Сильвия Мерседес - Песня теней

— Тень.

Существо подняло голову среди перьев с шипением, щелкнуло клювом.

— Дай мне зрение, — приказала Холлис.

Рябь пробежала по перьям. Тень поднялась, подобралась к стене и посмотрела бледным глазом.

«Маленькая госпожа, — пропела она в ее разуме. — Я ощущаю присутствие тени. Сильной. Опасной. Нужно уйти».

— Дай зрение, тень, — повторила Холлис. Она не собиралась болтать или спорить. За прошлый год она улучшила контроль над своим духом. Она знала, что могла получить то, чего хотела. — Дай зрение, или я тебя заставлю.

Женщина-птица снова зашипела, глаз пропал в бреши. Но струйка силы потекла по связи между ними.

Холлис открыла глаза, сияющие светом ее тени.

— Я готова, — сказала она.

Страж отошел в сторону и махнул свободной рукой. Холлис прошла к двери, замерла на миг и ступила внутрь. Комната была больше, чем она ожидала — круглая, с высоким потолком, стены тянулись в три этажа. Но было влажно, и воздух был спертым и тяжелым. Запах отчаяния исходил от камней.

Она заметила сияющий дух в глубине мрака на груде гнилой соломы. Она знала, что ожидать. Она говорила себе снова и снова, что найдет, и как это будет. Вид не должен был удивить ее.

Ее сердце сжалось с болью.

— Оставьте ненадолго, — сказала она.

Страж зарычал без слов, но домина ди Гласвин ясно дала приказ: венатрикс ди Тельдри могла лично поговорить с Пророком. И он вышел и закрыл дверь, убрав сияние лампы и оставив ее во мраке.

Она сделала три шага вперед, ведомая теневым зрением, и сказала:

— Мне сказали, ты звал меня.

Дух ответил на ее голос. Сияние стало ярче, словно огонь получил хворост, и потрепанное тело, в котором обитал дух, медленно село. Она ощутила, а не увидела, как он подтянул ноги и опустил локти на колени, ладони свисали с запястий.

— Холлис ди Тельдри, — сказал Пророк. Это был его голос, хоть и пропитанный тем отчаянием. — Как давно мы встречались?

Ее горло сжалось, она дважды пыталась сглотнуть, а потом сказала:

— Прошел год и день. С нашей встречи.

Он улыбнулся. Она это не видела, но ощутила. Его душа стала ярче.

— Я говорил, что мне снилась эта встреча?

Она слышала в его голосе эхо того существа, которое было с ней в горах Перрин. Странного бодрого мужчины с улыбкой и смехом. Она поежилась.

— Мне снился этот разговор, — продолжил он. — Так что я все знаю заранее. Мы не можем сказать друг другу ничего нового. Но… я не могу описать, как сильно я ждал этого момента. Одно дело видеть твое милое личико во сне. Другое дело — тут.

— Видеть? — сухо спросила она.

— Ну, почти.

Она услышала движение, теневое зрение позволило ей увидеть, что он встал и покачнулся на тонких ногах.

— Тут меня не заставляют подавлять тень, — сказал он. — Не так сильно. Они хотят, чтобы у меня был доступ к силам, когда они им понадобятся, отсюда и эта роскошь. Если меня не держат в оковах и не дают яд каждый час, то тогда запирают иначе. Но я даже благодарен. Я многое увидел за прошлый год. Было так много снов.

— Мне говорили, — она ощутила странное желание пересечь пространство между ними и взять его за руки. Странное желание, она его не слушалась.

— Я знал, что этот день близко, — продолжил он. — Сложно следить тут за временем, но я ощущал костями, — он отклонился к стене и шумно вдохнул. Его душа замерцала, она ощутила, каким хрупким он стал. Не только физически, но и духовно. Он перегнул, играя с силами своей тени? Она портила его тело и душу?

Холлис стиснула зубы. Она была тут не из-за тревоги. Она пришла не заботиться о пленнике.

Словно считая ее мысли, Пророк вдруг рассмеялся. Она заметила вспышку его улыбки теневым зрением, будто молнию.

— Как там красавчик Фендрель? — спросил он.

— Не знаю, — ее мутило. Но она ждала такой вопрос, так что была готова. — Я давно его не видела. У него миссия.

— Я немного знаю. Они сказали тебе, куда он ушел?

— Нет.

— Он отправился искать Певучие камни Морлорна. Это часть его предназначения. Я отправил его сам, точнее, мое видение. Будет не так, как он ожидает, но с редкими видениями все идет по плану.

Холлис обдумывала это в тишине. Она слышала легенды о Морлорне — храме, который построили еще до расцвета человечества. Говорили, что отряд послали найти его и мифические Певучие камни.

Она уже догадывалась, что Фендрель занялся этой глупостью. Он явно вызвался первым.

Улыбка Пророка снова сверкнула.

— Не переживай, милая Холлис. Ты скоро его увидишь. Раньше, чем думаешь.

— Ты для этого меня вызвал? Если да, побереги дыхание. Я не хочу иметь ничего общего с ним и его судьбой. И мне плевать на твои видения.

Пророк рассмеялся. От этого Холлис захотелось попятиться, развернуться и постучать в дверь, чтобы страж ее выпустил. Но она устояла, даже когда Пророк оттолкнулся от стены и сделал пару запинающихся шагов к ней.

— Я так скучал, — сказал он. — Я долго лил слезы, думая, что это будет наша последняя встреча. Но у меня были еще сны, милая Холлис… и они не важны сейчас. Сегодня я могу предложить тебе только одно.

— Не подходи, — сказала Холлис. — Я говорю, мне не нужны твои видения.

— Разве я не сказал, Холлис? Я уже видел, как будет. То есть… я знаю, что делать.

Она не знала, как это случилось. Когда она потом обдумывала произошедшее, пытаясь понять, ответа она так и не нашла.

Она быстро повернулась, желая прыгнуть к двери и выйти, покончить с разговором, пока он не зашел дальше… и Пророк оказался между ней и дверью на расстоянии руки.

— Ты не можешь остановить то, что грядет, — сказал он, — если не быстрее и умнее этого.

Он бросился и поймал ее лицо ладонями. Свет тени вспыхнул в его глазах, нефритовая аура пылала. Он нежно потянул ее к себе, и на дикий миг она подумала, что он поцелует ее, а ей не хватало сил его остановить.

Но он прижался лбом к ее лбу и…

Она увидела сосновый лес на горном склоне. Летнее солнце проникало между веток, свет падал пятнами на землю. Длинные и низкие тени двигались там — волки на охоте, их взгляды были пристальными, лапы приминали хвою, пока они бежали.

Посреди них бежала девочка. Грязная и голая, волосы развевались, спутанные в колтуны, тощие руки и ноги двигались, ее дух пылал силой тени, что переполняла ее смертное тело. Она смеялась, пока бежала, смеялась радостно и дико, и этот звук напугал Холлис.

Ребенок повернулся.

Ее черные глаза пронзили Холлис взглядом.

Холлис отпрянула…

Она пришла в себя, лежа на спине на полу камеры, слепо глядя во тьму. Ее голова болела от удара об каменный пол. Ей повезло, что череп не треснул.

Она выдохнула и повернулась на бок, приподнялась на локте. Грудь вздымалась, она дышала с болью. Ее смертные глаза пытались видеть во тьме, и она не сразу смогла вернуть теневое зрение.