взять столицу Груландской Марки, а потом ограбить серебряные копи по соседству. Всё изменилось, когда маркграфом стал Каттан, принц Эврандский. Вынужденный бежать из своего королевства он прибыл в Марку и пять лет служил простым солдатом, пока во время очередного набега бенортов и обороны Илона не проявил себя. К концу осады Каттан принял из рук казначея перстень маркграфа и золотую цепь. Он упорядочил структуру войска, систему сбора налогов и стал окружать Гремящий Кряж крепостями и замками, куда сажал ветеранов, давая им под надзор целые округа. Через десять лет правления Марка являла собой грозную силу, которая на равных могла соперничать с войсками Ниппилара, тогда ещё свободного Гаурдана, Гейцмунда и Индэльгейма. Решив возвратить себе трон Эвранда, Каттан перенес столицу ближе к границе с королевством, преследуя несколько военных и политических целей.

При нём Ангмассалик стал вторым городом Груланда и единственным, построенным по чёткому плану.

Мриермэль же был шедевром оборонного искусства. Одиннадцать башен, уступами возвышающиеся один над другим ярусы обороны, крытый внутренний двор… Алвириан смотрела на замок и подумала, что такого ей совершать ещё не приходилось.

– Ну, – нарушил молчание Тахиос. – Поговорим, наконец?

Он смотрел неё, запоминая каждую черточку лица, изучая её движения, вбирая её всю, целиком, без остатка.

– Поговорим, если перестанешь так пялиться на меня. Я тебе не шлюха.

На лице сироты мелькнуло сомнение, но он не спешил его высказывать.

«Если мальчишку натаскать – из него выйдет толк».

– Скажи мне, как ты втёрся в доверие к солдату?

– Я ехал через границу и наткнулся на разгромленный форт и… мёртвых великанов. Потом пришли пограничники. Командир не хотел, чтобы я распускал слухи в Илоне, и отправил меня сюда, взяв клятву, что я не нападу на его гонца.

– Мёртвые великаны, – задумчиво сказала Алвириан, покачиваясь в седле. – А он не сказал – часто ли у них происходят такие чудеса?

– Чудеса, – повторил за ней Тахиос, вспоминая что-то своё. – Нет, не сказал. Скажи мне, что тебя сюда привело?

– То же, что и тебя, раз ты назвался охотником.

– О, нет. Ты слишком изворотлива. Ты миновала земли графа Мельдфандского и границу раньше меня, хотя была в замке во время Длинной ночи. А я ушел от Танкреда на рассвете. Ты сумела поговорить с Барахом, а он не каждому доверится. Ты что-то искала у Кесковита и вообще – все следы должны были привести тебя к Отеру, а Отер, как известно… – тут юноша осёкся, но Алвириан уловила ход его мыслей.

– Ну что ж, поздравляю, наконец-то ты начал думать, – насмешливо сказала она. – Да ты и сам приехал сюда – не за этим ли? А? Хочешь стать героем? Привезти от настоящего герцога вести сестричке? Только как ты собираешься это сделать, как? Бродить под стенами этого Мриермэля и выть по-волчьи? Перестукиваться?

Жители города бросали любопытные взгляды на странных чужеземцев, говорящих на своём латунном языке и сверкающих друг на друга глазами.

– Отпусти мою лошадь, ты привлечёшь внимание патруля, а твоего друга-солдата уже нет с нами. Кто за тебя поручится, если я сейчас закричу, что ты грабитель?

Тахиос нехотя отпустил повод.

– Если ты сменил хозяина, это твоё дело. Но не надо пытаться отыграться на мне за все свои неудачи.

– Я и не пытаюсь. Но раз ты так заговорила, знай – в Бенорте тебе делать больше нечего. Я запомнил тебя, и, кому бы я ни служил, не думаю, что ему будет полезно твоё присутствие в герцогстве.

– Ты славный малый, Тахиос, но выбрал себе опасную работу. Прощай.

Дева дернула за поводья, стремясь поскорее раствориться в толпе. Сирота соскочил с седла, приметив расторопного мальчишку, и схватил его за плечо.

– Видишь вон ту женщину, что поскакала сейчас вниз по улице? Беги за ней, проследи, где она остановилась, и получишь ещё один такой же, – в руке у пацана пропал серебряный тертарион. – Я буду ждать тебя в «Золотом Лосе», только смотри – не попадайся ей на глаза!

– Я понял, господин, – мальчишка проворно заскользил по обледенелым булыжникам и вскоре скрылся за спинами прохожих.

Тахиос медленно вдохнул, посмотрел на занесённые снегом черепичные крыши, врезающиеся в сизое небо, и подумал о том, что ему повезло.

Мальчишка нашёл его ближе к вечеру, когда Тахиос цедил свою третью кружку пива и думал, как разговорить Кискейлта. Горец должен был назвать ему хоть кого-нибудь в гарнизоне Мриермэля, кто обладал нужными Тахиосу сведениями. «Хотя, конечно, мне нужен не он, а кто-то из города, кто знает всё не понаслышке. Придётся остаться, присмотреться, а деньги тают…»