Валерий Сабитов - Ард Айлийюн

Игроки и обслуга игры: две составляющие населения Мира Азарта, возникшего одновременно с близким отсюда Островом или чуть раньше.

И какое дело игрокам до айлов? Нет им до айлов никакого дела.

Ни власти, ни намека на самоуправление. И тем не менее: всё организовано, всё в органической взаимосвязи, всё в соответствии с требованиями Игры. Образец самоорганизующейся открытой системы, готовой в любой момент включить в свою гибкую структуру новый элемент. Даже если этот элемент отряд айлов. Или просто Найденыш, оживший в игровом раю. Лошадей отряда не замечали, а всадникам сыпались приглашения присоединиться. Всадникам имелось что проиграть, ведь у них поклажа, у них яркие одежды…

Арри взял на себя функцию комментатора. Отряд пробирался среди игральных столов, павильонов, площадок, мест питания и отдыха…

— Шахматы… Игра нам известна, она в программе обучения первой ступени. А это — лото, так они называют игру с цифрами. Цифры здесь всюду, цифры — главный игрок. А карты, обратите внимание: всех размеров, видов, цветов, — глаза разбегаются. Вот там, в сторонке справа, на картах уже не играют, а гадают. Одна гадалка может предсказать, что нагадает другая. И — наоборот. Причем обе — в один момент. Логическая путаница возникает. Но они это любят. Тут нарды, кости… Там — рулетка. Расчет на счастливый исход… Рядом — место для дуэлей. На случай неудовлетворенности игрой соперника. Тут жизнь зависит от многого: выбор оружия, умение им владеть, случай опять же. Бытие включено в ставки. Это добавляет азарта. А там, поодаль, справа, посмотри, Джахар… Там спортивные игры. И командные тоже.

Всюду — ставки, работают тотализаторы. В закусочных подают зелье разных видов. От матери Раганы, так они ее называют, и с Острова. К зелью еда на любой вкус: от съедобных трав до жареных паучков. Выбор очень велик. Найденыш! Если ты проголодался, иди… А то у Раганы так и не испил из ковшичка. Но знай, — за все надо платить.

Нур, ты обратил внимание? На всех столах бумага! Ее тут не жалеют. Используют для списков игроков, записи долгов, для контрактов, ставок… И во многих играх, особенно в картах. Откуда столько бумаги?

Громкие выкрики в общем шуме, вспышки коллективного смеха, одиночного веселья… Кажется, азартному миру нет конца ни во времени, ни в пространстве.

Какие-либо вопросы, не касающиеся Игры, задавать бессмысленно. Уходят куда-то проигравшие, приходят на их место новые искатели удачи. То и дело от столов айлам поступают приглашения принять участие в игре от разных участников. Судя по разнообразию стилей в одежде, разным типам лиц, здесь собрались представители десятков племен. Юго-запад Арда Ману весьма населенный регион.

— Сандр! — не выдержал наконец Нур, — Надо выбираться отсюда. Еще чуть, и я…

«Да, не хватит у него терпения. Начнет уговаривать-воспитывать, а затем крушить столы и собирать бумагу. Пусть лучше Воронок возьмет на себя неблагодарную задачу».

Сандр скомандовал и Воронок ускорил движение, особенно не выбирая путь. Затрещали столы, падали жаровни, проливались баклажки с зельем… Кто-то пытался возмутиться, но Кари, идущая следом, тут же пресекала всякие попытки. И все лошади последовали их примеру, оставляя за собой полосу препятствий. Воронок впереди, замыкает колонну Песня. Два коня, черный и белый, запомнятся в этой части Арда Ману надолго. Отряд шел почти по прямой, пока не выбрался из обширной зоны Игры.

— Каждый из них приходит сюда с желанием взять себе что-нибудь, принадлежащее другому. Они это называют «выигрыш». Разве это игра? И они приглашали нас в свою игру! Но ведь если я не желаю и не беру чужого, то и чужой не должен желать моего? Ведь так?

— Так, Нур, — отвечал ему Глафий, — По-нашему так. Но мы же видим: наши правила за пределами родного Арда не действуют. Тут одна тонкость… Для тебя «моё» — это и «наше». А тут «моё» — это личное. Пока «моё» и личное слиты, существует и «чужое». Об этом надо хорошенько подумать.

— Да, — согласился Нур, — Подумать надо. Одно мне ясно, — только отказом от «личного моего» можно обрести всё. Я склонен предположить: так говорится в Свитке, который мы ищем. И найдем.

Ангий сказал с неожиданной грустью и не в тему:

— Мои бабушки-дедушки светлее и радужнее меня. И понимали больше. Я был мал, но разницу видел. Из старших моих живы отец и брат его. И они лучше меня. Неужели мы деградируем?

Нур посмотрел на Ангия с сочувствием и перевел разговор:

— Найденыш! А ты бы отдал всё, что у тебя есть, другому? Кому твое нужнее?

Найденыш закряхтел, заворочался в седле. Но отвечать надо. И с напряжением сказал:

— А как я узнаю, что ему нужнее, чем мне? Мало ли что скажет этот другой. Да и нет у меня ничего. Я ничего не могу дать…

«Вот, обнаружен на планете и самый неимущий, — с язвительной иронией подумал Сандр, — Вечно голодный и страждущий…»

— Не беспокойся, Найденыш! — сказал Глафий, — Никто у тебя ничего не возьмет. Даже если предлагать будешь. Для воров и грабителей ты бесполезен. Или все-таки нет?

— Бесполезен, бесполезен, — быстро подтвердил Найденыш.

Тут Глафий погрозил ему пальцем:

— Так ли? А если рядом с ними? Не с нами?

Найденыш вдруг осмелел:

— Ну уж нет! Я от айлов ни на шаг! Айлы меня спасли, теперь я с айлами навсегда!

Глафий расхохотался так, что его Заря, «вечерняя и утренняя», встрепенулась.

— А ты смел, Подкидыш! Твоя угроза не пуста. Но ты меня не спросил. Да и у других не поинтересовался.

Сандр решил увести разговор с преждевременной темы:

— Отряд! Мы так и не узнали, где делают бумагу. И зачем ее развозят по племенам? Для одной ли торговли? Почему ее в Мире Азарта в такое изобилие? И еще: чем ближе Остров, тем непонятнее мир… Группа Ахияра и оба наших дозора исчезли бесследно. Их никто не видел, никто не помнит.

Арри нервно поправил платочек на шее:

— Кто их видел, тех мы еще не встретили. Ахияр шел точно к цели. И дозоры — следом. А наш отряд — совсем не туда…

Арри впервые вслух, открыто, не согласился с командиром. Сандр мысленно развел руками: сколько уже говорилось о взаимосвязи основных задач отряда… А сейчас, когда рядом Найденыш, который, — прав Глафий, — скорее всего Подкидыш, — едва ли стоит еще раз… Пока он определялся с реакцией на слова Арри, Нур сказал негромко:

— Наверное, Арри, ты прав. Но прав и Сандр. Но есть правда правее и твоей, и его, и моей. И я был против посещения Острова. А сейчас убежден, — это обязательно. Чем дальше на юг, тем тревожнее. Идолы, пауки, ведьмы-самогонщицы, игроки… И это — после Линдгрен, Вёльва и Нугаши. Из сказки мы лезем в кошмар.