Эрлик в тумане

— Если и так, вряд ли я их узнаю, — ответил Ганзориг. — Но всё же не хочу упустить свой шанс.

— Поскольку к нам присоединился адмирал, необходимость в стратегическом консультанте отпадает. Извините, Чжу, — Франц посмотрел на одного из офицеров «Цзи То». Тот коротко кивнул. — Кроме того, у нас есть мистер Ди, на которого мы тоже будем рассчитывать, если по ту сторону сложится ситуация, требующая силового решения.

Ганзориг посмотрел на Кана. Он не знал, что братья имеют в виду, и с лёгкой тревогой подумал, что ему практически ничего не известно о своих будущих спутниках, кроме, пожалуй, Саар.

— Мы отправляемся завтра в полдень. Но есть несколько формальностей, которые надо решить сегодня. Нам потребуется отслеживать ваше самочувствие, — сказал Франц, — поэтому зайдите к корабельному врачу «Цзи То», — Франц широким жестом указал на одного из офицеров, сидевших неподалёку от Вараввы Фостера, — и он поставит вам эпидермальный имплант. Это небольшая гибкая микросхема, которая клеится на плечо. С неё мы будем читать ваши показатели на «Грифоне». Разумеется, тех, у кого он уже есть, это не касается, — Франц посмотрел на капитана Ормонда. — Также вас снабдят набором вещей. Для этого отправляйтесь в хозяйственную часть и заберите сумки, которые вам приготовили. А теперь, если больше ни у кого нет вопросов, все свободны. Мы бы попросили задержаться госпожу Саар, — закончил Франц. — И примерно через час ждём мистера Ди.

— Бабушка… — в тревоге прошептала Тома, и Саар, которая относилась к своей подопечной более чем снисходительно, на этот раз испытала раздражение.

Тома слишком зависела от неё, и это никак не было связано со слепотой. Организм скомпенсировал врождённый недостаток, обеспечив себя иными средствами координации в пространстве, и Тома довольно легко ориентировалась в помещениях. Однако на улице, среди множества людей, она оказывалась практически беспомощна. Родители, малообразованные, бедные люди, отправили слепую дочь в интернат и забыли о ней. Вечно испуганная Тома росла абсолютной жертвой, несмотря на свои возможности прогнозирования. С детства понимая, что ей дан необычный талант просчитывать варианты будущего далеко вперёд, она долгое время не доверяла своим способностям, а когда путём проб и ошибок научилась ими пользоваться, не видела возможностей изменить свою жизнь к лучшему. Так прошло много лет, пока однажды в городок, где она жила, каким-то невероятным образом не занесло Саар. В один из вечеров Тома увидела свой единственный шанс и, ещё не зная толком, к кому и куда идти, сбежала из интерната. Используя свои вычислительные способности, за ночь она добралась до дома, где остановилась Саар, и взмолилась, чтобы та взяла её к себе. Колдун, у которого Саар поселилась, потом сказал ей, сколько вероятностей ей понадобилось просчитать, чтобы в городе с населением почти 20 тысяч человек найти нужную улицу, дом и квартиру. Саар подозревала, что одними вычислениями дело не обошлось, но девочку приняла: время от времени она брала учениц, а вместе с Томой у неё появлялось куда больше шансов опережать московских колдунов на шаг или даже на два.

Однако в зависимость от Саар она попала по собственной воле. Старая колдунья не воспитывала в ней покорность и поначалу была уверена, что оказавшись на свободе, узнав, кто она такая, и овладев азами колдовства, Тома изменится. Однако с тех пор прошло уже пять лет; Томе было двадцать, а вела она себя как двенадцатилетний ребёнок и взрослеть не собиралась.

— Иди в каюту, — прошептала Саар. — Дойдёшь сама?

Она осмотрелась в поисках Ганзорига, к которому испытывала больше доверия, чем к остальным в группе, чтобы попросить его проводить девушку, однако тот уже покинул зал.

— Я помогу! — перед ней вырос Вальтер. — Не беспокойтесь, всё будет в порядке. Я её отведу.

Саар взглянула на него с недоверием: ей не понравилось, что мальчишка вот так просто разглядел её желание. Что ж, значит, она была слишком откровенна. Урок ей на будущее — не расслабляться в присутствии такого чтеца.

— Иди, — сказала Саар, подтолкнув Тому. Вальтер вежливо взял её под руку, и они направились к дверям. Когда зал опустел, Саар отвернулась от выхода и взглянула на братьев. Оба они смотрели на неё выжидательно.

— Думаете, мне есть что добавить? — спросила она.

— Мы вообще-то хотели узнать о Томе, — сказал Джулиус. — Она ведь смотрела, не так ли?

Братья не нравились Саар с самого первого дня. Она признавала их научную отвагу и интеллект, но этим её доверие ограничивалось. Она была убеждена, что тело всегда отражает живущую в нём душу. Иногда оно выбирает для этого незаметные знаки, которые надо искать, а иногда всё становится ясно с первого взгляда, как это бывает у ярко раскрашенных ядовитых змей, насекомых и лягушек. В её планы не входило брать в руки эту змею. Саар была уверена, что пока остаётся с братьями в сугубо деловых отношениях и не переходит этих границ, они предсказуемы и безопасны, насколько это может быть, когда имеешь дело с двумя учёными, снарядившими экспедицию в многомерную аномалию, разверзшуюся посреди Индийского океана.

— Да. Она смотрела, но толком ничего не увидела.

— И всё же, — сказал Джулиус, — она увидела достаточно, чтобы испугаться больше обычного.

Саар прищурилась.

— Могу лишь сказать, что в аномалии мы выживем — по крайней мере, какое-то время. Но то, что там внутри, не друг, а враг.

— Ну разумеется, — хмыкнул Джулиус.

— Что значит «разумеется»? Вы считаете, там могут быть живые существа?

— Тому что-то напугало, — сказал близнец. — Нам бы не мешало знать, что это было.

— Когда она вышла из транса, у неё случилась такая истерика, что мы обе не спали всю ночь. Но ответа я так и не добилась. Советую как следует позаботиться о безопасности. Не знаю, какой стратег ваш адмирал, но мальчик, на которого вы решили опереться, не внушает уверенности, разве что он орудует своими железными когтями так же хорошо, как расчёской по утрам.

Джулиус расхохотался. Улыбнулся даже Франц. И вдруг Саар поняла, что в эту минуту с ней происходило нечто удивительное. Она хотела им понравиться, несмотря на всё, что о них думала.

Трудно было отрицать, что если бы эти двое родились в своих собственных, отдельных телах, она бы постаралась найти к ним подход. Саар любила мужчин, пусть даже причины для сближения с ними были сугубо прагматическими. Не будь эти двое отмечены самой природой как ядовитые твари, они бы непременно стали объектом её пристального внимания.

— Хорошо, — сказал Франц. — Мы надеемся, вы сообщите нам, если до отбытия она увидит нечто важное. И объясните ей, будьте добры, что она — наш лоцман в том море вероятностей, куда мы завтра отправимся. Мы будем использовать её всё время, каждый день, так что вселите в неё побольше смелости и уверенности. Нам бы не хотелось держать вашу подопечную в постоянном страхе.