Антон Пешкин - Голый край [СИ]

Я подняла руки, жалобно заглядывая в глаза друиду, и тот, вздохнув, поднял меня на руки, кряхтя от напряжения.

— Что за законы Первого Царя? — шепнула я ему на ухо.

— Не переживай, — шепотом ответил он. — Я буду защищать тебя. Мой учитель заставлял меня учить эти законы в юношестве.

Шаг за шагом мы приближались к берегу. Нас уже поджидал Куаннинг в окружении своих воинов, а подле них стояли мои пиявки со связанными руками. Также вокруг собрались те, кто уже пришел в себя, и в числе них был и Кнуд, который о чем-то переговаривался с Куаннингом.

Наконец, когда мы подошли достаточно близко, Хьялдур поставил меня ногами на берег. Ко мне тут же подошел один из воинов и, грубо занеся мои руки за спину, перевязал запястья крепкой веревкой, а затем подтолкнул к остальным пиявкам.

— Привет, ребята, — устало протянула я.

— Привет, Майя, — так же устало в голос ответили они.

— Тишина! — прикрикнул Куаннинг. — Майя Бортдоттир, ты…

— Нет, погоди, — я перебила его. — Руки развяжите.

— Нет, тогда ты попы…

— Да что за бред, в самом-то деле?! — возмутилась я и топнула ножкой. — Куда я убегу? Я не ела нормально несколько дней!

— И все равно…

— Нет, не все равно! — я снова топнула ногой. Люди вокруг начали перешептываться. — У меня нос чешется!

Куаннинг вздохнул, закрывая ладонью лицо.

— Почешите ей нос! — крикнул он своим людям.

— Почешите ей но-о-ос! — в голос прокричали пиявки, передразнивая паренька.

— Тихо! — снова заорал он. — Не чешите!

— Да я сама почешу… — наигранно обиженно сказала я и уже свободной рукой стала чесать нос.

Воины ярла похватали копья и направили на меня. Кира тихонько захихикала, и остальные пиявки также сбросили с рук веревки.

— Я требую, чтобы со мной говорили как с равной. Иначе можете прямо сейчас бросить меня в море с обрыва, — уже серьезно сказала я, глядя прямо в глаза Куаннинга.

Тот на секунду опешил, а затем у него на лице появилась искренняя гримаса раздражения.

Точно! Он не может меня убить! Ярл ему не позволит! Значит, этот раунд за мной, слащавый капитанишка.

— Майя Бортдоттир… — вздохнул, наконец, он и махнул рукой, приказывая воинам опустить копья. — Ты и твои… пиявки обвиняетесь в трех убийствах, двух детоубийствах и убийстве ставленника ярла. По древнему закону за одно только убийство полагается…

— Стоп, — Хьялдур вышел вперед, расталкивая людей. — Майя никого не убивала. Она защищалась.

Я уверенно закивала.

— В это можно поверить, учитывая то, что трое мужчин из деревни кораблестроителей убили ее отца и подстрекали остальных на расправу над ней. Однако как можешь ты оправдывать убийство их детей? Убийство женщины по имени Офа, которая унаследовала власть от почившего мужа?

— Я не могла оставить отпрысков в живых, — зашипела я. По толпе пронесся шепот и негромкие возгласы. — Пока их род жив, за них есть кому мстить.

— А месть порождает месть. Так сказано в законе Первого Царя, — вставил свое слово Хьялдур. — То же касается и Офы, которая, будучи наделенной властью, не остановила убийство Борта, отца Майи.

— Но какое бы зло не замыслила Офа против Майи Бортдоттир, она все еще ставленница ярла, — Куаннинг ухмыльнулся и зыркнул на меня. — Убить ее значит предать власть нашего правителя.

— Правителем был ее муж, — поднял руку Хьялдур.

— И она унаследовала его титул, — возразил Куаннинг.

— Тише… — прохипел вдруг вышедший вперед Кнуд. — Она была здесь не единственным старостой. Но важно не это.

Все взгляды устремились на усатого старика, который потирал пальцами висок и будто бы пытался что-то вспомнить.

— Моя семья… — снова прохрипел он. Ему кто-то подал чашу с водой, которую он сперва понюхал, а затем осушил одним глотком. — Моя семья была первой в сосновой бухте. Первая пришла в те земли. И потому наш род считался главным в деревне.

— И то же с семьей Офы, — Куаннинг кивнул. — Ее предки первыми поселились в тех землях, и по древней традиции ярл даровал им правление над деревней.

— Но кто первым ступил на этот берег, парень? — прохрипел Кнуд.

По толпе пронеслась довольно громкая волна шепотов и негромких разговоров. Люди пришли в движение, разговоры становились все громче.

— Ну? Кто готов солгать первым? — усмехнулась я. — Или перед воинами и духами этого места вы уже не такие смелые, как с маленькой девочкой, а?

Люди в толпе постепенно умолкли. Никто не решался вставить слово.

— Я так и думала, — негромко произнесла я.

Куаннинг взглянул на меня. На его лице читалась некоторая обеспокоенность.

— Первым был я. — заговорил Хьялдур. — Но я друид и давал обет не брать себе земель и жен.

— Так кто же из мирян был первым, ступившим на пески этого фьорда? — Куаннинг прищурился.

Я улыбнулась, глядя то на него, то на людей вокруг. В какой-то мере было забавно наблюдать за тем, как все боялись признать правду. Оно и понятно, ведь в любом из исходов эти люди оказывались в проигрышном положении.

— А ты как думаешь? — наконец спросила я его. — А вы? О чем вы сейчас думаете? — обратилась я уже к народу.

Лица у всех были мрачнее тучи. Наверное, помимо меня сейчас могла улыбаться только одна Кира, но той вообще было все нипочем.

— По закону Первого Царя я являюсь старостой этой деревни, представителем власти ярла. А вы все… Все были в сговоре против меня.

— Нет, подожди… — начал было Куаннинг, но я резко подняла в воздух руку, прервав его.

— Тихо. Дай я скажу, — я зыркнула на него. Он явно бы недоволен тем фактом, что в конечном итоге я оказывалась права, но не мог с этим ничего поделать. — Хьялдур, какое наказание указано в законе за покушение на старосту?

— Смерть, — сухо ответил друид.

Я молча кивнула, вздохнув, и принялась вышагивать взад-вперед, изредка поглядывая на толпу. Что удивительно, хоть воинам ярла это и не нравилось, но теперь они встали между мной и людьми, защищая меня от них.

— А теперь все меня выслушают, — повысив голос, обратилась я к толпе. — Снорри, пожалуйста…

Мальчик кивнул и опустился передо мной на колени. Я осторожно забралась ему на плечи и он легко поднялся со мной верхом. Может, конечно, это и не производило нужного эффекта на людей, но, однако, так я хотя бы могла видеть все их лиц и реагировать на эмоции, когда это необходимо.

— Это вышло случайно. Все это понимают. Ибо никто не знал закона, кроме как друид. — я кивнула на Хьялдура. — И, тем не менее, это произошло. По закону я стала старостой деревни, что будет построена на этой земле.

— Здесь нет пахотных земель, — ворчливо прохрипел Кнуд.

— Пока нет, — уточнила я. — Со мной не только хитрость и жестокость. Вы все знаете, что в моей голове есть такие знания, которые помогут всем. И я дам вам всем пахотную землю. Всем и каждому. Но для этого нам всем нужно работать сообща.