Розанна Браун - Песнь призраков и руин [litres]

– Что, лишка вина хлебнул, любимчик двора? Прискорбно, прискорбно, – и понесся дальше своей дорогой, не забыв задеть своего противника плечом с такой силой, что ясно было: нарочно. – Купайся, купайся в лучах своей дурацкой славы. Торопись. Это ненадолго. Скоро они себе новых блесток-однодневок подыщут, а тебя – побоку, как меня сейчас, – успел бросить он через плечо.

В воображении своем Малик, конечно, не стушевался и не полез в карман за остроумным и грозным ответом, от которого у Дрисса поджилки бы затряслись, ну а в жизни он потупил взгляд и не поднимал его, пока Солнечный победитель не скрылся из виду. Желудок снова свело – еще хуже. Сколько он уже тут, на этом Полупути, ошивается? Час? Два? Карине давно пора приехать. Надо подумать, кто из его знакомых знает ее достаточно хорошо, чтобы…

Тунде!

Победителя знака Воды он застал с луком и стрелами в руках перед тиром, уставленным десятками глиняных горшков.

– Ого, кто-то у нас времени даром не теряет. Развлекается на полную катушку, – пропел Тунде, заметив помятый вид Малика, и отпустил тетиву.

Один из горшков раскололся на мелкие куски, и в нем обнаружилось золотое яйцо.

– Эй, попытайте счастья! У Великой Матери припрятаны для вас чудесные призы! – прокричала в этот момент хозяйка тира.

Что-то в ее облике показалось Малику знакомым. Присмотрелся – так и есть, ньени! Только одета сегодня простой служительницей – в форменную сорочку. Что здесь делает женщина-гриот, одним богам известно, но вряд ли она доброе задумала… Старуха украдкой подмигнула давнему знакомому, прижала палец к губам и преспокойно вручила Тунде завоеванную награду.

– Послушай, Тунде, – Малик демонстративно повернулся к ньени спиной. – Ты не видел Карину?

– О, вы уже на имена перешли, не знал, не знал, – заметил Тунде как-то уж слишком подчеркнуто-небрежно и вытащил из колчана новую стрелу.

– Я просто хотел извиниться перед ней за ту неловкость… на испытании. Может, подскажешь… ну, как лучше с ней говорить? Я буду очень благодарен.

Тунде молчал. Малику очень не хотелось вступать в подобные беседы, но все же он наклонился вперед и продолжил:

– Это ведь ничего… что я поговорю с ней, да? В смысле, вы ведь больше не встречаетесь…

– Никаких проблем, – рявкнул Тунде и, прищурившись, посмотрел на оставшиеся горшки. – Слушай, а давай забьемся? Так интереснее. Если сшибешь хоть один горшок, я тебе выложу все, что пожелаешь, о принцессе. Не сшибешь – ты мне в деталях объяснишь, как у тебя сегодня вышел этот трюк с видениями. Только уж на сей раз без вранья.

Стрельба из лука относилась к тем многочисленным видам деятельности, которым папа так и не сумел обучить Малика в свое время, и это сразу стало всем очевидно: первая стрела прошла мимо метра на три. Ньени хрипло крякнула. Малик зарделся, но взял еще одну, натянул тетиву, прицелился изо всех сил… и на сей раз пронзил землю у себя под ногами.

Тунде уже рот открыл, очевидно, чтобы повторить роковой вопрос, на который победитель знака Жизни никак не мог ответить, но внезапно глаза его округлились, и он чуть не вдвое сложился в низком поклоне.

– Кажется, в боевых искусствах победитель Адиль поднаторел несколько меньше, чем в плетении словес? – раздался голос где-то сзади.

Малик еще сильнее нахмурился и машинально нашарил в колчане очередную стрелу, не замечая, что кланяются уже все вокруг, кроме него.

– Адиль, я к вам обращаюсь.

Проклятие, ведь это же его имя. Обомлев, Малик обернулся и увидел прямо перед собой принцессу Карину – явно раздосадованную. Поспешно склонившись перед ней, он чуть не заехал Тунде по голове луком.

– Простите, ваше высочество.

Карина легким кивком приветствовала своего бывшего возлюбленного.

– Добрый вечер, победитель Адетунде.

– Добрый вечер, ваше высочество. Вы, как всегда, очаровательны. – Тунде сказал это спокойно, без всякого особого выражения, но между ними с Кариной будто пробежал холодок.

Для Полупути принцесса выбрала наряд из чисто белого кружева, с закрытыми плечами и рукавами вроде крыльев бабочки, почти до колен. В серебристые волосы, свободно перекинутые через одно плечо, были вплетены нити бисера и украшения из драгоценной филиграни. Теперь, лицезрея Карину вблизи, во всем ее великолепии, Малик даже удивлялся сам себе: как мог он хоть на секунду принять ее за служанку? Все равно что спутать солнце со свечой.

Принцесса, вскинув бровь, оглядела его попавшие мимо стрелы.

– Вероятно, небольшая помощь в этом деле вам не повредит? Великим стрелком я себя не назову, но в свое время занималась немало.

Остро ощущая, как метка зашевелилась на спине, Малик кивнул. Тогда она обвила руками его руки и принялась устанавливать их в нужное положение.

– Стойка прямая, упругая. Рука, в которой лук, – под прямым углом…

Ее большой палец невзначай чиркнул по тыльной стороне Маликова запястья. Юношу бросило в жар.

– …тетиву оттянуть до упора. Вот так.

Она отвела его локоть назад. Напряжение от их пальцев, казалось, физически передается в тетиву. И снова этот запах дождя… И снова у Малика закружилась голова – на сей раз уже вовсе не от выпитого вина. Можно прямо сейчас – момент удобнее некуда! – выхватить Призрачный Клинок и всадить его в горло принцессы. Остановить никто не успеет. Наверное, стоит это сделать. Не беда, что вокруг столько народа.

– Прицеливаемся, и-и-и-и… – Карина запрокинула голову, ее дыхание обдало теплом мочку Маликова уха. – …а вот обманывать меня не стоило.

По всему телу Малика пробежала дрожь. Стрела полетела, врезалась в горшок и расколола его на сотню зубчатых осколков. На дне его обнажилось яйцо. Черное. Сгнившее. Кишащее личинками насекомых. Ньени издала губами неприличный звук.

– Выстрел хорош, да удача отвернулась! – хрипло прокаркала она.

Карина отступила на пару шагов, но Малик все еще чувствовал, кожей чувствовал ее легкие прикосновения.

– Ну вот. Для новичка вышло неплохо. А теперь, победитель Адиль, не окажете ли честь прогуляться со мной немного?

– Я…

Все маски были сорваны, и непринужденность, возникшая между ними тогда, при облаве, бесследно улетучилась. Люди не врали, Карина действительно оказалась писаной красавицей, но красивы, к примеру, и леопарды, а останься Малик с одним из них наедине, он положительно не знал бы, что ему делать.

– Не беспокойтесь, я не покушусь на вашу добродетель… хотя однажды вы ведь уже были у моих ног, – насмешливо ухмыльнулась принцесса.

Тунде свирепо откашлялся, а Малик опять залился краской, хоть и знал точно, что имеется в виду всего лишь починка платья.

Отказаться было невозможно. Малик принял протянутую руку Карины, и вместе, под шепоток придворных, они отправились к озеру. Тунде отошел в сторону, стараясь смотреть куда угодно, только не на эту пару.