Лаура Кнайдль - Шёпот магии [litres]

– Какого черта?.. – Рид резко наклонился вперед и схватил меня за руку. – Спятила?!

– Смотри, – потребовала я с выражением му́ки на лице. Предплечье охватила жгучая боль, но ее сразу же заглушило исцеляющее покалывание магии.

Явно противясь этому, Рид перевел взгляд на мою руку, которую все еще сжимал. Из открытой раны сочилась кровь и капала на пол. С его лица сошли все краски, и он крепче стиснул пальцами мою кожу. Вот только он, похоже, не меня поддерживал, а держался сам. Рида слегка качнуло.

О черт, наверно, это все-таки была не лучшая идея.

Рид сжал губы.

– Тебя сейчас вырвет? – запаниковала я.

Он сделал неопределенное движение головой, по которому я не сообразила, «да» оно означало или «нет». Я беспомощно начала озираться, ища какое-нибудь ведро, потому что нельзя было допустить, чтобы его стошнило на один из артефактов. С таким же успехом он мог бы плюнуть в алтарь в Ватикане.

– Закрой глаза, – велела ему я, так как он продолжал пялиться на мою руку, словно не в состоянии отвести взгляд. Благодаря магии порез уже практически закрылся, но моя кровь все еще виднелась повсюду. Я подняла халат и насухо вытерла предплечье, пока на зажившей коже не остались лишь розовые полосы.

Я взглянула на Рида. Он плотно зажмурился и казался бледным как полотно. Дыхание у него вырывалось рывками, и нельзя было не заметить, что он до сих пор боролся со рвотными позывами.

– Твоя рука? – спросил он слабым голосом.

– С ней все хорошо. Можешь снова посмотреть.

– Лучше не буду.

– Поверь мне.

– И думать забудь. – Он покачал головой. – В последний раз, когда ты так говорила, потом порезала себе руку.

– Ты не сможешь всегда держать глаза закрытыми.

– Я могу попытаться.

Бросив окровавленный банный халат на пол, я подошла так близко к Риду, что, даже невзирая на закрытые глаза, он должен был осознавать, что стояла прямо рядом с ним. Без какого-либо стеснения я наблюдала за его лицом. Его пронизывала боль, как будто Рида ранили. Я подняла руку и дотронулась до местечка между его бровей, которые он так беспокойно свел вместе. Я провела по нему большим пальцем, прежде чем моя ладонь скользнула вниз, и я погладила его бледные щеки, спускаясь к твердой челюсти. И при этом следила, как из его черт исчезало напряжение. Хоть он и утверждал, что не доверяет мне, его тело доверяло.

– Пожалуйста, открой глаза, – снова попросила его я, понизив голос до шепота.

Веки Рида дрогнули, и он медленно, бесконечно медленно распахнул глаза. Его взгляд нашел мой, и то, что я там увидела, было уже не отвращением, а заботой и симпатией.

Он тяжело сглотнул.

– Зачем ты это сделала?

Моя рука замерла у него на груди, которая слишком быстро двигалась у меня под пальцами.

– Чтобы показать тебе магию.

– А по-другому никак бы не получилось? – спросил Рид и осторожно опустил взгляд ниже вдоль по моему телу, готовый мгновенно опять отвернуться в случае необходимости. Но тут глаза у него расширились, стоило Риду увидеть мою руку. От раны уже ничего не осталось, кроме нежно-розового шрамика, который, впрочем, тоже скоро уйдет в прошлое.

Сбитый с толку Рид рассматривал невредимую кожу. Потом взял меня за руку и приподнял мое предплечье, чтобы разглядеть его поближе. Теперь в глазах у него отражалось недоумение.

– Как это возможно? Я не понимаю.

– Я же говорю: магия.

– Магия, – повторил Рид, а потом медленно кивнул: – О’кей.

– О’кей? – Я моргнула. Один раз. Второй. Третий. – Больше тебе нечего сказать? О’кей?

Он дернул плечами.

– А что еще мне сказать?

– Не знаю. – Я забрала у Рида свою ладонь и сложила руки перед грудью. Поведать ему о магии было для меня гигантским шагом, а он так себя вел, словно это вообще ничего не значило. – Как насчет: «Фэллон, ты чокнутая! Это у тебя шутки такие?» Или: «Где спрятана камера? Теперь у меня есть три желания?»

– А у меня они есть?

Я всплеснула руками:

– Нет!

Рид удивленно изогнул брови:

– Ты сейчас обиделась на меня, потому что я тебе верю?

– Ты мне не веришь, – обвинила его я.

– Я же сказал, что все о’кей.

– Да, но ты не всерьез.

– Нет, конечно, всерьез.

Я фыркнула и снова взяла неубивающий кинжал, чтобы повесить его обратно на его место на стене.

– Ни один нормальный человек так запросто не воспринял бы новость о существовании магии.

– А ты еще не заметила, Фэллон? Я ненормальный, – ответил Рид с невеселым смешком. – За свою жизнь я уже так много всего повидал и пережил, больше, чем ты думаешь, и то обстоятельство, что магия существует, невероятно. Но не на первом месте в списке вещей, которые шокируют Рида. Вероятно, даже не на втором.

Поджав губы, я посмотрела на него. Выглядел он чертовски искренним.

– То есть ты вот так легко это принимаешь?

Он пожал плечами:

– Что есть, то есть.

Я нахмурилась:

– И у тебя нет вопросов?

– Такого я не говорил. У меня есть вопросы. Целая куча. Мое «о’кей» означало лишь, что я принимаю то, что существует что-то вроде магии.

– Не «что-то вроде» магии, – поправила его я. – Просто магия. Все новые продукты у меня на кухне появились там благодаря писчему перу, которое я украла из Музея писателей. Оно позволяет загадывать и получать нужные предметы. Перчатки наделяют меня даром гениального вора, а плащ превращает в человека, которого мечтает увидеть тот, кто на меня смотрит. – Я осеклась. – По крайней мере, в большинстве случаев, но есть исключения. Одно исключение, если быть точной. Ты.

– Я?

Я кивнула и подняла с пола свой банный халат. Кровь уже почти высохла.

– Не знаю, что это, но по какой-то причине магия на тебя не действует. Мой плащ не сумел тебя обмануть, Вечное пламя в доме в Брантсфилде тебя не обжигало, ты смог проникнуть сюда, хотя на здании стоят магические замки, а зеркало… зеркало не свело тебя с ума.

Рид кинул взгляд через плечо на вершину лестницы, которая вела в кладовку.

– Что я должен был увидеть в зеркале?

– Свой самый большой страх, – объяснила я, выворачивая халат испачканной тканью внутрь, прежде чем прижать его чистой стороной к груди. – Оно показывает видение твоего самого ужасного кошмара и помещает его прямо в твое подсознание, так что ты вынужден смотреть на него снова и снова, пока это тебя не сломает.

– Ого! – На лице Рида вспыхнула тревога. – Может, тебе не стоит оставлять его просто так?

– Ну, раньше мне не приходилось волноваться о любопытных сожителях. – Я скривила губы. – Кроме того, зеркало слишком большое и не влезает в проход.

– А нельзя его просто разбить?

– Разбить? – Я замотала головой. – И речи быть не может. Я Архивариус, и мой высший приоритет – сохранение магии. Ладно, не так, на самом деле это на втором месте. А строго говоря, моя главная задача – защищать людей от магии, однако уничтожать волшебные артефакты разрешается только в случае острой необходимости.