Александр Золотая Грива.

Для постороннего наблюдателя процесс торга выглядел очень странно. Александр не издал ни звука, справедливо полагая, что его всё равно не поймут и потому отчаянно размахивал руками, шевелили пальцами и корчил рожи, нахваливая товар и требуя справедливой цены. Покупатель, считая хозяина верблюдов глухонемым, также махал руками и шевелил пальцами, корчил страшные рожи и мычал, видимо, призывая своих богов в свидетели честности предлагаемой цены. Так продолжалось минут пять, оба устали, вспотели. Вокруг начали собираться зеваки - не часто увидишь, как торгуются глухонемые!

Александр почувствовал, что пора прекращать балаган, тем более, что уставший мужик набавил цену. Не зная, выиграл или потерял, согласился. Сложил золото в кошель и тут почувствовал какой-то напряг в окружающей толпе. Жулики, понял он, засекли деньги у одиночного покупателя, теперь будут пасти до удобного случая. Александр как бы невзначай поправил меч за спиной, укрытый накидкой. Прижал кошель к животу, согнулся, как больной или старик и так, горбатеньким, засеменил прочь. Он знал, что грабители не отстанут. Решил сразу разобраться с ними, иначе потом забудешь и получишь нож в спину в самый неподходящий момент.

Навскидку выбрал проулок, направился к нему. Пошёл быстро, чуть не бегом, чтобы немного опередить преследователей, а то, что они есть, не сомневался. Свернул ещё и ещё, наконец, увидел длинный грязный проход между домами, заканчивающийся тупиком. Пробежал с десяток шагов, подпрыгнул, схватился за край плоской крыши, рывком забросил тренированное тело на горячую от солнца поверхность.

Не прошло и минуты, как послышались торопливые шлёпающие шаги босых ног. Александр осторожно выглянул - так и есть, четверо потных оборванцев бегут наперегонки, что-то лопочут на ходу. Русич неторопливо сёл на кромку крыши, спрыгнул. Оборванцы, увлечённые погоней, даже не услышали, пришлось свистнуть. Один оглянулся, выпучил глаза, заорал, быстро размахивая длинными руками. Всё замерли.

Александр идёт навстречу, руки распахнуты для объятий, лучезарная улыбка цветёт на лице. Грабители тупо смотрят. Неожиданная реакция жертвы смутила, но не всех. Один, видимо, главарь шайки, что-то коротко приказывает сквозь зубы. В руке тускло блеснуло. Александр не успел сообразить, как остро отточенное лезвие метательного ножа ударило точно в левую половину груди.

Кольчуга выдержала, но гибкая сетка из стальных колец не гасит удар. Толчок получился сильный и болезненный, будто в сердце ткнули тупым концом копья. Русич невольно опустил глаза - зазубренное лезвие зацепилось в складках одежды, повисло.

" А ну как в горло? - молнией пронеслась мысль, - ладно, что в кольчугу". Улыбка мгновенно сходит с лица, превращается в волчий оскал. В руках появляется меч, ладони сжимают шершавую рукоять. Лезвие развернул так, чтобы плоскость закрыла лицо и шею. Боком, чтобы максимально уменьшить собственные размеры, идёт навстречу, сосредоточенно глядя на руки главаря.

Грабители явно растерялись. Особенно испугал длинный двуручный меч. Один, самый мелкий и молодой, взвизгнул, кинулся прочь, но не пробежал и десятка шагов. Впереди тупик. Остальные трое, одновременно выхватили длинные кривые ножи или небольшие сабли, Александр не разобрал и бросились на него. У двоих из складок просторной одежды появились маленькие круглые щиты.

Узкий проход вынудил нападавших действовать плотной группой, но кто-то, Александр знал, обязательно попытается зайти со спины, потому он размахнулся и ударил широко, от стены до стены как раз на уровне груди. Длинное булатное лезвие рассекло пыльный воздух, как молния. Короткий звон, переходящий в хруст, вскрики и толчки в руки - Александр понял, что сделал правильно. Обломки лёгких деревянных щитов посыпались на землю вперемежку с отрубленными руками и саблями. Второй удар наотмашь завершил дело, три страшно разрубленных тела рухнули в пыль.

Наступила мёртвая тишина. С конца окровавленного меча сорвалась тёмная капля, упала в темно-вишнёвую лужицу. Не убирая оружия, русич медленно поднял глаза. Четвёртый грабитель, молодой, почти подросток, падает на колени, умоляюще лопочет на своём языке. Поколебавшись с секунду, Александр повернулся и, не убирая меча, идёт прочь. Он уже знал подлую бандитскую породу - уберёшь оружие, мальчишка ткнёт ножом в спину.

Доходит до конца проулка. Впереди базарная площадь. Идущий навстречу горожанин вдруг шарахнулся, взмахнул руками и бросился наутёк, за ним другой, третий... Александр удивлённо просмотрел - чего это они? - потом сообразил, что от него убегают, он же с мечом идёт, кровь стекает с лезвия на руки, вся одежда в кровавых разводах.

Торопливо убирает меч. Быстро идёт прочь, пока кто-то особо перепуганный не позвал стражу. Пробирается через базар, лавируя между торговых рядов, под оглушительные вопли продавцов и покупателей. Разнообразные запахи, переходящие в нестерпимую вонищу, заставили плотнее закрыть лицо, зажать нос. Собрался было уже побежать, такой галдёж и вонь вокруг, но торговые ряды внезапно заканчиваются. Александр убирает с мокрого лица платок, с наслаждением вдыхает относительно чистый воздух. Слабый ветерок забрался под полы, приятно охладил разгорячённое тело. В воздухе появляется новый странный запах, донеслись ослабленные расстоянием крики. Он завертел головой, встал на цыпочки, пытаясь определить, откуда исходит.

Звуки и запахи идут из-за забора, невысокого, но плотного. Забор отделяет от общего базара какой-то другой. Александр входит в широко распахнутые ворота. Перёд ним раскинулся рынок рабов. Отдельно продают женщин, именно от женской площадки исходит слабый запах душистой воды.

Кричали продавцы живого товара, расхваливая достоинства своих рабов. Торговля людьми была обычным делом, вроде продажи скота и являлась очень прибыльным занятием, потому что приобрести раба мог только состоятельный человек.

Заинтересованный, подходит ближе. Равнодушно провёл взглядом по женской половине, там несколько ярко накрашенных и плохо одетых фигурок глупо кривлялось на помосте, высоко задирая ноги и размахивая рукам. Пучеглазая блондинка дёргала туго натянутые жилы на доске, «делала» музыку. Вокруг собрались ценители. Вытаращились, почти не мигая. Там, где предлагали на продажу мужчин, царило оживление. На помосте выстроились в ряд две дюжины рослых, мускулистых негров быковатого вида. Продавец, низкорослый усатый грек с круглым животиком, неторопливо прохаживался вдоль строя. По требованию покупателя приказывал поднять руку или ногу рабу, раскрыть рот и показать зубы. Громко называл цену, покупатель соглашался или спорил и тогда начинался торг - любимое занятие восточных людей.