Антон Пешкин - Белый край [СИ]

Я не заметила, как впилась ногтями в кожу на шее, царапая. Нервы шалили с каждым днем все сильнее, на моей одежде постоянно была кровь и пятна от браги.

Я безвольно уронила голову на стол, чувствуя, как алкоголь согревает тело. Аккуратно коснулась рукой живота — от всего перенесенного месячных не было уже больше трех месяцев. Забеременеть у меня возможности точно не было, а значит оставалось только одно объяснение:

— Я устала…

Дима, мертвец в моей голове, осторожно коснулся рукой моей макушки. Его касания не были похожи на прикосновение обычного человека — это было скорее тепло, легкие мурашки на коже. И в то же время я почувствовала, как мою спину накрывает большое, теплое крыло, защищая от холода и страхов. Вот они, два моих защитника: идиот-алкоголик и бог несчастий. Наверное, и вправду судьба у меня такая — вечно чего-то бояться и страдать от недостатка времени.

Впервые за несколько дней я, напившись, крепко уснула. Разбудил меня голос Варса, который, на вскидку, поднялся ко мне через несколько часов. Судя по всему, отряд принцев был недалеко от крепости, и они лишь проявляли дополнительную осторожность, чтобы не подвергать себя риску.

Я медленно поднялась из-за стола и потянулась, разминая мышцы. Вся комната все так же была завалена глиняными табличками и берестой, исписанными рунами, цифрами и таблицами. Осталось здесь и многое от Вигдис — календарь, например, который она вела много лет. Благодаря нему я могу рассчитывать остаток времени до длинных ночей, подогревая свою нервозность и нагоняя на саму себя страха.

Выйдя на стену, я уставилась вдаль. Было темно, но я смогла разглядеть множество огоньков, приближающихся к крепости с юга. Северное море сейчас было сковано льдом, и поэтому караван шел пешком, вместо того чтобы плыть сюда на льдине или корабле.

Надья тихо подошла ко мне сзади и протянула тарелку супа. Без особого энтузиазма я стала есть, но не смогла осилить всю порцию и поставила тарелку на стену.

— Ну-ка доедай! — возмущенно воскликнула Надья и ущипнула меня за бок.

— Ай! — обиженно воскликнула я и тихо засмеялась.

Кое-как удалось запихнуть в себя остатки пищи, успев как раз к тому моменту, как лицо старины Угбара стало различимо в свете металлического фонаря.

— Хэ-хэй! — закричал он на подходе к крепости. — Привет ледяным гномам!

Я прокашлялась и громко скомандовала:

— Бойцы! Команда «Здрасьте»!

— Здрасьте, Угбар! — хором выкрикнули все собравшиеся на стенах, отчего я сдавленно засмеялась.

За стариком к нам приближалось несколько повозок-саней, груженных различными припасами. Их окружали люди в чешуйчатых доспехах и с большими овальными щитами — воины Окцитийской империи, которых называли «Стратами».

В центре каравана медленно ехала большая крытая повозка, напоминающая скорее карету. Ее медленно тянули два турна, а экипажем управлял северянин. Оно и понятно, на лошадях сюда не доедешь, а окцитийцы не умеют управляться с быками-переростками.

Когда вся процессия остановилась, центральную повозку окружили воины империи, выставив большие щиты вперед. Я с интересом наблюдала за тем, как из нее выходят два похожих как капли воды юноши в огромных шубах.

— Принцы… — ахнула Афина. — Мне мама про них в детстве рассказывала, но я никогда не видела никаких правителей вживую…

— Меня видела, — вздохнула я. — Я, вообще-то, отказалась от трона ярла.

— Тихо! — отмахнулась женщина. — Не сравнивай свои варварские племена с империей, это совсем другое!

— Ну-ну… — протянула я.

Укрываясь за воинами, двое принцев медленно подошли к стенам крепости, по щиколотку утопая в снегах. Я заметила, как за их спинами другие их приспешники достают из одной из телег длинный, узорчатый гроб, из которого то и дело слышался стук и приглушенные стоны.

— Афина, поприветствуй их от моего имени, — я кивнула окцитийке.

— Сальмата, мегалитате туама! — выкрикнула она, склонив голову.

— И скажи, что ворот нет, подниматься придется на веревках. — добавила я.

— Э… Сипана! Ам…

Она долго мялась, но, в конечном итоге, произнесла нечто настолько длинное и запутанное, что, пожалуй, я и на северном языке смысл всего сказанного не поняла бы. Это отлично иллюстрирует разницу в сословиях и культуре между нашими народами — перед ярлом тоже склоняют голову, но не распинаются огромными тирадами лишь, чтобы показать уважение. В конце концов, уважение северяне выказывают не словом, а делом — хороший воин всегда нужен в военном походе на юг.

Принцы о чем-то переговаривались за спинами своих солдат, что-то приказали своим людям. Вскоре воины расступились, и я, наконец, увидела двух юношей в полный рост — они были чуть старше меня, было им на вид лет по двадцать. Кожа у них была смуглая, хотя и гораздо более светлая, нежели у их воинов и слуг. Волосы, как и у многих окцитийцев, черные, кудрявые.

И вдруг из кареты вышел третий. Человек, казалось, наплевавший на суровый холод и лютый ветер, был одет в длинный черный балахон с глубоким капюшоном. На его шее висела сверкающая в ночи цепь, на которой я разглядела незнакомый мне символ — трехконечную звезду.

— Здравствуй, Соленый Ворон. — произнес человек, снимая капюшон.

Принцы, похожие друг на друга как две капли воды, медленно поднимались со своей свитой на стены Белой крепости. Вместе с ними на веревках поднимали также и толстый гроб, и мешки с провизией, и небольшой сундук, скованный цепями и тяжелым навесным замком. Последним на стены поднялся, как я поняла, священник — я наконец смогла как следует разглядеть его.

Это был мужчина лет тридцати с длинной, неухоженной бородой, завязанной в узел. Голова его была начисто обрита, а брови укорочены так, что от них оставались лишь две точки по центру. Сложив три пальца вместе, он сделал жест, доселе мною невиданный — коснулся ими сперва левого плеча, затем правого, и, наконец, своего лба, что-то тихо шепча. Нормально было бы ожидать от него более бурной реакции на мертвецов в стенах, на лютый холод, однако мужчина оставался спокоен. Более того — на его лице явно читалось удивление, но не то, что истово верующие испытывают, встретив иноверца, а скорее чисто научный интерес. Иными словами, он удивлялся и радовался всему вокруг, словно маленький ребенок.

— Афина, переводи, слово в слово, — не оборачиваясь приказала я.

Впрочем, это и не требовалось — девушка уже смирилась со своей ролью синхронного переводчика и внимательно прислушивалась, ожидая того, что скажут принцы.

— Ты — главная здесь? — обратился ко мне один из близнецов. — Это принц Адон. — тихо добавила Афина.