Алексей Кондратенко - Катрина: Реквием ангела, исповедь демона

— А если мы с тобой станем причиной этой войны?

Я вкладывал в свой вопрос столько невысказанных тревог и назревших, особенно после появления Джареда, беспокойств, что последовавшая затем усмешка Катрины просто обескуражила.

— Если бы ты знал, как часто подданные не воинственных кланов позволяют себе то, что предосудительно для стражей, то знал бы, что никто не затеет войну из-за такой малости. Мы с тобой не так важны в этом огромном мире. Негодует лишь мой отец. — Катрина приникла ко мне и ласково коснулась лицом моей шеи. — Я поведала о сожалениях, произнесла свою исповедь, зная, что её хотя бы услышал ты. Но не упомянула ещё об одном… Марк, однажды я пришла к одному фотографу… и забрала тебя в мой ночной мир полузабвения. Марк, прости, боюсь, когда-нибудь это погубит нас.

— Катрина…

Но её ладонь прижалась к моим губам и не дала произнести.

— Я должна уехать в особняк Вормана. Ненадолго. К завтрашней ночи вернусь.

— Нет-нет, — умоляюще улыбнулся я. — Останься.

— Это важно, Марк. Я не могу иначе.

— Почему?

Она отстранилась от меня.

— Почему, — пришлось повторить мне вопрос.

— Не желаю, чтобы ты слышал это лишний раз.

Напрягшись, я взял её за плечо и спросил мягко, доверительно:

— Слышал что?

— То, в чем мне придется признаваться тебе ещё много раз, Марк. Жажда, — сказала она неожиданно холодно. Так прирученный дикий зверь всегда напоминает, что он дикий.

Моя рука невольно спала с её плеча.

— Не хочу, чтобы случайно ты пострадал из-за этого.

Покой сменился тревожной тишиной.

Катрина направилась за своим плащом, по дороге поясняя:

— Заодно потолкую с Джаредом. Мое появление в доме Виктора при данных обстоятельствах будет не бесполезным. Джаред должен усвоить, что я не желаю его видеть в нашей с тобой жизни.

— Теперь отпускать тебя мне ещё более неспокойно, — вслух подумал я.

Катрина вернулась, накидывая плащ. Черная кожа мягко скользнула по её телу, подобно крыльям.

— Всё будет хорошо, — она изящно протянула руки, обняла меня и поцеловала на прощание.

— Ладно, — сказал я, отпуская её из объятий, которые, было бы хорошо, чтоб не заканчивались никогда, — иди, если это нужно.

Катрина умчалась на Форде-Мустанге в сторону сгущавшейся ночи, оставив у меня чувство, что её тщательно скрываемое недовольство Джаредом, наконец, получит выход.

Когда она ушла, я решил воспользоваться своим одиночеством, чтобы пополнить записи о вампирах. Теперь я окончательно понимал предназначение, которым должен наделить мой дневник. Я засвидетельствовал существование расы лордоков, являвшихся вампирами истинными, породившими обращённых упырей. Пролил свет на подлинные причины кровавой бойни, развернувшейся в Калининграде — событиях, что переплели наши судьбы с Катриной. Я начал вести записи в попытке предостеречь неизвестного мне читателя и весь людской род. Но это было меньшее из того, что я мог.

Теперь я знал, что должен сохранить чрезвычайно важное пророчество девочки, жившей столетие назад. Пророчество Джульетт Фэннинг. Дать ей голос, чтобы её смерть не была напрасной.

Я закончил дневник, подробно изложив всё, что Катрина рассказала. Всё, кроме одного. Я сохранил тайну Катрины и не стал связывать её имя с Мечом зари — причиной грядущей гибели вампиров.

Из соображений нашей безопасности и еще потому, что я совершенно не знал, что может крыться за этими словами, «Меч зари» .

Так мое свидетельство началось с обрывочных фактов о прошлом вампиров, а закончилось словами, способными вселить надежду в живых. Пророчеством о будущем лордоков. Благо Катрина помнила точную дату и номер выпуска газеты, в которой давали статью о Джульетт. И я его указал. А значит, всякий ищущий правды, порывшись в архивах, сможет обнаружить, что и здесь нет ни капли выдумки.

Теперь я чувствовал, что мой долг выполнен.

Виктора не было в его доме. Лорд-маршал отсутствовал по причине деловой встречи в городе. В комнатах и залах особняка царило бездвижье. Все собрались на первом этаже послушать игру Норберта на фортепиано.

Идиллию, царившую в особняке Вормана, нарушило внезапное появление наемницы, стремительно вошедшей в полупустой салон. Норберт прервал свое исполнение, остальные присутствующие повернули головы к Катрине, высматривающей среди них Джареда.

— Что-нибудь случилось? — поинтересовалась Анжелия, сидевшая ближе всех ко входу.

Катрина не ответила средней дочери Виктора, остро глядя лишь на советника своего клана. Норберт тоже перевел внимательный взгляд на Джареда над лаковой крышкой рояля.

Начав догадываться о цели визита Катрины, Джаред извинился перед присутствующими, что вынужден отлучиться, и вместе с Катриной вышел в коридор.

— Мы поговорим в библиотеке, — сухо велела Катрина.

Джаред почтительно склонил голову в знак подчинения и пошел вслед за Катриной.

В просторной библиотеке на втором этаже, где их разговор не услышат посторонние, Джаред закрыл за собой створки двери. Полная луна заливала пустое помещение густыми лучами. Картина, изображающая схватку Гяура и Хассана, отсвечивала призрачным блеском. Не включая свет, наемница стояла в лунном луче, не спускала с Джареда разъяренного взгляда:

— Говори мне!

Советник её отца вопросительно развел руки и усмехнулся, стараясь сгладить ситуацию:

— Говорить о чем, ваша милость?

— Довольно! Сними эту презренную маску невинности! Какого черта ты выслеживал его?

— Выслеживал? Странно, но я никого не выслеживал, — он изобразил озадаченный вид. — Ты не объяснишь, чтобы мне было яснее, о чем ты говоришь?

— Да как ты смеешь! Это ты должен объясниться! Что тебе нужно от Марка?

— Ах, ты об этом! — с облегчением воскликнул Джаред и сел в поблескивающее оббитое кожей кресло. — Я думал, что сделал что-то не так. Прости за твоего фотографа, кажется, я его напугал. Недавно я был в городе, и мы с ним случайно встретились. Не думал, что так выйдет. Бедняга так побледнел от страха. Чтобы его не волновать, я быстро удалился.

Катрина смотрела на него всё с тем же ледяным выражением.

— Разве я позволяла тебе садиться?

По лицу Джареда пробежала тень обиды. Их отношения никогда не были столь формальными прежде. Джаред не припоминал такой строгости со стороны вышестоящей в иерархии Катрины.

Советника клана Вэллкат поднялся с кресла, поняв, насколько сильно прогневал наемницу, совсем того не желая.

Она обошла его вокруг и остановилась справа.

— Думаешь, что твоя дерзкая ложь укроет твою выходку? — роговицы её глаз тысячами янтарных искринок разгорались в темноте. — Ты делаешь себе только хуже. Ненавижу лицемерие. И никак не ожидала этого от тебя. Отец велел следить за мной и Марком?