Сергей Шуба - Поиски мира

Шпионка сглотнула.

– Чувствуешь, как масло течёт по твоим лопаткам? Мои дети бьют без промаха на триста шагов, наконечники их стрел вымочены в отваре из семи ядов, чувствуешь, как они ласкают твою кожу? О чем ты хотела спросить меня перед смертью?

– Тихо, – Алвириан отодвинулась вглубь ложи и жестом приказала телохранителю, евшему её ненавидящим взором, снять накидку.

– Если тебе нужна одежда, я прикажу и её принесут, – обыденным тоном предложил нойон. Казалось, это настолько забавляет его, что он даже не сделал попытки освободиться. А может, чувствовал, что дева настроена серьёзно?

– Ага, и её принесут, натертую соком белены или свитиги, – бросила дева, драпируясь в брошенный ей под ноги наряд.

Старец засмеялся.

– Ты умна, я сразу это увидел. Но что ты будешь делать теперь? Твои люди мертвы, и никто не прикроет тебе спину.

– У меня к тебе вопрос. И если мы договоримся, то я оставлю тебе жизнь.

– Таких как ты не учат оставлять жизнь, – презрительно бросил Эльчи. – Но раз всё так сложилось – спрашивай. Может быть я и отвечу.

– Зеркало Мира – у тебя?

Дева спросила и поняла, что вопрос удивил старца. Не это он ожидал услышать.

– Ты пришла сюда, чтобы узнать об этом? Зеркала Мира у меня нет.

Алвириан легонько нажала на рукоять, и из-под лезвия побежала кровь.

– Сейчас не время врать, Старейший. Не то ты не переживешь четвертого тулэка. Да что там – даже этой ночи не переживёшь.

– Думай что хочешь.

– Ты отличаешься от всех собравшихся здесь, – честно сказала дева, – и потому я не очень-то верю тебе. Не откажешься прогуляться со мной в свою сокровищницу?

– Нет, – вновь с видимым удовольствием засмеялся старик. – Не откажусь. Ты чуешь кровь издалека, но правду от лжи отличить не можешь. Сколько же тебе лет, пришелица с далёкого Юга?

– Больше, чем тебе кажется. Вели своим очистить коридор.

– Как скажешь, красавица. Э-э, баралан нааэ севх! Иль ра!

Они шли по коридору, и еле слышный шепот сопровождал Алвириан на каждом шагу. Горячий воск капал со свечей.

– Скажи, ты знаешь Отера Наорка?

– Старшего сына Дрима? Этого повелителя воронов, как он, глупец, себя называет? – усмехнулся Эльчи-нойон. – Я трижды опрокидывал его отряды в битве, но не смог его пленить – он бился как сумасшедший.

– Тогда откуда он знает, что Зеркало у тебя?

– Это он тебе сказал? – прищурился старик. – До меня доходили вести, что Анриак ведет бои на границе… но что бы то ни было – Отер лжёт. Слышишь? Не о Зеркале Мира надо думать сейчас.

– А о чём же? – спросила Алвириан, припомнив слова Гнакона.

– Если твой серый начальник, сидящий в глухой башне, ещё не разучился разбирать донесения, то он мог понять, что настоящая опасность таится на севере. Там, у гор, что склонились к великой реке. Даже сны говорят об этом.

Дева вздрогнула. «Да защитит меня Единообразный! Он вещает, как пророк».

– Птицы летят с известиями, звери разбегаются. Людей гонит непонятный ужас. Подземные воды покраснели от крови. Я, из рода небожителей, помню то, что было завещано предками. Сказали они: однажды придут. Грядёт то, что предрекали. Однажды придут, облечённые силой, и вновь будут владеть этими землями. И содрогнётся вселенная… а ты подаришь мне смерть и я уже не увижу этого.

– Я отпущу тебя, – с отчаянием сказала Алвириан, так страшно ей стало. – Если дашь мне слово, что не станешь преследовать меня, когда я повезу Зеркало…

– Ты думаешь, это игрушка, что стоит на прикроватном столике, женщина? – холодно спросил старец, который сейчас выглядел столь величественно, что казался представителем иной расы. – Что сделали с твоим разумом пославшие тебя? Зеркало столь велико, что в его раме поместишься вся ты, раскинув руки. Даже впятером вам пришлось бы везти его на телеге. Неужели ты надеешься управиться с этой вещью одна?

– Я сделаю то, что велит мне мой долг, – твердо сказала Алвириан, надеясь и сомневаясь одновременно. «Оно может быть у него… Оно должно быть у него!»

– Твой Отер врал тебе. Смотри сама.

Они стояли у входа в сокровищницу. Эльчи-нойон сделал знак, и огромные стражи в позолоченных масках с натугой распахнули тяжелые створки.

– Здесь всё: дань окрестных племен, добыча, захваченная в походах и сокровища моего рода. Но ты не найдёшь Зеркала.

Алвириан переступила через порог и поразилась тому, что увидела. Лестница у её ног уводила вниз, даже не на первый этаж, а в подземелье, и оттуда мягким блеском сияли серебряные и золотые вещи, расставленные на полках, сложенные на коврах, грудой брошенные у стен и перегородок. Глаза разбегались.

– Многие думали, что можно прокопать подземный ход и похитить принадлежащее мне, – нараспев сказал старец, – но камни там, в основании, размером с быка и скреплены известью. Многие думали, что стоит сжечь Длинный дом, и всё моё золото растечётся по земле, но стены его пропитаны специальным настоем, сопротивляющимся огню, и обмазаны глиной, которая от огня становится лишь крепче. Кто-то хотел украсть, минуя стражей, но здесь только один вход, и со второго этажа не так-то просто бежать, как с первого. Ты видишь – вот оно лежит – внизу, на площадках, куда можно добраться, приставив лестницу, на галерее, видишь ли ты то, что тебе нужно?

Видишь ли? Возьми вот этот халат с соболями, возьми броню, изукрашенную каменьями и золотой насечкой, возьми лук себе по руке, но Зеркала ты не найдёшь…

Дева смотрела и смотрела вниз, из-за его плеча и отчаяние заполняло её душу.

– Мы пойдем в твои покои, – сухо произнесла она, уже ни на что не надеясь.

– Конечно. А пока мои слуги приготовят тебе трех самых быстрых жеребцов. Ты поскачешь, день и ночь, день и ночь, только вести твои запоздают, убийца. Ведь следом за тобой будут спешить пятьдесят тысяч моих воинов и ничто не остановит их, пока они не осадят своих коней у стен вашей столицы. Гонцы тулэка приглашали юнца с белыми волосами в поход на империю, но он не внял их уговорам, а теперь мы же спасём его шею от позорного ярма…

Кровь била деве в виски, она едва сдерживалась, чтобы не застонать от осознания своей ошибки. Отер предатель! Правду говорил про него Тахиос – он никогда не пойдет на то, чтобы воевать с чужаками на родной земле. О они поверили ему, и теперь орда туэркинтинцев вторгнется на земли Анриака и империя увязнет в войне на два фронта. «Мазь! Я могу послать птицу, и она успеет предупредить!»

– Где мои вещи и моя одежда?

– Ты же видела – всё горело у входа на арену. У нас принято давать всё новое возродившемуся к жизни.

– В моей сумке… – шпионка вспомнила о подарке Раммаса, – была статуэтка. Она очень мне дорога.

– Тебя услышали, – бесстрастно сказал нойон.