Фрауке Шойнеманн - Генри Смарт, пицца и магические сокровища [litres]

– Что это она там делает? – шепчу я Хильде.

– Думаю, обращается с вопросами к былому.

– К былому? Теперь и ты говоришь загадками. Вы все что, не можете выражаться как-то нормально?

Хильда недовольно ворчит:

– Слушай, ну былое – это же понятно: прошлое! Я думаю, что она беседует с духами прошлого. Мы с тобой видеть их не можем, а для Урд они так же реальны, как, например, ржавая «Фиеста» мисс Морган. Уверена, что сейчас мы больше узнаем о несчастье на заливе и о том, что на самом деле случилось с ложкой.

Госпожа Урдман, перестав петь, останавливается. Теперь и правда похоже, что она с кем-то разговаривает: она то и дело замолкает, словно ожидает ответа.

– Может, она как раз разговаривает с королём Джоном и спрашивает его, что он сделал с ложкой? – острю я.

– А откуда ты знаешь про короля Джона? – интересуется Хильда.

– Да это же тип из истории про Робин Гуда. Его каждый ребёнок знает. А ты разве нет?

Хильда пожимает плечами:

– Имя я определённо уже слышала. Но мне это показалось как-то неинтересно.

– Ладно, тогда я вкратце расскажу, в чём там дело. И ты сразу поймёшь, почему его считают самым непопулярным королём всех времён.

– Я вся внимание!

– Король Джон – тогда ещё принц Джон – был младшим братом короля Ричарда Первого, называемого Ричардом Львиное Сердце. Того в Англии невероятно любили, потому что он был добрым, справедливым и набожным. А ещё смелым и мужественным – народ уважал его. Ричард Львиное Сердце отправился со своими рыцарями в Крестовый поход в Святую землю. На это время принц Джон остался в Англии его заместителем. Возвращаясь из Иерусалима, Ричард Львиное Сердце попал в плен, за него требовали выкуп. Его мать, королева Элеонора, делала всё для того, чтобы собрать деньги, а Джон тем временем воспользовался возможностью взять власть в свои руки. Повысив налоги, он эксплуатировал народ якобы с целью выкупа Ричарда. На самом деле он просто хотел обогатиться сам, даже не думая о выкупе… э-э-э… – Я, осекшись, оглядываюсь.

Там, где только что стояла госпожа Урдман, сейчас лишь плотная стена тумана. И она плывёт прямо на нас.

– Генри, почему ты не рассказываешь дальше?

– Где… где же госпожа Урдман? Смотри, как там туман сгущается!

Взглянув, Хильда пожимает плечами:

– Ничего особенного. Ты ведь уже видел в Лондоне и у вас на кухне: когда мы, боги, хотим что-то уладить – как правило, сгущается туман.

Что правда, то правда. В общем, я принимаю решение не обращать внимания на туман и продолжить рассказ.

– На чём я остановился? Ах да, выкуп. Итак, принц Джон выжимал из народа последнее, но использовал деньги не для того, чтобы выкупить брата, а клал их в собственный карман. И пока он вёл сладкую жизнь, простые люди голодали, ведь после оплаты налогов у них уже не оставалось средств на еду.

Я опять запинаюсь, потому что за это время туман почти подполз к моим ногам, и я чувствую, что он на удивление тёплый. Хильда закатывает глаза, что, по-видимому, должно означать что-то вроде «Ну, давай уже дальше, трусишка!». Поэтому я храбро продолжаю свой рассказ, стараясь не замечать неприятного предчувствия. ОЧЕНЬ неприятного предчувствия!

– И лишь один человек мог помочь людям в те мрачные времена: настоящий герой, грабивший богатеев и отдававший деньги беднякам. Его имя Робин из Локсли, но в народе его звали Робин Гудом.

Я ещё не успеваю произнести последние слова, как туман окончательно накрывает нас с Хильдой с головой, и я чувствую себя словно в турецкой бане. В то же время раздаются раскаты грома и рёв, и сердце у меня падает в пятки. Может, не слишком хорошей идеей было оставить Зигфрида в машине – сейчас бы он нам очень даже пригодился. Громыхание, похоже, приближается, раскаты слышатся всё ближе и ближе, и наконец мне чудится, что посреди грохота я слышу чей-то голос. И точно, кто-то кричит!

– РОБИН ГУД! РООООБИН ГУУУУД! Я НЕНАВИЖУ РОБИН ГУДА! ВСЕМ СЕРДЦЕМ НЕНАВИЖУ!

Внезапно туман расходится. Прямо перед нами стоит стройный человек ростом не выше меня. Хотя слово «стоит» подходит не вполне – он парит, слегка оторвавшись от земли.

На нём одеяние из грубой ткани, у него довольно коротко подстриженная борода и средней длины тёмные волнистые волосы.

Чуть отпрыгнув назад от испуга, я приземляюсь прямо на ноги госпоже Урдман, которая по непонятным причинам стоит уже не в воде передо мной, а прямо у меня за спиной. И как это она так внезапно переместилась?!

– Что… кто… это? – заикаюсь я.

– Король Джон, – шепчет мне на ухо госпожа Урдман.

– КТО?!

– Думаю, король Джон, – шепчет теперь и Хильда.

– Эт-т-того не может быть! Король Джон уже восемьсот лет как мёртв!

– Ну, значит, мы видим его дух, – сухо констатирует госпожа Урдман. Она поразительно невозмутима, если учесть, что мы стоим нос к носу с призраком. Но, похоже, после истории с Альберихом её уже ничто не шокирует.

К тому же дух вроде бы без оружия. Во всяком случае, выглядит он так, словно стоит перед нами в одной ночной рубашке. В общем, хорошая возможность хоть немного проявить себя в качестве агента! Я откашливаюсь:

– Э-э-э… привет, сэр! Это вы тут так громко кричали?

Дух подплывает ко мне:

– Ты! ТЫ! Ты распространял про меня эти враки! И как ты осмеливаешься так говорить о короле?! Обо мне – о короле Джоне, короле Англии, прирождённом стратеге, блестящем полководце и добром пастыре своего народа! – Он возбуждённо размахивает рукой перед моим носом. Нет – он размахивает рукой У МЕНЯ В НОСУ, потому что я чувствую, как его рука, когда он машет в моём направлении, пронзает меня, словно порыв ветра. Его тело, кажется, не имеет чёткого контура.

Жуть!

– Сэр, никаких врак я не распространял, а рассказывал легенду о Робин Гуде. Её действительно знает каждый ребёнок.

Вероятно, мне нужно было сказать это по-другому, как-нибудь помягче. Потому что теперь дух, взлетев на метр, издаёт вопль, от которого кровь стынет в жилах:

– НИКОГДА БОЛЬШЕ НЕ ПРОИЗНОСИ ЭТОГО ИМЕНИ! Этот беззаконный преступник, этот низкий, жадный до золота, подлый…

– …лжец? – заканчивает за него Хильда с вопросом во взгляде.

– Вот именно! – вопит дух. – Ты что, тоже его знаешь, милая девушка?

– Ну, не совсем. Но примерно представляю, что вы имеете в виду. Кажется, этот преступник Робин Гуд замарал ваше честное имя, ваше величество!

Секундочку! До этого момента Хильда вообще понятия не имела, кто такой Робин Гуд, а теперь она уже называет его преступником! Одного из моих самых любимых героев! Она что, сдурела?!

– Эй, как ты говоришь о Робин Гуде?! – шиплю я Хильде, но она, проигнорировав меня, снова обращается к духу короля Джона: