Екатерина Боброва - Шанталь, или Корона против

Как бы то ни было, Второй магической не случилось, хотя официально история и называло это войной. По факту два самых густонаселенных континента захлестнули сотни, тысячи нападений. Магов давили по всему миру. Размен шел сорок-пятьдесят душ за одного, но людей было больше, и чаша весов все сильнее склонялась в пользу простых смертных. Люди вошли в азарт. Опомнились, лишь когда магов осталось не больше сотни, из нее большинство целители и бытовики, боевые полностью исчезли как вид.

И вот теперь, смотря в багровые глазницы призрачного черепа и ощущая свою полную беспомощность перед лицом этого явления магического искусства, Леон думал: а не стали ли чародеи вновь набирать силу? Не пора ли заняться проверкой?

Холодный пот прошиб при мысли о заговоре. Ночница, вселенная в печать придворным чародеем, вышла из-под контроля, напала на члена императорской семьи. Случайно или надуманно?

Про ночниц он слышал и не раз. Они любили селиться в старых домах, устраивая жильцам сущую бездну: били посуду, опрокидывали мебель, душили по ночам. Их вылавливали маги, уничтожали, но, как оказалось, уничтожали не всех. И Леон пообещал себе по возвращении обязательно наведаться к придворному магу. Просто поговорить, а там посмотрим, специально или нет тварь напала на них.

Девушка застонала, Леон дернулся и снова застыл, кляня себя за нерешительность. Как бы неоднозначно он ни относился к невесте, следовало что-то предпринять. Они не могут себе позволить сидеть здесь всю ночь и ждать, когда очнется Шанталь и загонит ночницу обратно в печать. Слишком много интересов к ним троим в этом городе, и чем быстрее они уберутся отсюда, тем лучше.

— Парень, ты куда? Поджариться решил?

Хассель, как обычно, был точен в словах, но Леон сделал вид, что оглох. Медленно приподнялся, выставив руки ладонями вверх. Багрянец в глазницах потемнел, или ему показалось, что череп удивлен наглостью человека и потому не торопится нападать.

Никто так и не смог доказать, были ли разумны ночницы или нет, но ходили слухи, что некоторым семьям удавалось договориться с тварью и оставить жилье в сохранности.

— Тише-тише, — шептал Леон, ощущая себя придурком, решившим погладить тигра, — я не причиню ей вреда. Видишь, твоей хозяйке плохо. Ей надо помочь, и я могу это сделать.

Шаг, еще один. Леон старался быть убедительным, голос звучал ласково и уверенно, но внутри все дрожало от напряжения. Видят боги, он даже на вступительных в академию так не боялся ошибиться. Спина взмокла при мысли, что Шанти может очнуться одна с двумя трупами в комнате. У него не было уверенности, что его люди смогут вывезти девушку из страны, избежав обвинения в убийстве.

Череп повернулся к хозяйке, словно пытаясь найти подтверждение его словам, и в этот момент Шанти очень удачно застонала.

— Видишь?

Вопрос был не уместен, так как у черепа отсутствовали глаза, но Леону было на это наплевать. Главное — жив и почти добрался до девушки. Медленно, держа руки на виду, Леон присел рядом с Шанти.

— Если очнется и тебя увидит — снова испугается.

Череп дернулся, точно не соглашаясь, потом из приоткрытого рта вырвался багряный свет. Словно языком он лизнул щеку Леона, обжег болью и исчез, а вместе с ним растворился и череп.

Леон зашипел, потянулся к щеке, но его руку придержали.

— Стой, малый, не спеши. Тут обработать надо, а то на всю жизнь останется.

— Останется что? — спросил Леон позорно дрогнувшим голосом, но Хассель не ответил. Зашуршал карманами, ругаясь вполголоса, потом до Леона дошел отвратительный аромат, будто рядом в водорослях сдохло нечто большое. Он начал привставать, собираясь вежливо отказаться от помощи, но на плечо надавили, и дядя невесты с насмешкой поинтересовался:

— Боишься отравлю? — и добавил спокойно: — Проклятым, будет тебе известно, яд не страшен.

Маленькая подвальная комната одиноко стоящего в лесу дома вряд ли могла вспомнить, когда еще она пользовалась такой популярностью. Разве что в самом начале, когда вокруг остро пахло побелкой, краской и свежеструганными досками, а дружная семья хозяев вместе с рабочими заканчивала постройку дома. Правда, тогда в ней не лежали на полу три трупа и не ходили вокруг них пятеро мужчин. Все пятеро были в темных плащах, а острые взгляды выдавали людей, привыкших подмечать мелкие детали.

— Есть что-нибудь? — нетерпеливо поинтересовался один из пятерых, и мужчина, склонившийся над трупом мага, недовольно поморщился. Он не любил, когда его отрывали от дела. Провел рукой по ставшим седыми волосам убитого, прикрыл глядящие в одну точку глаза. Вздохнул. Покачал головой. И только потом поднялся, поворачиваясь к спросившему.

— Это вы дали добро на операцию?

Тот, кого он спрашивал, резко побледнел, на глазах теряя уверенность. Ослабил узел в модную в этом сезоне клетку шейного платка. Дернул кадыком.

— Добро давал центр. Я лишь выделил людей. Лучших, между прочим, — закончил с пафосом.

— Лучших, чтобы совладать с девчонкой, — не согласился его собеседник.

— Так девчонка и была, — пожал плечами любитель шейных платков. По-фракански, в отличие от собеседника, он говорил без акцента.

— И потому на захват магической вещи вы послали незакончившего обучение мага, вора, двух наемников и одного агента? Когда я, получив доклад ученика, просил дождаться меня!

Между пальцев мужчины яркой вспышкой промелькнула молния. В комнате резко запахло озоном. Присутствующие замерли, затаив дыхание.

— Простите, — извинился маг, потирая ладонью лоб, — вторые сутки в пути, устал, как тварь бездны.

Напряжение спало. Люди отмерли, вновь продолжая осмотр. Фраканец позволил себе сочувствующую улыбку.

— Мы все поражены убийством. Не только вы скорбите об утрате. Тонг Карьердо был лучшим агентом. Более того, он был моим учителем. И я хочу не меньше вашего получить ответ на вопрос: что здесь произошло.

Маг еще раз обвел внимательным взглядом комнату, задумчиво пожевал губу.

— Здесь мало что осталось. Я даже не могу определить, сколько человек было в комнате на момент убийства — всплеск силы выжег все. Одно могу сказать: тех, кто в коридоре, убили позже. Убийца — мужчина. Молодой. Хорошо подготовлен. Его изображение я попробую снять со зрачков убитых, но хочу предупредить — обвинение выдвинуть не получится. Ваши люди напали на него, он защищался. Здесь же, — маг скривился, — попробую еще поработать, но на многое не рассчитывайте. А знаете, — он внезапно оживился, — очень похоже на то, как если бы ваши люди активировали защитное проклятье. Правда, я лет тридцать не слышал, чтобы их кто-то использовал, а уж таскал с собой в кармане — таких идиотов и до войны не находилось.