Александр Рудазов - Паргоронские байки. Том 3 [СИ]

— Хватит, — прервал его дознаватель. — Красиво стелешь, скот. Я почти поверил.

— Где я прокололся? — хмыкнул Парька, незаметно опуская руку за кресло.

— То, что ты описал — оспа или бубонная чума. И если бы люди бежали в соседние волости, мор бы вспыхнул и там. А я был в соседних волостях — и нигде больше никто не болел. И я знал Энневекле. Он бы никогда не взял Асию на клановые разборки.

— Мир его праху, — вздохнул Парька. — Хороший был у меня хозяин. Хоть и поганый кровосос.

И он дернул шнур.

Портьеры рухнули разом. Из распахнутых настежь окон хлынул солнечный свет. Вампир зашипел от нежданной боли — а сам Парька выпал из кресла и перекатился в сторону. Мигом спустя по сиденью ударил тролль — он все это время осторожно перемещался к нему.

А пока дознаватель кривился и морщился, пока выпрямлялся тролль, Парька ринулся к ближайшему окну — и выпрыгнул наружу. На свет, на солнце.

Солнечный свет переоценивают. Иные считают, что вампиры под ним мгновенно сгорают. Это не так. У молодых кожа действительно пылает, будто факелом тычут, но они от этого не дохнут. Им просто больно. Кровавый Князь, говорят, вообще ходит под солнцем и только почесывается.

Так что Парька не удивился, когда дознаватель выскочил следом. Перемахнул перила и побежал по крыше, дымясь и шкворча.

К счастью, на солнце вампиры хотя бы теряют часть сил. В туман дознаватель превратиться не мог.

— Тебе не сбежать, бурдюк! — крикнул тот, поднимаясь в воздух.

Но летают они под солнцем тоже медленней, так что Парька лишь извлек из ножен кинжал. Если вампир ринется с той стороны, то надо встретить вот здесь…

Со звоном разбилось другое окно, и на крышу вылез тролль. В полтора раза выше Парьки, с шишковатыми ручищами и огромным носом, он неуклюже затопал по черепице.

Тролли тоже под солнцем не дохнут. Крестьяне думают, что они в камень днем превращаются. Не, они на ярком свету просто видят плохо. Вон этот как щурится — будто прямо в лицо фонарь сунули.

По мозгам ударило вампирским колдовством. Дознаватель применил владычество — и Парька зашатался. Замер, точно кукла, выронил кинжал и распахнул рот.

— Да, господин… — пробормотал он вяло.

Дознаватель приземлился рядом. Уверенно шагнул к нему, обнажая игольчатые клыки.

— Какой шустрый скот, — с легким даже восхищением произнес вампир. — Это ты убивал бессмертных?

— Да-а-а…

— Сколько всего?

— Не помню… сто… пятьдесят…

— Сто пятьдесят?!

Дознаватель посчитал бы, что ему опять лгут, но сейчас бурдюк под чарами владычества. Да и к чему ему лгать во вред себе?

— Пожалуй, я тебя не казню, — сказал дознаватель, берясь за воротник Парьки. — Ты примешь Дар. Такие нам нужны. Гордись, скот, тебя обратит сам князь Эрмет.

— Не, спасибо, — вдруг сказал Парька.

Его взгляд стал осмысленным, а руки резко саданули вперед. Из обоих рукавов вылетели скрытые клинки. Длинные ножи, спрятанные на запястьях. Парька не один день изобретал, как их там получше закрепить.

И оба ножа вошли дознавателю в грудь.

Князь умирал дольше, чем обычные вампиры. Пытался слезть с клинков, трясся, тянулся к Парьке клыками. Силища в нем оставалась чудовищная, и бывший прислужник понял, что сейчас не выдержит. Сломается под напором.

Хорошо хоть, вампир давил только грубой силой. Владычества его серебро лишило, в голове Парьки прояснилось… жаль, толку от этого сейчас нет…

А тут подошел еще и тролль…

Все, конец.

— Ща поморгу, — рыкнул верзила.

И вонзил серебряный кинжал в спину вампира.

Пока они вдвоем сжигали тело дознавателя, Парька сказал:

— Ты первый прислужник, который обернулся против хозяина.

— Я не слурга, — проворчал тролль. — Я раб. Но борльше нет.

— А как тебя зовут?

— Бозгот.

— Пойдешь со мной, Бозгот? Я, наверное, ухожу за реку. Из империи. Меня будут искать… и тебя тоже.

Тролль немного подумал, потом кивнул.

Два года спустя…

Анешка бежала по лесу. Сзади слышался хохот, улюлюканье. В кронах деревьев, под корнями, в палой листве. Шепотки и хихиканье.

Девушка была в ужасе. Она уже поняла, что сегодня умрет. Но смириться с этим не могла, и продолжала бежать в темноту, в ночь. Не знала даже, что впереди, не видела толком дороги — но остановиться было еще страшнее.

Вампиры упали прямо с неба. Выросли из ниоткуда — сразу двое. Один схватил Анешку за плечо, второй рванул платье.

— Ах-ха-ха-а, люблю сочетать завтрак с променадами!.. — глумливо сказал один.

О них давно уж ходили слухи. Жить рядом с Империей Крови — ужас ужасный. Все время прилетают оттуда твари, не знаешь уж, куда податься. Встретить можно везде, в любой момент — и хорошо, если просто проснешься с ранками на шее. Значит, приходил и поел, но не убил, не похитил.

А бывает вот как с ней… Когда просто ловят после заката — и гоняют. Когда хотят еще и поиграться, поглумиться.

Анешка крепко зажмурилась, желая только, чтобы все поскорей закончилось. Сейчас клыки вонзятся в шею…

Что-то свистнуло. Хватка на плече ослабла. Анешка открыла глаза — и увидела, что вампир падает. Из груди у него высунулась стрела… мерцающая серебром в лунном свете.

Второй вампир отбросил Анешку, поднялся в воздух, начал превращаться в туман — но его полоснуло по шее. Семихвостая плеть с ежиками на концах. Каждый врезался в кожу — и тварь закричала от боли.

Плетью орудовал невысокий коренастый дядька с простецким лицом и густыми бакенбардами. Да так умело, словно всю жизнь убивал нежить. В другой руке у него появился длинный кинжал, он как-то удивительно быстро переместился к вампиру — и пронзил ему сердце.

Из зарослей выступил серокожий тролль с огромным луком. Он вырвал стрелу из вампира и стал чистить от черной крови.

— Жива? — спросил дядька. — Ну и хорошо.

Он посмотрел на останки вампиров, цокнул языком и молвил:

— Братья Ардизелле, м-да?.. Надо скорее сжечь. Кликни Мадьку с Эшкой.

— Э-э-эй!.. — пробасил тролль, приставив ладони ко рту.

Через пару минут появились паренек с девчонкой — совсем молодые, почти подростки. Они принесли мешки и принялись споро запихивать в них трупы.

— Спасибо… вам… — прошептала Анешка, сидя на тропе и с каким-то удивлением глядя на охотников.

— Не за что, милая, — ответил дядька. — Не ходи больше одна по ночам. Они здесь уже как дома.

— А… ага… — кивнула Анешка. — А… а вы кто?

— Да так, группа друзей.

— А можно мне… к вам?..

— Тебе?.. — окинул ее взглядом дядька. — А что ты умеешь?

— Ни… ничего… Просто… мне… некуда… больше…

Дядька немного подумал. Посмотрел на тролля, взвалившего на плечо один мешок, на двух подростков, тащащих второй.

— Помощники всегда пригодятся, — вздохнул он. — Пошли, коли не шутишь.