Розанна Браун - Песнь призраков и руин [litres]

– Вот именно, древнему. Подписанному сотни лет назад под угрозой военного вторжения. Законного тут мало, мне кажется.

– Войны ведутся только с международно признанными державами. – Дрисс цедил слова медленно и членораздельно, словно обращался к неразумному ребенку, а придворные вокруг важно кивали. – У эшранцев не было ни государства, ни главы государства… даже дорог толком не было до того, как за дело взялись мы. От нашего прихода они только выиграли.

– Если зиранцы – такие уж благодетели Эшры, почему они палец о палец не ударили, чтобы остановить клановые распри? – возразил Адиль. – Почему вы бросили нас на произвол судьбы, защитники культуры?!

– Нас?

Легкий намек на западный акцент прорезался в речи Жизненного победителя. Собственно, он ведь родом из Талафри, а Талафри лежит на границе пустыни Оджубай с Эшранским нагорьем, так что неудивительно, но все же…

Лодка, наконец, пришвартовалась к пристани. Карина, не дожидаясь Тунде, выпрыгнула на берег и широкими шагами направилась к собравшимся. Пусть Мвале Омар – хозяин Дар-Бенчекруна, зато она – хозяйка всего города и, видят боги, не позволит членам Совета так вот запросто колотить у нее на глазах детей. Непонятно, конечно, отчего Адиль так уж горячо вступается за какого-то мальчика на побегушках, но неважно…

Однако ей так и не удалось испытать эффекта своего гнева на придворных, поскольку, не успела принцесса подойти поближе, как берег пруда огласился душераздирающим криком, и в следующее мгновение чья-то хрупкая, маленькая фигурка повалила ее на землю.

В лицо сразу впились острые ногти. Афуа вопила по-кенсийски так яростно, что Карине едва удавалось разбирать слова:

– Их замели! Всех повязали! Увели! Как ты могла?! Я же помогла тебе!

Нападение завершилось так же стремительно, как началось, – охрана скрутила девочку и бросила ее на колени поодаль, вызвав тем самым новый приступ проклятий и визгов.

– Прекратить! Ей же больно! – вскричала принцесса, чувствуя, как из царапин на щеках начинает сочиться кровь.

Воины Афуу совсем не выпустили, но хватку ослабили. Не обращая внимания на растерянных и ошарашенных придворных, сама присела на корточки рядом и спросила также по-кенсийски:

– Что случилось? Кто кого куда увел?

– Моих родных! Всех до единого. Твоя зиранская стража, кто же еще!

– Что?! – Карина не могла скрыть потрясения.

Дерзость девочки уступила место страху:

– Так это не ты… не вы приказали?

– Клянусь могилой отца, я понятия не имела ни о чем подобном.

Карина позволила себе подобное признание только потому, что разговор шел на иностранном языке. Нельзя же дать всем этим сливкам общества понять, как мало ей докладывают о происходящем в городе. Вместо этого, перейдя на зиранский, принцесса буквально рявкнула воину, который удерживал Афуу:

– Пусти ее сейчас же!

Тот не подчинился.

– Ты оглох? Или смеешь ослушаться прямого моего приказа? Руки прочь!

И снова, вместо того чтобы выполнить это распоряжение, охранник лишь повернулся к Великой визирше Дженебе. Карина так и вспыхнула.

– По всей видимости, ваше высочество, нам лучше продолжить беседу в доме, – предложила та, обводя взглядом беспорядочную кучу столпившихся рядом гостей.

Принцесса скрипнула зубами и кивнула. И только тогда, получив разрешение от Дженебы, стражники оставили в покое Афуу, а ее, Карину, вместе с остальными членами Совета препроводили в усадьбу Дар-Бенчекрун.

Стены комнаты, где они оказались, по всему периметру были увешаны многочисленными охотничьими трофеями Мвале Омара – головы слонов, львов и леопардов взирали на вошедших со всех сторон. Весь Совет выстроился вдоль стены прямо под этими навсегда застывшими произведениями дикой природы. Карина встала напротив, рядом с Афуой.

– А теперь сделай одолжение, объясни нам, что произошло, – предложила принцесса так спокойно, как только могла, чтобы не пробудить в девочке лишней тревоги.

– Сегодня вечером на Речном рынке устроили еще одну облаву. Дозорные ворвались прямо к нам в палатку. Мне едва удалось убежать. – Сейчас, пожалуй, впервые на Карининой памяти, поведение и речь Афуи соответствовали ее подлинному возрасту. – Чем мы провинились? Что сделали не так? За что?

Еще одна облава, значит. И принцесса даже не попыталась ее предотвратить.

– Что все это значит? – обратилась она к Совету.

– Осмелюсь напомнить вашему высочеству, что меч, сыгравший роковую роль в недавнем… происшествии , согласно заключению знатоков, взят из личного арсенала арквазихене, – проговорила Великая визирша. – Для дальнейшей разработки данного вещественного доказательства Совет решил предпринять расследование в отношении лиц, тесно связанных с двором упомянутого государя.

– Даже если Осеи-хене чем-то вам насолил, мы все тут ни при чем! Мы не виноваты, – выпалила Афуа.

Карина задумчиво кивнула, припомнив вечер, проведенный в кругу родни девочки. Тогда, пусть всего на несколько часов, они подарили ей давно забытое ощущение. Заставили вспомнить, какая это радость – иметь семью. И вот «в награду» Афуу тоже ее лишили! На память ей вдруг пришли горькие речи Адиля о зиранской власти. В груди заклокотало возмущение вопиющим беззаконием.

– Арквазихене придет в ярость, узнав, что мы без достаточных оснований схватили и бросили в тюрьму его приближенных, – заметила она. – Не удивлюсь, если даже сочтет поводом к вооруженному конфликту.

– Если и так, мы готовы к любым последствиям. Сейчас наш главный долг – способствовать неукоснительному торжеству правосудия.

Эти советники что, сами себя не слышат? Да ни один государственный деятель в трезвом уме не стал бы так очевидно толкать собственную страну в пучину войны, если только…

Если только они не стремятся ее развязать!

Внезапно все меры Совета после гибели Пустельги выстроились перед ее внутренним взором в абсолютно логичную цепочку. Убийство султанши – само по себе повод для объявления войны. Почти все члены высшего государственного органа имеют личный интерес в отраслях индустрии, которые от боевых действий только выиграют. И, уж конечно, лично в грядущих сражениях никому из них участвовать не придется.

И кто их остановит теперь, когда Пустельги нет?

– Повелеваю немедленно освободить из заключения всех задержанных по этому так называемому делу арквазианцев.

Никто не двинулся с места.

Великая визирша вздохнула:

– Извините, ваше высочество, но при всем моем почтении… ваша коронация еще не состоялась, и вы не вступили в права султанши. Прошу охрану сопроводить ее высочество в личные покои. А эту девчонку задержать для подробного допроса.