Стивен Эриксон - Сады луны (перевод И. Иванова)

Схватившись за водосточную трубу, он выбрался на крышу и скрылся в темноте.

Калам остановился на середине крыши и пригнулся, дабы не угодить под арбалетные стрелы. В каждой руке у него было по кинжалу. Внезапно установившаяся тишина угнетала его. Время еле ползло. Несколько раз Каламу удавалось убедить себя, что Быстрый Бен и его неведомый противник давно покинули крышу и теперь сражаются либо в небе, либо на земле или же на другой крыше. Но каждый внезапно раздавшийся звук разрушал все доводы Калама, и он вновь застывал в напряженном ожидании.

Потом он их увидел — два темных силуэта. Быстрый Бен нанес противнику огненный удар. Чужой маг зашатался. Воспользовавшись этим, Быстрый Бен кинулся к нему.

Калам тут же бросился на помощь другу, однако Быстрый Бен пропал из виду и вынырнул позади противника. Из сложенных чашей ладоней вырвался голубоватый шар и ударил чужого мага прямо в спину. Ярко запылала одежда. Противник Бена яростно размахивал руками, пытаясь сбить пламя.

— Вставай! — крикнул другу Быстрый Бен. — Уходим!

Калам побежал. Быстрый Бен полетел над его головой. У края крыши Калам оглянулся. Чужому магу удалось сбить пламя. Ему на подмогу спешили еще двое.

— Прыгай! — велел Каламу Быстрый Бен. — Я их задержу

— Чем?

Вместо ответа Быстрый Бен вытащил маленький пузырек и с размаху швырнул на плитки крыши.

Калам выругался и прыгнул.

Тихо звякнув, пузырек разлетелся вдребезги. Трое чужих ассасинов остановились. Быстрый Бен глядел на белый дым, поднимавшийся над осколками. Дым начал принимать очертания какого-то существа. Оно быстро увеличивалось в размерах, хотя и оставалось бесплотным, сотканным из струек и завитков дыма. Только две черные щелочки глаз вопросительно глядели на Быстрого Бена.

— А ведь ты не верховный маг Тайскренн, — детским голоском пропищал демон.

— Нет, но я из его рядов, — ответил Быстрый Бен. — И ты продолжаешь служить империи. Видишь тех троих? Они наши враги, демон. Тистеандии, злейшие враги Малазанской империи.

— Меня зовут Жемчужина, — сообщил демон, разглядывая три фигуры, замершие у противоположного края крыши. — Они почему-то не убегают.

Быстрый Бен поискал глазами Калама. Друг ожидал его неподалеку, прислонившись к стене.

— Они чересчур высокого мнения о своих силах, Жемчужина.

На самом деле мага не меньше, чем демона, встревожило поведение тистеандиев. Разве они не знают, что корвальский демон способен разнести целый город?

— Они приняли мой вызов, — пропищал демон. — Пощадить их?

— Нет. Ты должен их убить. Всех троих.

— И тогда я смогу вернуться к своему повелителю Тайскренну?

— Да.

— Как тебя зовут, маг?

Быстрый Бен помешкал, но все же назвал свое имя:

— Бен Адефон Делат.

— Но ты же числишься погибшим, — удивился демон. — Твое имя занесено в список верховных магов, которые в Семиградии сражались против империи и были разбиты.

— Сейчас не время для разговоров, Жемчужина, — оборвал его Быстрый Бен. — Видишь, к этим троим подходит подкрепление? Атакуй их.

Демон поднял голову. На крышу опускались еще пятеро тистеандиев в блестящих черных плащах. Чуть выше он заметил шестого. От него исходила такая магическая сила, что Быстрый Бен невольно поежился. На боку у шестого висел длинный меч.

— Бен Адефон Делат, — жалобно произнес демон. — Я вряд ли справлюсь с последним. Ты обрекаешь меня на гибель.

— Знаю, — прошептал Бен.

— Тогда беги отсюда. Я сумею их задержать, чтобы дать тебе скрыться. Но не более того.

Быстрый Бен приготовился спрыгнуть с крыши.

— Бен Адефон Делат, тебе жаль меня? — вдруг пропищал демон.

— Да. Очень жаль, — сказал ему маг и прыгнул в темноту.

По обеим сторонам широкой улицы горели газовые фонари, и их зелено-голубое пламя отражали мокрые камни мостовой. Снова заморосил дождь, набросив на улицу, фонари и дома полупрозрачный занавес. Справа от Раллика, за цепью спящих домов, проступали серые контуры Талантийского храма.

Храм был едва ли не самым древним строением города; камни его фундамента насчитывали более двух тысячелетий. Давным-давно исчезли талантийские монахи, превратившись в одну из многочисленных даруджистанских легенд. В отличие от Муриллио и Колля Раллик не был знатоком древних сказаний, считая их пустыми выдумками.

Взять хотя бы легенду о каком-то джагатском тиране, похороненном не то вблизи Даруджистана, не то среди Гадробийских холмов. Правда это или ложь, но сколько подземных ходов прорыли в минувшие века! Могилу тирана так и не нашли, зато обнаружили другое сокровище — природный газ. Часть этих катакомб давно засыпало землей, другие сохранились до сих пор, соединенные между собой туннелями.

В одном из таких подземелий сейчас находилась Воркана — предводительница даруджистанской гильдии ассасинов. Говорили, ее покои располагаются под самым храмом. Раллик представил Оцелота, несущего ей печальное известие о вмешательстве неизвестных противников и поражении даруджистанских ассасинов. Раллик никогда не видел Воркану и не был в том подземелье, зато Оцелот частенько туда наведывался. Самое подходящее место для такой крысы, как Оцелот.

Когда-нибудь и Раллик станет командиром клана. Тогда его удостоят чести лицезреть Воркану. В его жизни что-то изменится, весь вопрос — насколько. Раллик не любил об этом думать — после таких мыслей на душе всегда становилось муторно.

Ноги несли его к «Фениксу». Невеселые думы Раллика опять вернулись к Оцелоту, гильдии и собственной жизни. Он включен в механизм гильдии. Выбора нет. Когда-то был, когда-то он мог пойти по иной жизненной дороге. Но что толку думать о том, чего не вернешь? Прошлое умерло, а будущее рисовалось Рал лику длинной вереницей одинаковых темных ночей, ведущих к вечной тьме. Рано или поздно он встретится с Ворканой и принесет ей клятву на верность. Вот тогда-то и захлопнется последняя дверь.

Станет ли он таким, как Оцелот? Все может быть. Но пока еще не стал, нужно обязательно довести до конца то, что они с Муриллио задумали. По представлениям Раллика, предательство являлось самым тяжким преступлением. Оно убивало не плоть; оно убивало в человеке человека. Кинжал обрывал жизнь. Предательство обрекало тех, кого предали, на беспросветную, нескончаемую муку. Если их замысел удастся, развеселая жизнь госпожи Симталь и ее сообщников кончится. Колль, ее бывший муж, вероломно изгнанный из собственного Дома, будет отомщен. Возможно, не в полной мере, но его жизнь снова обретет смысл. У Колля появится надежда. Сам Раллик давно уже оставил всякие надежды. К чему ворошить угли в погасшем очаге? Он не властен над своей жизнью. А надежда… мелькни она случайно, он бы ее и не узнал.