Екатерина Верхова - Интервью с ректором

— А вы хотите вина? — притворно ужаснулся ректор. — Я ещё не распивал алкогольные напитки со студентками, которые берут у меня интервью.

Кажется, Браунс окончательно запуталась. Дарен вздохнул, понимая, что пора брать дело в свои руки.

— Итак, Эрналия, отвечу на все вопросы, которые могли у вас возникнуть, по порядку. Во-первых, почему мы находимся тут? Это моё любимое место в столице, и я сильно проголодался. Знаете, не только вы забываете поесть. Во-вторых, чуть позже у меня аудиенция у Его Величества, и я хотел совместить приятное с полезным: перекусить перед ней и дать вам интервью. Зачем я вытащил вас сюда, хотя мог перенести встречу? Сегодня среда, и я отчётливо понимаю, что номер вам нужно подготовить к субботе — а значит, следует поторопиться. Не уверен, что до субботы смогу выделить время, а кристаллы телепортации для меня не проблема. Напомню, я, помимо прочего, ещё и артефактор. И, наконец, в-третьих: зачем мне нужна ваша помощь… У меня есть подозрения, что тот символ, что вы видели, пропадает из поля зрения, стоит мне к нему приблизиться. Кто-то хочет, чтобы я до последнего не знал об его существовании. Вы ведь захватили артефакт фиксации?

Ректор перевёл дыхание. В целом всё так и было… бы. Но Неррс понимал, что ему ничего не стоило поужинать в кабинете, заказав еду из ближайшего приличного места. На встречу с королем он мог бы прийти с опозданием. А символ? В целом он бы мог разобраться и в одиночку.

Тем временем, Эрналия молча достала из сумки продолговатый предмет и протянула ректору. Несколько пассов рукой, и на артефакт лёг новый магический слой.

— Я сделаю так, чтобы он фиксировал не только картинку, но и саму магию. Это поможет мне разобраться с этим символом, потому что то, что вы показали, вызывает опасения, — продолжил ректор. — Вы зафиксируете, если символ вдруг вновь появится на стене. И после покажете его мне. Как вы понимаете, привлекать к этому вопросу других людей в свете последних событий мне не хочется.

— Но вы ведь могли просто оставить меня в академии, а сами отправиться в столицу. И интервью мы могли перенести на следующую неделю, в следующий номер. Я бы всё равно сделала так, как вы скажете, — пробормотала девушка.

Дарен не смог сдержать улыбку.

— И в-четвёртых… Может, я просто хотел с вами поужинать, Эрналия? Вдали от любопытных взглядов канторовских сплетниц.

— Будто в столице мало сплетников… — девушка, казалось, и внимания не обратила на фразу Неррса, зацепившись за последнее.

— Тут? — Дарен обвёл ресторанчик взглядом. — Нет. Тут всем безразлично, да и знать сюда не заглядывает. Это место не входит в топ лучших ресторанов по версии «Торбс». Но, кажется, вы проигнорировали главное, Эрналия.

— То, что вас волнует символ? — невпопад поинтересовалась Браунс.

Ректор замер. Сощурился, присматриваясь к девушке. И правда не понимает? Или играет в недотрогу? Хорошо, если второе, тогда у него есть какие-то шансы.

— То, что я захотел с тобой поужинать, — всё же произнёс Неррс, наблюдая за реакцией на то, что перешёл на «ты».

Девушка сморгнула, непонимающе глядя на ректора. Тем мыслям, что периодически всплывали в её голове, Эрна не доверяла. Посчитала, что подобного просто не может быть, потому озвучивать ничего не решилась. Выжидала.

Дарен тяжело вздохнул и рукой подозвал официанта.

— Бутылку какого-нибудь сухого фракского вина на ваш выбор, слабо прожаренный стейк с овощами, кувшин морса и… Эрналия?

— Я не голодна, — тихо отозвалась девушка.

— И салат с вяленым мясом и мягким сыром для девушки, — закончил Неррс, не обращая внимания на возмущённую и в то же время обескураженную Эрну.

Официант записал заказ и отошёл от столика.

Ректор молчал. Эрналия тоже. Они в полной — не считая приглушенной музыки из магофона и тихих переговоров за дальними столиками — тишине сверлили друг друга взглядами. И в этой тишине сквозило куда больше, чем в любом разговоре в холле. Но дабы не допускать недопонимания, Дарен всё же произнёс:

— Эрналия, ты мне интересна. И симпатична.

Эрна молчала. В образовавшейся тишине смотрела на ректора исподлобья, и Дарена это по-настоящему нервировало. Однако он тоже молчал, сейчас был ход Браунс.

— Почему? — внезапно спросила девушка.

— Что почему? — Неррс нахмурился.

— Откуда этот интерес? — за этой фразой звучало обвиняющее: «Разве я давала повод?»

— А чёрт его знает, — чуть насмешливо выдохнул Дарен. Он откинулся на спинку стула и сжал тканевую салфетку. — Я не стану уподобляться профессору Рану, пусть тебя это не пугает.

— Я не понимаю, — сдавленно пробормотала девушка, отводя взгляд.

Неррс поморщился. Он ожидал другой реакции. Сам толком не мог понять, какой именно, но точно другой. И в то же время испытывал облегчение оттого, что всё-таки произнёс это вслух.

— Господин ректор… — начала она.

— Дарен. Когда мы наедине, можешь называть меня по имени.

— Дарен… — Эрналия покатала его имя на языке, вернулась взглядом к мужчине. В её глазах появилась решимость. — Господин ректор, я скажу вам честно. Я понятия не имею, как реагировать.

Её голос звучал мягко, но в то же время уверенно:

— И я… да в шоке я! Вы первый мужчина, который говорит мне о своих чувствах.

— Обычно это делают парни помоложе?

Неррс поймал себя на мысли, что раньше чувствовал себя слишком юным для занимаемой должности. Но, встретив Эрналию, ощутил себя стариком. Пятнадцать лет… В целом не такая большая разница. Но когда речь идёт о студентке и ректоре?.. Мо-ве-тон. И пошлость.

— Вы неверно поняли, — девушка даже головой замотала и чуть залилась румянцем. — Вы вообще первый. Ну, мне впервые признаются в интересе.

Дарен отметил, что ему всё-таки удалось окончательно смутить Эрналию.

— Симпатии, — добавил ректор. — Увлечении.

— И потому… Я правда не знаю, как на это реагировать.

В этот момент к столу подошёл официант с заказом. Будто специально выбирал минуту понапряжённее.

— Можешь вести себя так, будто ничего не произошло, — произнёс ректор, когда парень с подносом отошёл.

— Разве это возможно? — удивилась Эрналия.

Дарен точно знал, что невозможно.

— Я могу подчистить тебе память, если хочешь, — тихо произнёс Неррс.

Его раздражала стена, которую почти мгновенно выстроила перед собой Браунс. Перед ректором предстала новая задачка, требующая решения.

— Нет! — я сказала это слишком резко и громко. Сама вздрогнула от того, как это прозвучало. Лицо горело, сердце билось так быстро, что чуть ли не к горлу подскакивало. И уже тише добавила: — Не думаю, что это лучшее решение.

А что лучшее?

Не знаю.

Нравился ли мне ректор как мужчина? Безусловно. Он не может не нравиться: приятное лицо с правильными чертами, подтянутое тело, располагающий характер. Вот только эта симпатия была сродни интересу к популярному барду. Она хороша на расстоянии. Но как только сталкиваешься с ответными чувствами, теряешься.