Стивен Эриксон - Пыль грез. Том 2 [litres]

Тревожные мысли. А его легионы идут вперед. Искать ответы на вопросы, известные только адъюнкту. Это за пределами доверия, даже за пределами слепой веры. Они участвуют в безумии, и в его водоворот будут затянуты все, какая бы судьба ни ждала их.

Я должен быть выше. Разве нет? Я веду вперед, но разве я в состоянии защитить? Если не знаю, что нас ожидает?

– Командир…

Вырванный из мрачных мыслей, он выпрямился в седле и взглянул на атри-седу.

– Прошу прощения, вы что-то сказали?

Араникт, вытирая пот с необычно бледного лица, колебалась.

– По-моему, у вас тепловой удар. Слезайте с коня, я пошлю за…

– Нет, сэр.

– Атри-седа…

Он увидел, как ее лицо исказил ужас. Паника.

– Мы не в том месте! Командир! Брис! Нужно убираться отсюда! Нужно… мы не в том месте!

И в этот момент землю потряс гром, который катился и катился барабанным гулом…

Песчаная буря или армия? Кенеб прищурился на ярком солнце.

– Капрал!

– Сэр?

– Скачи к авангарду. Похоже, мы заметили хундрилов и изморцев.

– Слушаюсь, сэр!

Когда всадник умчался, Кенеб посмотрел налево. Колонна Бриса чуть выдвинулась вперед – малазанцы сегодня не очень проворны. Настроение паршивое, мерзкое, дисциплина хромает. Утром его разбудили спазмы в желудке, такие болезненные, что на глаза наворачивались слезы. Сейчас стало полегче, но ясно, что придется поискать толкового целителя.

Внезапный порыв ветра ударил в лицо, принеся какой-то горький запах.

Он увидел, как Блистиг, покинув свой легион, скачет к нему. Теперь-то что?

С гудящей головой Банашар тащился рядом с нагруженным фургоном. Рот пересох, как вся эта жалкая земля. Банашар глядел на быков, тянущих ярмо, стегая хвостом, на вьющихся мух, на тонкую корку пыли, покрывающую ноги и бока животных. Копыта стучали по твердой земле.

Услышав какое-то бормотание от солдат, шагающих справа от него, Банашар поднял глаза. Небо окрасилось в болезненный цвет. Ветер, донесший привкус песка, разъедал глаза.

Проклятая пыльная буря. Ей придется объявить привал. Придется…

Нет, цвет неправильный. Во рту окончательно пересохло, горло перехватило, и заныла грудь.

Боги, нет. Этот ветер – дыхание Пути. Он… ох, Червь Осени, нет.

Он покачнулся, охваченный содроганиями. Полуослепший от боли, он упал на колени.

Сержант Рассвет бросил ранец и поспешил к упавшему жрецу.

– Бутыли! Зови Баведикта! Ему совсем плохо…

– Он пьян, – отрезала Сальцо.

– Нет… тут явно все гораздо хуже. Бутыли…

– Бегу…

Гром потряс землю под их ногами. Замычали бесчисленные животные. Что-то словно пробежало по рядам солдат, какая-то тревога, миг страшной неопределенности. Все кричали, задавали вопросы, но ответов не было, и смятение только росло.

Сальцо споткнулась рядом с Рассветом, чуть не повалив нагнувшегося над жрецом сержанта. Тот слышал, как бормочет старик, как дергается его голова, словно под невидимыми ударами. Что-то брызнуло Рассвету на тыльную сторону ладони, и он увидел капли крови.

– Странникова сила! Кто ткнул его? Я не видел…

– Его пырнули ножом? – спросила Сальцо.

– Я не… не… давай, помоги его перевернуть…

Гром усилился. Волы заревели. Колеса фургонов качались из стороны в сторону с пугающим скрипом. Рассвет посмотрел на небо, но не увидел ничего, кроме золотистой завесы пыли.

– На нас идет проклятая буря… где Баведикт? Сальцо, найди его, ладно?

– Похоже, тебе нужна моя помощь?

– Погоди… приведи Вала… приведи командира… у него кровавый пот! Кровь выходит через поры! Скорее!

– Что-то происходит, – сказала Сальцо, стоя прямо перед сержантом.

И от ее тона Рассвет похолодел.

Капитан Рутан Гудд нервно вздохнул, решительно прогоняя тошноту; ужас, затопивший его, заставил потянуться к мечу. Корни Азатов, что это было? Но он ничего не видел: пыль завесила охряным пологом все небо, и солдаты со всех сторон бестолково бегали в разные стороны, словно заблудившись, – но впереди не было ничего, кроме ровной пустой земли. Оскалившись, Рутан Гудд ударил пятками своенравного коня, посылая его вперед, и приподнялся на стременах. Он держал в руке меч, и от белого, странно полупрозрачного лезвия тянулся пар.

Уголком глаза Рутан заметил что-то неладное.

– Худов кулак!

Сети колдовства, покрывавшие оружие – слоями толстой и запутанной вековой магии, – срывались прочь. Смертельный холод ожег ладонь. Она отвечает. Она отвечает… но что?

Он отъехал в сторону от колонны.

Над гребнем холмов к юго-востоку появилась кипящая линия – строй.

Гром катился, подбираясь все ближе. Железо блестело, словно украшенное осколками алмазов, как зубы, прогрызающие холмы. От мельтешения было больно глазам.

Рутан увидел, как от авангарда отделились несколько всадников. На поднятых пиках полоскались флаги – знак парламентеров. Пехотинцы рядом с Рутаном вылупились на его проклятое оружие, некоторые пятились прочь от горького холода, тянущегося от меча. Доспехи Рутана и спина коня покрылись инеем.

Она отвечает… как не отвечала никогда прежде. Нижние боги, семя Азатов… я чую… о боги, нет…

– Становись! Морпехи, становись! Первая шеренга – рукопашники! Уходите оттуда, прочь! – Скрипач не хотел ничего ждать. Капитана не видно, но это не важно. Он словно проглотил сотню противопехотных ежей. В воздухе ощущалась вонь. Протиснувшись мимо растерянного Корика и побледневшей Улыбки, он увидел впереди свой взвод.

– Бальзам! Смрад – будите Пути! И Непоседа… а где Шнур, найдите Эброна…

– Сержант!

Он обернулся и увидел Фарадан Сорт, которая на коне пробивалась через толпу мельтешащих солдат.

– Что ты делаешь? – строго спросила она. – Там чужеземная армия… мы отправили парламентеров. Ты сеешь панику…

Скрипач увидел спокойный взгляд Битума.

– Смотри, они построились… передай всем как можно скорее. Ты понял, капрал?

– Так точно, сэр…

– Сержант!

Скрипач протолкался к капитану и выдернул ее из седла. Выругавшись, она замахала руками, потеряв равновесие. Когда она всем весом обрушилась на Скрипача, он пошатнулся и упал, а Сорт – на него. Он зашептал ей на ухо:

– Уберите на хрен отсюда своего коня. Ваши парламентеры уже мертвы, даже если сами этого не знают. Нужно окопаться, капитан, и немедленно .

Она села, темнея лицом от гнева, и заглянула Скрипачу в глаза. То, что она увидела в них, было жестко и остро, как удар. Сорт перекатилась на бок и поднялась.

– Кто-нибудь, уведите отсюда коня. Где сигнальщик? Поднять флаги: «Готовься к бою». Позиционная оборона на хребте. Пехоте окопаться, боеприпасы – во вторую траншею. Выполнять, будьте прокляты!

Большинство проклятых солдат только мешались на пути. Ворча и ругаясь, Флакон продирался через них, пока не добрался до ближайшего фургона снабжения. Подтянувшись по веревкам, он забрался на обвязанные тюки и встал на самый верх.