Розанна Браун - Песнь призраков и руин [litres]

По спине Карины пробежал холодок. Откуда-то из тени вынырнули двое Дозорных. Оба сжимали в руках костяные рукояти обнаженных мечей.

– Нет! – взвизгнула Афуа, но воины уже обступили ее.

И тут воздух вокруг них начал сгущаться и потрескивать точно так же, как тогда в пещере. У принцессы кольнуло в груди. Она всем естеством ощутила: колдовство Афуи начинается вновь. Но ведь ни о магии, ни о завенджи Совету еще не известно, и кто знает, каких он наломает дров, если правда о чарах и истинных способностях этой девочки выйдет наружу. Но как дать ей это понять, как успокоить малышку, у которой на глазах арестовали всю семью?!

А еще эти Дозорные. Что-то есть особо угрожающее в их движениях, как-то слишком напряженно нависли они над Афуой, что-то невидимое, но только лишь ощутимое… Если дело дойдет до столкновения магии с грубой силой, кто победит? Одни боги знают.

В нескольких метрах поодаль Фарид теребил и без того растрепанные волосы, поглядывая то на принцессу, то на членов Совета.

– Карина, смиритесь, прошу вас. Делайте, как они говорят, – взмолился он. – Обещаю, утром все недоразумения разрешатся.

Как ни странно, надрыв и отчаяние в его голосе вернули ее в чувства.

– Спокойно, Афуа. Отступись. Не сопротивляйся, – тихонько бросила принцесса. Если с девочкой что-нибудь случится, она никогда себе этого не простит. – Клянусь всем на свете, тебе не причинят вреда. Просто иди с ними.

Афуа посмотрела на Карину, тщетно разыскивая на ее лице уверенность в благополучном исходе дела. Плечи девочки поникли. Напряжение в воздухе пропало. Дозорные развели их с принцессой в разные стороны.

Карине хотелось завыть. Зареветь. Забрызгать все стены слюной. Еще недавно она бы так и поступила. А вот теперь – скорее умрет, чем сделает Совету такой подарок. Теперь ее не сломать.

С гордо поднятой головой она позволила Дозорным сопроводить себя обратно в Ксар-Алахари, не обращая ни малейшего внимания на шепотки всех встречных.

И лишь оставшись наконец одна, осознала, что успела до крови разодрать ногтями ладони по дороге.

В первые минуты после Карининого скандального исчезновения с Полупути все гости только его и обсуждали. Сразу поползли самые невероятные слухи. Например, что Карина втайне заняла у семьи арквазианской посланницы огромную сумму денег и отказывается отдавать. Или что она нанесла личное оскорбление арквазихене и теперь расплачивается за дипломатическую дерзость. Или нет, на самом деле она…

Несносная, взбалмошная девица. Пустышка. Недальновидная, безмозглая дура. Распутница. Нелестные характеристики множились с каждой минутой, нарастали и пенились; народную благосклонность, заработанную давеча на вакаме, сразу словно лавиной снесло – при первых же неприятностях. Малик уже и сам не знал, как ему относиться к Карине. Нравится ли она ему до сих пор, даже после того, как столкнула его в пруд? Во всяком случае, такого даже она не заслуживает.

Однако через какое-то время один пьяный правовед врезался на ойинке в карусель, и фокус всеобщего внимания сместился на него, а тем временем и закат подоспел. Тунде нимало не преувеличивал, когда говорил, что все сливки Зирана настроены веселиться и безумствовать двадцать четыре часа напролет – прошло только десять, а Малик уже с ног валился и буквально готов был концы отдать.

Еще один кубок вина. Еще одна пляска. Мвале Омар давно уже завалился прямо на цветочную клумбу, усадив на каждое колено по хихикающей танцовщице; он звал Малика присоединиться, но в этот момент кто-то еще настойчиво тянул его за собой играть в аграм [34], а вскоре уже новый, третий неизвестный, теребя за запястье, зазывал познакомить со своей дочерью. Во рту по-прежнему стоял приторный привкус вина, смешанного с прудовой водой, и хотя юноша уже несколько часов как выбрался на сушу, противное ощущение качки на легких волнах никак не проходило.

Он здесь не просто так дурака валяет, он здесь по важной необходимости… вот только по какой? Малик пришел сюда… потанцевать с принцессой Кариной. О боги, нет, конечно, не в ней дело, а в… Наде! Да-да, надо найти здесь Надю. Но где она? Он громко позвал ее по имени. Ответа не последовало. С испуга парень повысил голос, но и новый призыв потонул в общем гвалте. Что же делать? Сказочный мир вокруг битком набит драгоценностями, богатством и славой, а ему не нужно ничего, ничего, кроме маленькой сестренки, но ее-то как раз этот мир ему не отдает.

– Надя! – опять заорал Малик, но чья-то ладонь на полукрике зажала ему рот, а другая рука, принадлежащая, очевидно, тому же лицу, потащила его к зверинцу под большим шатром, где он, наконец, свалился на землю.

– Я тебе повсюду искала! – запыхавшись, выпалила Лейла.

Малик перекатился на бок и со стоном схватился за живот.

– Сейчас стошнит, – всхлипнул юноша.

Сестра схватила ведро, брошенное кем-то возле клетки с беспрерывно галдящими обезьянами, и с грохотом поставила перед братом. Малика вывернуло уже во второй раз за вечер, и, что самое обидное, он не почувствовал себя ни на йоту трезвее.

– Знаешь же, что пить не умеешь, – выругалась она, помогая ему принять сидячее положение.

По сравнению с общей какофонией Полупути в шатре царила просто-таки благодатная тишина. К тому же запах звериных экскрементов, вид всяческих ржавых инструментов, Лейла хлопочет вокруг… все это было ему так хорошо знакомо, даже мило! Как дома.

Но как только припомнилась недавняя сцена с Мвале Омаром и Боади, желудок снова свело. До нее вельможа представлялся Малику вполне добропорядочным, хотя и несколько тщеславным стариканом – и вот, в один миг, он обернулся в его глазах жестоким и бессердечным чудовищем, а из-за чего? Только из-за того, что маленький эшранец посмел робко ему перечить.

При одной мысли о самодовольной роже Дрисса, с таким апломбом прославлявшего власть Зирана над его, Малика, народом, хотелось выть. И потом – если такая реакция последовала на простую попытку заступиться за парня из Эшры, то что будет, когда они узнают, что победитель знака Жизни и сам оттуда?! До поры до времени эта публика считает его своим – ведь он говорит, как они, ведет себя, как они… Но достаточно будет приоткрыть свою подлинную сущность, и «Адиль» в их глазах станет на одну доску с несчастным маленьким слугою. Даже ниже.

Парень поднял глаза на Лейлу. Сестра выглядела еще угрюмее, чем обычно, хотя, конечно, по сравнению с ним совсем не потеряла форму.

– Что случилось? Что-то не так?

– Ты собирался рассказать мне, что провел прошлую ночь с принцессой Кариной?

Желчь опять подкатила к горлу, но он сдержал ее:

– Собирался. Просто времени не хватило. Я ничего с ней не сделал только потому, что не знал тогда, кто она.