Джон Толкин - Сильмариллион (перевод Lex Hellhound)

Сиятельный Эарендиль стал повелителем народа, обитавшего у устий Сириона, и женился на прекрасной Эльвинг, которая родила ему Эльронда и Эльроса, прозванных Полуэльфами. Но покоя Эарендиль найти не мог, и частые поездки вдоль побережья Ближних Земель только усугубляли его беспокойство. Две задачи родились в его сердце, связанные воедино его неизменной любовью к морским просторам. Во-первых, он планировал отправиться в плавание по следам так и не возвратившихся назад Туора и Идриль; во-вторых, он надеялся, что ему удастся разыскать дальний берег и успеть перед смертью донести туда послание от эльфов и людей Валар, обитавшим на Западе, и попытаться вызвать в их сердцах сострадание к постигшим Средиземье бедам.

Эарендиль давно уж сдружился с Кирданом Кораблестроителем, поселившимся на острове Балар с теми из своих эльфов, что сумели пережить нападение и разграбление гаваней Бритомбар и Эгларест и бежать. Кирдан и предоставил ему помощь в постройке Вингилота — "Пенного Цветка", прекраснейшего из воспетых в песнях корабля; сделан он был из белой древесины, взятой из березовых рощ Нимбретиль, с позолоченными веслами и парусами цвета лунного серебра. В балладе о Эарендиле рассказывается о множестве его приключений в диких нехоженых землях да на морских просторах и островах; а Эльвинг тем временем с тоской и печалью на сердце дожидалась его возвращения у устий Сириона.

Ни Туора, ни Идриль Эарендилю найти не удалось, как и подступиться к надежно оберегаемым чарами и тенями берегам Валинора, где корабль его каждый раз останавливали встречные ветра. Долго ли, коротко ли, Эарендиль соскучился по жене и повернул корабль к берегам Белерианда. Сердце подсказывало ему поторопиться, поскольку во сне к нему неожиданно пришло чувство тревоги; и ветра, что не позволяли ему плыть дальше на запад, теперь быстро несли его корабль домой.

Тем временем до Маэдроса дошли вести о том, что Эльвинг жива и обитает близ устий Сириона, и сильмариль находится у нее. Однако на сердце его было тяжело после свершенного в Дориате, и он, горько раскаиваясь в учиненной резне, решил ничего не предпринимать по этому поводу. И все же по прошествии некоторого времени неисполненная клятва вернулась, чтобы терзать его и его братьев; им пришлось оставить свои занятия и вновь собраться вместе. Затем они отправили в Гавани посланца с уверениями в дружбе, но одновременно с твердым требованием вернуть сильмариль.

Ни Эльвинг, ни остальные эльфы не пожелали отдать им драгоценность, что с таким трудом добыл Берен и носила прекрасная Лютиен, и из-за которой был убит Диор. И меньше всего на свете им хотелось принимать такое решение, пока их повелитель Эарендиль находился в плавании, поскольку им казалось, что сильмариль обладает целебным свойствами, и приносит благословение на их дома и корабли. Это и стало причиной последнего и самого жестокого из избиений эльфов эльфами; так свершилось третье из худших зол, принесенных проклятой клятвой.

Оставшиеся в живых сыновья Феанора внезапно обрушились на изгнанников Гондолина и остатки народа Дориата, и перебили всех. Но в битве той часть их воинов участвовать отказались, а некоторые и вовсе перешли на другую сторону и были убиты, защищая Эльвинг от их собственных лордов (ибо таковы были скорбь и замешательство, царившее в сердцах Эльдар в те дни). И все же Маэдросу с Маглором удалось одержать победу, хотя они и остались последними из сыновей Феанора; Амрод с Амрасом в тот день были убиты.

Корабли Кирдана и верховного короля Гил-галада, спешившие на помощь эльфам Сириона, пришли слишком поздно; ни Эльвинг, ни ее сыновей обнаружить не смогли. Тогда те единицы, что сумели пережить резню, присоединились к Гил-галаду, отправившись с ним на Балар. Они и поведали, что Эльроса с Эльрондом захватили в качестве пленников, а Эльвинг с сильмарилем на груди бросилась в море.

Таким образом, Маэдросу и Маглору камень не достался; однако он не был утерян. Ульмо, подняв Эльвинг на поверхность, превратил ее большую белую птицу, на груди которой сиял, словно звезда, сильмариль, и она полетела искать своего возлюбленного Эарендиля.

Ночной порой стоявший у руля Эарендиль заметил, как она летела к его кораблю, подобная стремительному белому облачку на фоне луны; ему она показалась странно движущейся звездой над морскими волнами, бледным мерцающим огоньком на крыльях ветров. В песнях рассказывается, что Эльвинг в спешке рухнула на палубу Вингилота с такой силой, что от удара едва не умерла; Эарендиль бережно поднял ее и отнес к себе в каюту. Но каково же было его удивление, когда наутро он обнаружил вместо птицы спящую рядом жену, чьи волосы разметались и по подушке, и по его лицу.

Горько печалились Эарендиль с Эльвинг о разрушении гаваней Сириона и пленении своих сыновей, страшась того, что сыновья Феанора могли их убить. Однако Эльросу и Эльронду это не грозило; Маглор проявил сострадание и хорошо о них заботился, и, как бы неправдоподобно это ни звучало, между ними вскоре завязалась дружба. Ведь к тому времени Маглор давно уж был по горло сыт своей ужасной клятвой, и с радостью отрекся бы от ее исполнения.

Но Эарендиль посчитал, что для них не осталось более в Средиземье надежд, и в отчаянии вновь повернул свой корабль на Запад; на сей раз Эльвинг была вместе с ним. Частенько он стоял на носу корабля с сиявшим в обруче на голове сильмарилем; и чем ближе они подплывали к берегам Амана, тем ярче он сиял. Мудрецы утверждают, что именно сила священного камня позволила им войти в те воды, где плавали до сих пор лишь корабли Телери. Достигнув Зачарованных островов, Вингилот сумел преодолеть их противодействие; так они оказались в Сумрачных морях и впервые взглянули на Одинокий остров Тол Эрессеа, однако не стали задерживаться, чтобы побывать на нем. В конце концов они бросили якорь в заливе Эльдамар, и Телери, увидав приплывший с Востока корабль, были несказанно изумлены. Они издалека заметили испускаемый сильмарилем свет, ставший к тому времени неимоверно ярким. Так Эарендиль первым из смертных высадился на не ведающие смерти берега.

На палубе остались стоять три моряка — Фалатар, Эреллонт и Айрандир; то были три верных товарища, избороздивших с ним все моря. Им Эарендиль сказал:

— На берег я спущусь один, чтобы вы не навлекли гнев Валар и на себя. Мне же придется рискнуть, ради блага Двух Рас.

— Но в таком случае мы разлучились бы навеки, — возразила Эльвинг. — А я готова разделить с тобою любые опасности.

С этими словами она спрыгнула в пенящуюся у берега воду и подбежала к нему; Эарендиль не обрадовался, поскольку серьезно опасался гнева Повелителей Запада, который те могли обрушить на головы пришельцев из Средиземья, осмелившихся ступить на берег Амана. Однако делать было нечего, и они с женой попрощались со своими спутниками; как показало время — навсегда.