Елена Звездная - Город драконов. Книга четвертая

Почтенная женщина растерялась от столь не присущего мне порыва, и встревожено вопросила:

— Мисс Ваерти, милая моя девочка, что с вами?

Я не смогла ответить.

Мотнув головой, уткнулась лицом в белый передник домоправительницы, и… и так не кстати вспомнила, что Зверь по местным преданиям убивал только тех, кто был в белом. Тогда, в момент, когда миссис Макстон и Бетси избавились от всех моих белых ночных сорочек это, вызвало лишь глухое раздражение, сейчас же, я ощутила безумное желание, умолять миссис Макстон о том, чтобы она более не надевала белый передник. Ни белый передник, ни белый чепец.

— Анабель, — добрая заботливая женщина, успокаивающе погладила меня по спине. — Анабель, девочка, всё хорошо.

Хорошо, да. Всё хорошо. Всё действительно очень хорошо… потому что все мои домочадцы живы. Только поэтому. Но как же страшно от мысли, что я могла их всех потерять…

Но всё хорошо, с этим не поспоришь.

Отстранившись, я грустно улыбнулась, кивнула и попросила:

— А идёмте на кухню, миссис Макстон?

— А идёмте, — весело согласилась она.

И собрав всё со стола обратно на поднос, поспешила покинуть неуютное пространство, белым днём освещаемое лишь горящими свечами, кои я унесла вместе с нами — в доме из-за заклинания царил сущий мрак.

Когда мы с миссис Макстон появились на кухне, Бетси, как раз складывающая посуду видимо после завтрака наших вынужденных гостей, и даже с каким-то вызовом посмотрела на того, кто не был мной сразу замечен.

— Вот! — гордо заявила горничная. — Мисс Ваерти сумела встать абсолютно сама! Без какой-либо помощи вашего патрона и покровителя!

О, к моему искреннему сожалению, это утверждение не имело ничего общего с правдой.

Но профессор Наруа, усмехнувшись, кивнул, набивая трубку табаком, и иронично произнёс:

— Несомненно, вы правы, Бетсалин. Абсолютно правы. Гарантированно правы. Вы…

— Прекратите.

Мой голос заставил боевого мага остановиться на полуслове.

Однако требование было услышано, а мрачный взгляд понят совершенно верно, и профессор поднялся, собираясь покинуть оплот нашего внутрисемейного заговора. Я спустилась по трём ступеням, и отошла, позволяя магу пройти к выходу, и всё же было бы несправедливым с моей стороны, не сказать:

— Благодарю вас.

Профессор остановился, весело глянул на меня, приспустив очки, и произнёс:

— Благодарить следует не меня. Вы прекрасно знаете, кому обязаны благополучием. На это я не ответила ни словом, ни взглядом.

И лишь когда маг вышел, а мистер Уоллан закрыл за ним дверь, я была вынуждена признаться домочадцам:

— С постели меня поднял лорд Арнел. Без его вмешательства, боюсь, я провела бы там еще несколько дней.

И ни на кого не глядя, я прошествовала к столу, села, притянула к себе тарелку с оладьями, и вооружившись ножом и десертной вилкой, принялась есть.

Это было ошибкой.

Горло, несколько дней обходившееся лишь минимумом жидкой пищи, отреагировало спазмом, и всё закончилось тем, что я натужно закашлялась, а миссис Макстон старательно била меня по спине, Бетси металась то за водой, то за глинтвейном, а за дверью раздалось крайне ехидное:

— Должен заметить, дамы и господа, если вы угробите вашу мисс Ваерти, Арнел будет в ярости. От подобного я перестала давиться и нашла в себе силы выговорить:

— Falciparum!

Заклинание изоляции, реагирующее на любые попытки проникнуть в изолированное помещение, как и услышать всё, что могло здесь прозвучать.

Ещё несколько добрых минут я пыталась вернуть себе способность нормально дышать, после осушила бокал с водой и бокал с глинтвейном. А после этого мистер Оннер подал мне пудинг — максимально жидкий, судя по запаху с некоторым содержанием протёртого печёного яблока.

— Полагаю, так будет лучше, — уверенно произнёс он.

— Вы правы, — я с тоской посмотрела на блюдо с оладьями, которые от меня отодвинули «во избежание», и на тарелку с уже разрезанным мучным изделием, которую заменили чистой, чтобы водрузить на неё пиалу с пудингом. Но тут миссис Макстон поставила передо мной чашечку с чаем, нежный бодрящий аромат мяты с мелиссой и вербеной, окутал ощущением тепла и дружеского участия, а пудинг оказался так же с корицей, и у него был совершенно потрясающий вкус — сливочно-яблочный, сладко-коричный, по-домашнему уютный.

И я внезапно осознала, насколько счастлива. Здесь, сейчас, в этой сумрачной, тёплой, уютной кухне, рядом с людьми, которые были мне бесконечно дороги, и которые искренне любили меня так же, как и я их. Мои близкие, мои практически родные, моя подаренная самим Богом семья…

И оладьи, которые грозили закончится в кратчайшие сроки, потому как, в явной заботе обо мне, мои домочадцы спешили поскорее опустошить блюдо, дабы избавить меня от соблазна. И я не удержалась, от попытки все же попробовать хотя бы один оладушек, а потому исключительно из корыстных целей, сделала заявление:

— В ту ночь, когда я вернулась из разгромленного полицейского управления, более всего я переживала за ваши жизни, ведь разъярённый Зверь желал отомстить именно мне.

И все замерли. Все, кроме мистера Илнера, который укоризненно посмотрел на меня, а после молча придвинул ко мне блюдо с одним последним оставшейся оладьей, к которой все остальные аппетит уже утратили.

— Благодарю! — весело откликнулась я, забирая оладий руками, сворачивая в трубочку и опуская в мой пудинг, чтобы совершенно бесцеремонно и беспардонно съесть.

— Мисс Ваерти, где ваши манеры? — возмущённо воскликнула миссис Макстон.

— Сейчас шьем, и вернутшся, — ничуть не раскаявшись, ответила я.

И увидела добрую улыбку на лице моей почтенной верной домоправительницы, и её полный облегчения взгляд. Мистер Уоллан укоризненно покачал головой, но и он не сумел сдержать улыбки. Бетси рассмеялась. А вот мистер Оннер, взял нож, демонстративно прикоснулся к лезвию и выразительно посмотрел на мистера Илнера.

— Успокойтесь, дружище, — коварно посоветовал ему конюх. — Приберегите этот выразительный жест к следующей новости, которую, мисс Ваерти, несомненно, поведает.

И я снова едва не подавилась оладьей, из-за чего выразительно перехватила нож уже миссис Макстон, вызвав у меня невольный смешок.

Когда мне удалось дожевать несчастную оладью, я уже в целом с трудом сдерживая смех, выговорила:

— Никогда не подозревала, что у меня настолько кровожадные домочадцы.

И Бетси, которая украдкой пыталась повторить жест мистера Оннера, с проверкой лезвия на прочность, от неожиданности нож обронила, и тот со звоном металла упал на пол.

— Бетсалин! Да что же ты со мной делаешь! — воскликнула миссис Макстон.