Кристофер Паолини - Эрагон.Брисингр

Когда Орик остановился, Эрагон спросил:

– Что произошло?

– Ох. Я убил нагру с помощью Вреншрргн, но кабан боднул меня в плечо и бросил в крону соседнего дерева. Вреншрргн вынуждены были нести обратно в Бреган Холд нас обоих: меня и нагру. Кабан понравился Хротгару, и я... Я, не смотря на присмотр наших лучших целителей, вынужден был провести следующий месяц в постели, Хротгар сказал, что это было достаточное наказание за то, что я ослушался его приказа.

Эрагон смотрел на гнома некоторое время:

– Ты скучаешь без него.

Орик немного постоял, опустив голову. Подняв свой топор, он ударил по граниту концом рукояти, вызвав резкий треск, эхом отразившийся между деревьями.

– Прошло почти два века со времен дургримстврен, последней войны кланов, мучившей наш народ, Эрагон. Но, черная борода Морготхала, теперь мы стоим на пороге новой.

– Сейчас, в это время? – воскликнул потрясенный Эрагон. – Все действительно так плохо?

Орик нахмурился:

– Хуже. Отношения между кланами, напряженнее, чем были когда-либо в нашей истории. Смерть Хротгара и вторжение Насуады в Империю воспалили ярость, усилили конкуренцию и дали власть тем, кто считает, что было безумием объединить наш народ с варденами.

– Как они могут так утверждать, когда Гальбаторикс уже нападал с ургалами на Тронжхайм?

– Потому что, – сказал Орик. – Они уверены, что победить Гальбаторикса невозможно, и эти идеи обладают большим влиянием среди нашего народа. Ты можешь честно сказать мне, Эрагон, что если бы Гальбаторикс в этот миг столкнулся с тобой и Сапфирой лицом к лицу, вы смогли бы победить его?

Эрагону стянуло горло:

– Нет.

– Я думаю так же, нет. Те, кто возражают против объединения с варденами, делают себя беспомощными перед угрозой Гальбаторикса. Они говорят, что если бы мы не дали убежища варденам, если бы мы не приняли тебя и Сапфиру в прекрасный Тронжхайм, то у Гальбаторикса не было бы причины нападать на нас. Они говорят, что если мы будем заботиться только о себе, скрываясь в наших туннелях и пещерах, то могли бы не боятся Гальбаторикса. Они не осознают, что у Гальбаторикса ненасытная жажда власти, и он не остановится, пока вся Алагейзия не ляжет к его ногам. – Орик потряс головой, и мускулы на его предплечьях напряглись, поскольку он сжал лезвие топора между своих широких пальцев. – Я не позволю нашей расе прятаться в туннелях, как испуганные кролики, пока волк снаружи роет себе дорогу и съедает нас всех. Мы должны продолжить борьбу, надеясь, что сможем найти способ уничтожить Гальбаторикса. И я не позволю моему народу сгинуть в клановой войне. В этих обстоятельствах еще одна дургримстврен могла бы разрушить нашу цивилизацию и вероятно также привести к гибели варденов. – Замолчав, Орик повернулся к Эрагону. – Для пользы моего народа, я собираюсь лично получить трон. Дургримстн Гедтхролл, Ледвонну и Награ уже обязались поддержать меня. Однако есть еще много тех, кто стоит между мной и короной, и будет непросто набрать достаточное количество голосов, чтобы стать королем. Эрагон, я должен знать, ты будешь меня поддерживать?

Скрестив руки, Эрагон прошелся от одного дерева до другого и обратно:

– Если я соглашусь, то моя поддержка может настроить другие кланы против тебя. Мало того, что вы хотите, чтобы ваши люди объединились с варденами, вы хотите попросить их принимать всадника, как одного из них, чего они раньше никогда не делали, и я сомневаюсь, что сделают это теперь.

– Да. Это может повернуть моих людей против меня, – сказал Орик. – Но так же это может помочь мне обрести новых союзников. Позвольте мне это решать. И все-таки я хочу знать, будешь ли ты меня поддерживать?.. Эрагон, почему ты колеблешься?

Эрагон уставился на скрюченный гранитный корень рядом с его ногой, чтобы избежать взгляда Орика:

– Ты заботишься о благе своего народа, и это правильно. Но у меня куда более большие проблемы. Они заключают в себе благо варденов, эльфов и всех остальных, кто противостоит Гальбаториксу. Если... Если, к сожалению, ты не сможешь завоевать корону, то должен быть тот, кто сможет, и он поддерживал бы варденов.

– Из всех гримстборитх я оказываю наибольшую поддержку варденам.

– Я не сомневаюсь в твоей дружбе, – запротестовал Эрагон. – Но если то, что я сказал, окажется правдой, и моя поддержка поможет этому руководителю клана выиграть трон, для пользы ваших людей и для пользы остальной части Алагейзии, я не должен поддержать гнома, у которого больше шансов преуспеть?

Смертельно тихим голосом Орик сказал:

– Ты поклялся кровью на Кнурлниен, Эрагон. По закону нашего царства ты – член Дургримст Ингеитум, и не важно, что другие это не одобряют. То, что сделал Хротгар, приняв тебя, не имеет прецедентов в нашей истории, и не может быть отменено, если только я, как гримстборитх, не вышлю тебя из клана. Если ты повернешься против меня, Эрагон, то ты опозоришь меня перед всей нашей расой, и никто больше не будет доверять мне, как вождю. Более того, ты докажешь своим противникам, что мы не можем доверять Всаднику. Члены клана не предают друг друга другим кланам, Эрагон. Не делай этого, если не хочешь проснуться однажды утром с кинжалом в сердце.

– Ты угрожаешь мне? – так же спокойно спросил Эрагон

Орик выругался и снова ударил топором по граниту.

– Нет! Я никогда бы не поднял на тебя руку, Эрагон! Ты мой названный брат, ты единственный всадник, свободный от влияния Гальбаторикса, и пропади все пропадом, если я не успел привязаться к тебе, пока мы путешествовали вместе. Однако то, что я не причиню тебе вреда, еще не значит, что остальная часть Ингеитум будет терпеть. Я говорю это не как угрозу, а как факт. Ты должен понять все это, Эрагон. Если клан узнает, что ты оказал поддержку другому, то я не смогу удержать их. Хотя ты наш гость и правила гостеприимства защищают тебя, но если ты выступишь против Ингеитум, клан будет смотреть на тебя, как на предателя, и не в наших правилах позволять изменникам находиться среди нас. Ты понял меня, Эрагон?

– Чего ты хочешь от меня? – закричал Эрагон. Он вскинул руки и отшагнул, дальше перед Ориком. – Я также принес присягу Насуаде и должен выполнять приказы, которые она мне дала.

– Но так же ты член Дургримст Ингеитум! – прорычал Орик

Эрагон остановился и уставился на гнома:

– Ты хочешь обречь на гибель всю Алагейзию, только для того, чтобы удержать свое место между кланами?

– Не оскорбляй меня.

– Тогда не требуй от меня невозможного! Я поддержу тебя, если окажется, что ты можешь подняться к трону, а если нет, тогда не буду. Ты волнуешься о Дургримст Ингеитум и своей расе в целом, в то время как я должен беспокоиться обо всей Алагейзии. – Эрагон упал на холодный ствол дерева. – И я не могу оскорбить тебя или твой, я имею в виду наш, клан, а также остальных гномов.