Александр Золотая Грива.

Но сенатор всё же был слабым человеком и надежда, совсем было угаснувшая, вспыхнула с новой силой. Он не подал вида, сохранил лицо таким же непроницаемо спокойным, даже равнодушным, но внутри словно взорвалось. Старое сердце забилось как в молодости, нагнетая жар, мышцы напряглись, он готов был бежать, кричать и драться со всём миром!

Едва сдерживая рвущийся из груди крик, царственно наклонил седую голову, давая понять, что вопрос решён, легат может забирать этериота Александра в экспедицию прямо сейчас, а всё формальности во дворце императора, он, сенатор Марцеллий, решит.

Военные ушли. Сенатор позвал секретаря, буркнул, что на сегодня приёма не будет. Несколько минут сидел неподвижно, успокаивая разбушевавшееся сердце, потом вышел на балкон. Глядел сквозь перила на огромный город, дворцы, дома, снующих внизу людей, постепенно успокаиваясь. Почему-то опять появилось то странное чувство временности всего существующего. Марцеллий не верил в предсказания, смеялся над гороскопами, а гадалок и прорицателей на дух не переносил. Никто не смёл в его доме гадать или принимать вещуний, сенатор свирепел и мог запросто приказать отрубить башку любителю гороскопов, а заодно и бродячему астрологу.

Но вот странное дело, он вдруг сам стал видеть будущее. Сначала стали сниться удивительные сны, в которых всё рушилось и горело, умирали люди, города стирались с лица земли, потом странные видения стали приходить в том состоянии полусна, отключения от действительности, что бывает в минуты сильной усталости, долгого недосыпания или длительного голодания. Видения становились ярче, красочней, стали приходить чаще, они изменились - сенатор стал видеть не только картины уничтожения городов, он видел выжженную пустыню на месте цветущей страны, жалкие лачуги дикарей, капища чужого бога вместо храмов. Постепенно стал понимать, что непонятным образом видит будущее.

Умный, образованный Марцеллий осознавал, что нет ничего вечного в этом мире. Города и государства рождаются и умирают, как люди. Не так давно великий Рим правил миром и казалось, что так будет во веки веков, но время безжалостно уничтожило Рим, исчезли римляне, а на развалинах поселились дикие завоеватели. Сейчас Византия мировая держава и Константинополь столица мира, но долго ли так будет?

Оставаться в глупом положении дешёвого прорицателя не хотелось. Сенатор всерьёз задумался, что всё это значит. Сомневаться в собственном здоровье не было оснований, он на виду, при малейшем подозрении на душевную болезнь его просто перестали бы пускать к императору. Ответ пришёл во время воскресной службы в главном храме Константинополя, на которой сенатор присутствовал всегда, будучи искренне верующим. Повторяя слова молитвы, он по привычке рассматривал настенные росписи храма, вглядывался в строгие лики святых, слушал пение хора. Патриарх служил молебен за здравие воинов, сражающихся за веру и отечество с басурманами. Империя без конца воевала, такие службы проходили часто.

Глядя на иконы, на роспись стен, на сияющий в вышине лик Христа, сенатор вдруг почувствовал, что в будущем не будет ни этого храма, ни этого города, и страна эта тоже канет в лёту. Так будет. Если сидеть сложа руки.

После службы сенатор провёл всю ночь с книгами, доставленных ему из дворцовой библиотеки, читал летописи историков, жизнеописания далёких предков. Всё больше авторы пишут о развлечениях, о зрелищах и празднествах, всё меньше о подвигах и сражениях. Особенно привлекли внимание старые географические карты. Сопоставляя карты разных лёт, он увидел, насколько уменьшилась территория страны. Вывод был ясен, как божий день - империя умирает. Срок жизни истекает и ничто не сможет излечить её. В самом начале что-то неправильное было заложено в фундамент, теперь всё гигантское здание рушится, медленно, год за годом и что бы ни делали властители, они только растягивают агонию.

На следующее утро посыльный бегом отнёс письмо сенатора Константинопольскому патриарху с просьбой принять по неотложному делу. Патриарх согласился и вечером того же дня сенатор вошёл в зал приёмов. Марцеллий не стал ходить вокруг да около, сразу взял быка за рога:

- Мне горько говорить об этом, святой отец, но мы, ромеи, вырождаемся. Мы уже не хотим служить в армии, не хотим работать. Ромеи желают только получать, а работать и воевать за родину доверяют варварам, которых полным полно и в армии, и в государственных органах. Я был в императорском архиве, смотрел карты. С каждым столетием границы империи сужаются. Мы неуклонно теряем земли, сокращается население и несложно подсчитать, когда разразиться катастрофа.

- Что вы предлагаете? - раздражённо перебил патриарх.

- Сейчас, не торопите меня, святой отец, - взволнованно взмахнул руками сенатор, - я волнуюсь, мне трудно сформулировать мысль... Что есть культура в широком понимании? Это знания в различных областях человеческой деятельности, опыт, информация, накопленная за тысячелетия жизни народа. Всё это воплощается в делах, отражается во всём - в искусстве, в законах, в повседневной жизни людей. Наш язык, наше мировоззрение уникальны и неповторимы и если мы исчезнем, то исчезнет и наша культура. Исчезнет то, что мы называем цивилизацией Восточно-римской империи - не кривитесь, святой отец, мы вышли из Рима - и какие цветы вырастут на развалинах, мы не знаем.

Сенатор замолчал, нервно заходил по комнате. Длинные пальцы урождённого аристократа мнут края длинной византийской туники с такой силой, что крепкая ткань трещала, шитая золотом лорика сплелась в верёвку, висела на плечах, как петля удавки, концы путаются в ногах. Патриарх тоже молчал. Он и сам не раз задумывался над будущим и не видел никакого выхода.

- Может быть, нужна свежая кровь? - неуверенно произнёс он.

- Не поможет, - отозвался сенатор, - её и так в избытке, варвары толпами прибывают в империю. Бывшие пастухи с Карпатских гор становились даже императорами.

- Вы имеете в виду Юстина?

- Да, и его племянника Юстиниана. Они много сделали для империи, но как видите, это не помогло.

- Так что же нужно! - воскликнул патриарх. Вскочил, чёрное одеяние взметнулось вороновым крылом.

Сенатор сёл. Облокачивается на спинку кресла, аристократические руки ложатся на полированные подлокотники.

- Нужен новый народ, - произнёс он, глядя в глаза патриарху.

Патриарх замирает, недоумевающий взгляд останавливается на спокойном лице сенатора.

- Интересное предложение, - согласился патриарх, - только где его взять, этот новый народ? Э-э, постойте-ка, сенатор, вы собираетесь обратить в нашу веру какое-то варварское племя, я правильно вас понял?

- Почти, - победно улыбнулся сенатор, - надо не только обратить в нашу веру, необходимо привить нашу культуру. Новый варварский народ станет домом для души империи, этот народ начнёт мыслить по имперски и государство своё станет строить по образу и подобию Византийской империи. Тело бренно, а душа бессмертна. Душа ромейской державы будет жить! Этим народом станут русичи и покорённые ими племена - русские.