Валерий Сабитов - Ард Айлийюн

Узкоусый «композитор» с любовью и гордостью окинул взглядом забор, цветущие кусты, дом. И, пытаясь скрыть неприязнь, сказал:

— Азарфэйр — это другое. Куда денешься. Выхода не будет. Судьба! Никакой добровольности. Чего искать приключений на свою, так сказать… Я слышал, в прежнюю эпоху было много таких как вы. Их называли героями. Но Азарфэйр все равно явился. Так и Империя. Явится, — будем думать, как жить. Музыка всем нужна.

Нур, — странное дело! — не взволновался от всплеска циничности, и сказал с холодной усмешкой:

— Глафий, оставь лжекомпозитора. Нет, картину Острова им не надо показывать. Он прав, — такие к любой власти приспосабливаются. Но ведь в Арде Ману власть будет не любая?!

Но Глафий набрал скорость. И продолжил:

— Среди задач оперотряда — поиск Свитка. В нем — обращение к нам Хозяина Седьмого Эона. Вас это интересует?

Композитора вдруг прорвало, сработал крючок от Нечто:

— Какие-такие Эоны?! Всё это пропаганда. Не нужны мне ваши Свитки! У меня свой канал связи с небесами. Через музыку! Хор поёт, я машу руками — и достаточно. Одновременно получаю образование с небес и физическое совершенство. Оставьте ваши буковки себе! Звуков достаточно! Или вы не видите, как я гармоничен? Живите как я, и будет вам тоже счастье!

Джахар передал мысленно; вслух ему не хотелось:

«Мы нежеланные гости. Как бы хозяйка нас ухватом не погнала. Заметили: вход в дом со двора, а не с фасада? Как у Раганы. Задом к народу. Если б не Кари постучала, то и не открыли бы. Неуютно мне тут. Может, пора?»

В полемику неожиданно вступил Анкур:

— У дяди-президента есть советник. Он очень разумный, и мне нравится. Советник однажды назвал такого же музыканта: «заслуженный регент Уртабского уезда».

У хозяина хутора глаза подернулись сизой поволокой. Он выходил из себя, но страх перед айлами не позволял вскипеть в полную мощность. И он зло спросил:

— Что значит «регент» и «Уртабский уезд»?

— Советник так сказал о музыканте, который был признан заслуженным в одном восточном регионе. А регент, — это тот, кто руководит хором храмовых песнопений.

Глафий громко хмыкнул и сказал Анкуру:

— Он не понимает, что есть храм. А может, совсем ничего не понимает?

Анкур добавил:

— Храм, — это здание с колоколом, где работают бородатые толстые дяди в красивых одеждах. Учат кланяться картинкам.

Глафий продолжил:

— Понятно? Теперь слушайте! Ты не композитор и не интерпретатор. Все, что ты исполняешь в себе и для себя, — он указал рукой на грудь хозяина хутора и провел ею по внутреннему пространству дворика, — Это всего лишь…

Он задумался в поисках подходящего слова, но ему помог Анкур:

— Караоке! Всего лишь караоке!

Джахар первым вник в значение нового слова из Империи и воскликнул:

— Точно! То самое определение! Анкур, попробуй втолковать ему…

Анкур с помощью Нура минуты три объяснял, пока «композитор» не побледнел от бессильного возмущения. Он и на самом деле не понимал, как можно им не восхищаться! И Глафий заключил:

— Вот так! Теперь прижми хвост своему дикому самолюбию и крепко задумайся над своей породистой исключительностью. На данный момент ты смог только исключить себя из числа разумных ману. Сотри с плеч нарисованные крылья. Не все птицы летают. Ты — не орёл. А если и гусь, — то одомашненный. Потому и не способен даже свой забор преодолеть.

Сандру стало противно. И он передал Глафию:

«Оставь их, брат. Они из заскорузлых. Мания величия, комплексы всякие, из детских обид выросшие, иллюзия непотопляемости. Они избрали себе удел и они его получат. Через месяц Мир Азарта станет другим миром, без лжекомпозиторов самозваного толка. Советник из Тьмы не поможет. А от высшей защиты он отказался. Вперед, отряд, и не прощаемся. Они не достойны прощания айлов. Пусть поживут еще несколько мгновений в желудочно-кишечной музыкальности».

Тропики с насыщенными контрастами позади. Пошли мягкие, плавные переходы от одного состояния к другому лесостепного пояса Арда Ману. Сложился удачный дуэт проводников, — Воронка и Кари. Им удавалось находить остатки путей древних, продвижение ускорилось.

И вернулись прежние тревоги. Сполохи над Кафскими горами стали затмевать утренние зори. Удары инопространственного или иновременного барабана звучали чаще и слышнее. Отряд возвращался в состояние предельной сосредоточенности.

И потому встреча с маленькими людьми из народа Нугаши стала приятнейшим событием. Глафий, не оповестив братьев, приготовил им подарки. В основе, конечно же, угощения на меду.

На этот раз акзамы в нарядах синих и голубых тонов. «Как частички неба и моря», — определил Джахар. Радость встречи обоюдная и безграничная. Улыбки и добрые слова взлетели к облакам, и облака засветились так, что Радуга решила задержаться до предзакатного времени. Но личная радость Нура превзошла совокупную радость отряда. Он лег на спину, подложив под голову седло Кари, акзамы устраивались у него на груди по одному и группками, чтобы обменяться с ним хоть одним словом.

Акзамы приняли айлов в родство, и они стали одной планетной семьей. Ард Айлийюн простерся до Арда Нугаши. Вождь акзамов Альвик, преисполненный возросшей значимостью, держался на уровне царского величия и не отходил от Сандра. Анкур избрал роль спутника Нура, и учился беседовать с акзамами. Что давалось с трудом. Он никак не мог понять, почему несклоняемое имя всего народа — Нугаши, так отличается от изменяемого имени представителей этого народа. И почему единственное число — казам, так мало похоже на множественное — акзамы.

Дары Глафия разошлись моментально, и начался пир, для которого народ Нугаши приготовил айлам свои угощения. О Найденыше забыли, и он устроился в сторонке, близ микрокустика смородины, наблюдая праздник голодными злыми глазами.

И, — странно, но объяснимо! — самый интересный подарок вручили Анкуру.

Волшебную Лампу, в которой живет Старый Хитрый Дедушка, миниатюрная копия маленького казама, с седой бородой до пят и голубом халатике, со смеющимися всегда глазками. Седобородый хитрец, когда хотел, зажигал свечечку в центре Лампы, садился рядом с ней, и смотря в пламя, рассказывал волшебные истории. Или задавал каверзные вопросы.

Происхождение Лампы акзамы забыли, но уверены, что она с ними всегда.

Нур с Анкуром немедленно занялись Хитрым Дедушкой. И вместе с акзамами пытались понять смысл его коротеньких историй-притч. Айлы, акзамы, ману древние и современные представали в них то птичками, то животными…

«Вот, еще одна Территория Сказок появилась на карте Арда Ману, — отметил Сандр, — Хуторянам-лжекомпозиторам в обновленном мире придется неуютно… Ведь им не до сказок, им хлеба насущного недостает…»