Золотая свирель

- Твой отец, миледи.

- Мой... отец. Говоришь, он - великий волшебник дролери?

Я улыбнулась про себя. Не знаю, насколько великий, но самый здоровенный - это точно.

- Да, миледи. Он могущественный волшебник, правая рука Королевы. Непостижимое существо. Его стихия - пламя, как и твоя.

- Ты хорошо знала его?

- Не уверена, что его можно "знать".

Мораг передернула плечами и оглянулась на меня. На фоне синего неба четко нарисовался ее профиль - хоть сейчас на камею. Или на монету.

- Ну расскажи мне хоть что-нибудь!

- Однажды я взяла у него урок. - Я невольно поежилась. - Навек запомню. Этот урок стоил мне сожженых рук.

- Он жесток?

- Он жёсток. Он ненавидит Полночь и везде ищет ее следы. Но в Сумерках он не один такой. И Гаэт, и сама Королева...

- Да что мне Королева! Ты про него рассказывай. И вот еще - как туда попала моя мать?

- Каланда? - Я поерзала, чуть не сверзилась с лошадиного крупа и покрепче вцепилась в заднюю луку седла. - Этого я пока не помню. Но вспомню обязательно. И совсем скоро. Она каким-то образом оказалась в Сумерках. Отдельно от меня. И с Враном встретилась именно там.

- Он любил ее?

- Любил, конечно. Если позволил родится тебе.

- А что, мог не позволить?

- У таких, как Вран, нежеланных детей не бывает, миледи. Он хотел тебя - и ты родилась.

- Тогда где же он? - Мораг дернула поводья, рывком обернулась ко мне. - Почему он... бросил меня, ни разу не показался, почему он бросил мать? Или это он ее украл?

- Не знаю! - Я тоже повысила голос. - Не знаю! Если Малыш приведет его - спросишь. Но он вылечил тебя. Залечил все эти ужасные дырки на твоем лице. Ты сейчас здорова благодаря ему, помни об этом.

- Я помню.

Мораг невольно потрогала шрам на щеке. Резко отвернулась - концы обрезанных волос чиркнули меня по лбу.

- Пше-ел, соня!

Вряд ли это Вран украл Каланду. С момента как она вернулась с той стороны до ее исчезновения прошло... лет пять, не меньше. Где он был все это время? Может, они поссорились? Может, Каланду выгнали, как меня? Позволил бы Вран выгнать любимую женщину? Почему бы нет? Его же брат позволил...

"Ищи ее аманте" - сказала Ама Райна. Ищи ее возлюбленного. Райнара не сомневалась - он поможет, если к нему обратиться. А кто придет на помощь через много лет, даже если связи разорваны, а все былое зачеркнуто? Только тот, кто любит.

Правда, это сказал не кто-нибудь, а Райнара. У нее все в голове перепуталось. Она принимает желаемое за действительное... и мы вместе с ней.

Конь замедлил шаг. Мораг пригнулась - по головам нашим скользнули ветви редкого подлеска. Под соснами оказалось темнее чем снаружи, пахло сыростью и чуть-чуть смолой. Мох и палая хвоя глушили стук копыт.

- Куда теперь?

- Надо бы оставить лошадь, дальше пешком пойдем.

- Пусть только эта тварь попробует задрать моего Грифа!

Мораг спрыгнула на землю, не удосужившись позаботиться обо мне. Я сползла кое-как, цепляясь за седло. Коняга у нашего высочества был под стать ей - рослый, поджарый, с жутковато сверкающими во тьме белками глаз. Принцесса забросила поводья на луку и похлопала жеребца по шее:

- Гриф, хороший зверь. Жди меня. Здесь жди.

Конь фыркнул и требовательно ткнулся носом ей в грудь. Мораг с коротким смешком вытащила из-за пазухи яблоко.

Под сочный хруст мы резво двинулись в лесную глушь. Если тут и было какое зверье, оно еще днем разбежалось от облавы. Поэтому чем больше от нас треску, тем лучше - Эрайн скорее заметит. Если он не дрыхнет где-нибудь под кустом, обожравшись конины. Но в худшем случае мы просто вернемся в город ни с чем.

Глаза привыкли к темноте, к тому же лес тут был чистый, без бурелома и оврагов. Мораг не отставала; судя по всему, ночью она видела ничуть не хуже, а то и лучше меня. Через сотню-полторы шагов мы набрели на пологий взгорок. На макушке его сосны расступились, открывая небольшую поляну.

- Тут. - Я топнула ногой.

- Что - тут?

- Собирай дрова. Разводи костер. Я позову мантикора.

- Костер? Зачем?

- Так надо. Просто делай, что я прошу, а?

Она тут же взъярилась:

- Не много ли ты воли берешь, малявка?

О, пропасть. Я не стала с ней спорить, а просто прошлась по траве, собирая сухие ветки и стаскивая их в кучку. Мораг посверкала на меня глазами и занялась тем же.

Вскоре на полянке затрещал костерок. Принцесса приволокла длиннющий ствол и разломала его на несколько частей голыми руками. Впрочем, ногами она себе тоже помогала. Обутыми, само собой. Но все равно - меня впечатлило. Такое дерево и топором не сразу перерубишь.

Пока она трещала сучьями, я отошла на край поляны. Повернулась спиной к огню, лицом к темноте. Ночь шевелилась в кронах, встряхивалась сонной птицей, потирала друг о друга скрипучие ветви. Роняла мне на плечи колкие невесомые иглы. Горький запах смолы хранил ночные ароматы, но где-то на краю, на послевкусии выдоха, отзывалась сердечной тоской осенняя падаль. Я вдруг остро ощутила что лето умерло - может, сегодня, может, вчера - а мы в суете не заметили его тихой смерти.

Эрайн.

Ты слышишь меня?

Выйди ко мне. Пожалуйста. Эрайн.

Лес молчал, только вздыхал осторожно. Ночь грустно улыбалась и качала головой. Слышит, нет?

Но, может, хоть огонь увидит. К Ратеру ведь вышел...

Я вернулась к костру, плюхнулась рядом с принцессой на расстеленный плащ. Мораг, уткнувшись носом в колени, мрачно глядела в пламя. Меч в ножнах предусмотрительно лежал у нее под рукой.

- И что теперь? - буркнула она.

- Ждать, - сказала я. - Просто ждать.

(...- Тю, малая, ты че тут толчешься? Ясен день на дворе. - Левкоя, тяжело отдуваясь, грохнула на лавку свою корзину, полную грязной травы. - Одежу побросала. Сундук-то почто своротила? Али собралась куда?

- Убираюсь, - буркнула я. - Пыли там...

Левкоя отставила клюку, села на лавку рядом с корзиной и принялась обмахиваться передником.

- Ф-фууу, взопрела... Старовата кума по колдобинам пятки тесать...

- Ноги подними.

Я полезла с мокрой тряпкой под стол.

- Девка, ты че? Козюлька в зад ужалила?

- Грязно тут.

- Тю... - бабка огляделась. - И впрямь, козюлька. Дуреха-то моя казанец почистила. И печку... ты гляди! А ну-ка, - она пихнула под стол ногой, - э! Внучка-белоручка. Вылазь, сказывай, что стряслось?

- Все отлично, - пробухтела я. - Все замечательно. Блеску только маловато, навожу вот.

- Блеску ей маловато. Зубы не заговаривай, ага? Че, с королевной своей чернявой поцапалась? Погнали тебя?

- Не погнали.

- Оно и видно. Вылазь, когда с тобой бабка родная балакает!

- Ну чего тебе?

Я вылезла на четвереньках, недовольно хмурясь.

- Сказывай давай. Че стряслось. И огонька мне принеси, дурилка соломенная.

Я бросила тряпку, вытерла рукавом нос и пошла искать огниво. Левкоя развязала кисет - по горнице поплыл душистый запах чернослива. Отборный табак из Лараи, лучший, какой я могла найти в городе.